Зеркало лекало звука (выпуск №10, 1998 г.) - Тотев Мэльд - Страница 13

Юрий Антонович был слегка опьянен коньяком и успехом (аншлаг все таки). И не беда, что никто из зрителей благодаря импровизации Леонтьева так и не понял, почему же спектакль назывался «Последняя осень». Леонтьева он великодушно простил и даже подарил ему свой букет гвоздик. Юрий Антонович, вообще, был человеком великодушным. Дашу он встретил очень любезно, посадил ее возле себя и весь вечер подливал ей коньяк, говорил приятные вещи, трогал за руку и читал стихи собственного сочинения.

Надо сказать, что Юрий Антонович во всех отношениях был приятным мужчиной. Высокий, подтянутый шатен, с красивым и мужественным лицом, он тщательно следил за своей внешностью и манерами, умел интересно и с юмором рассказывать, за женщинами ухаживал без пошлости и назойливости. В тот вечер Юрий Антонович проводил Дашу домой. Рассказывая ей по дороге различные истории из своей жизни, он искренне и ненавязчиво говорил ей комплименты.

Проводив ее до двери и не напрашиваясь «на чай», Юрий Антонович договорился с Дашей, что будет ее ждать во вторник в шесть часов вечера у себя в кабинете, чтобы вычитать Дашину рецензию на его «Последнюю осень». Даше понравился симпатичный и остроумный полковник, и их отношения стали бурно развиваться. Лебедев одаривал ее цветами и водил в самый фешенебельный ресторан Южно-Енисейска «Сибирь».

Через месяц знакомства, Юрий Антонович пригласил Дашу вдвоем отдохнуть на таежной турбазе «Енисей». Даша подумала и согласилась. С тех пор каждую неделю дня два-три они проводили вместе: сидели в летних кафе, гуляли по улице, ездили на его «Круизере» рыбачить на таежные озера, катались на катере по Енисею. Он помогал ей по дому, чинил протекающие краны и бачки, возил ее за продуктами на рынок. Даша почему-то стеснялась своих отношений с Лебедевым и никому о них не рассказывала. Когда надо было уехать с ночевкой она оставляла дочку у своей любимой подруги Людки Озеровой, говоря той, что едет в командировку. Она не собиралась за него замуж, уверенная, что у Лебедева таких подруг, как она, по крайней мере, еще штуки три, да и сам Юрий Антонович никогда даже не заикался о женитьбе…

Даша допила кофе и ушла в свою спальню. Она сняла халат и полотенце и стала выбирать белье, как вдруг раздался телефонный звонок. Даша вздрогнула. Как-то очень неожиданно, громко и зловеще прозвучал он в тишине еще сонной квартиры. Переступая босыми ногами по мягкому, с густым ворсом ковру, она подошла к аппарату, и почему-то волнуясь, взяла трубку.

– Алло! Здравствуйте. Кто это? Костя! – лицо ее вдруг побледнело. Разбитое зеркало, осколки стекла, кровь, страшная, невозможная, режущая боль.

– Ты приехал? – у Даши дрожали губы. – Костя, я сейчас не могу – умоляюще произнесла Даша. – Позвони позже, мне некогда, я очень занята, я не могу! – бормотала бессвязно в трубку Даша. – Я сейчас ухожу, меня не будет дома, и Тани тоже нет она… она уехала, – в панике, едва не плача, говорила Даша. – Все я ухожу! – чуть ли не выкрикнула она и бросила трубку. Господи, он в самом деле приехал…

Накинув халат, она подбежала к Таниной кровати и принялась будить дочь, тормоша ее за плечо.

– Таня, Танюша, вставай, надо вставать, – уговаривала дочку Даша.

Девочка открыла сонные глаза и удивленно посмотрела на мать.

– Мама, ты чего? Сегодня же воскресенье, в школу идти не надо? – Таня отчаянно зевала и терла глаза.

– Не спорь Таня, умывайся быстрее, одевайся, и пойдем. Я тебя отведу к тете Люде, она тебя покормит. Только давай быстрее, мне нужно срочно бежать.

– Мама, но я же могу дома посидеть, мультики по видику посмотреть. Я не буду больше Люську валерьянкой поить, – девочка села на кровати и удивленно посмотрела на мать, – Мам, а ты чего такая испуганная?

– Да, нет, Таня, все нормально. Просто я не хочу тебя одну дома оставлять. Давай собирайся, Танечка! – взмолилась Даша. – Я опаздываю!

Таня пожала плечами, слезла с кровати и пошла в ванну умываться.

Через десять минут Даша, одетая в осеннее пальто, и Таня в новой желтой курточке почти бегом пересекли двор и вошли в подъезд соседнего пятиэтажного дома. Они поднялись на второй этаж и позвонили. Дверь открыла заспанная, в одном халате худющая и длинноносая Людка Озерова, Дашина подруга со школьных времен.

– Привет, Люда! – Даша запыхалась и тяжело дышала.

– Привет, родная! Ты чего в такую рань, да еще и в воскресенье? В командировку, что ли, опять собралась? Ну, ты, подруга, даешь. Выходной ведь!

– Ага, в командировку, – ответила Даша и попросила: – Пусть Таня побудет у тебя до вечера, ладно?

– Ради Бога, какой разговор, первый раз что ли? Да и моя Катька уже по Тане соскучилась. Как же, со вчерашнего вечера не виделись. – Людмила шире открыла двери. – Проходи, Танюша. Мать тебя, конечно, не покормила? – Людка с укоризной взглянула на Дашу. – Я сейчас оладушков вам с Катькой напеку. Будешь оладушки, Танюша?

– Спасибо огромное, Люся! – Даша повернулась и побежала вниз по ступенькам.

– Да ладно, не за что! – Людка с удивлением посмотрела ей вслед, покрутила пальцем у виска и закрыла дверь.

Даша, оглядываясь по сторонам, торопливо вышла на остановку, села в маршрутный автобус, и уже через пятнадцать минут подходила к высокому, этажей в двенадцать, серому зданию, где помещалось управление федеральной службы безопасности по республике. Даша поднялась по высокому крыльцу и с трудом открыла массивную, деревянную дверь.

В вестибюле за специальным барьерчиком сидел дежурный, невзрачный лысоватый прапорщик лет тридцати пяти с пшеничными, как будто побитыми молью, усами.

– Вы к кому, женщина? – строго спросил Дашу лысоватый, откладывая в сторону газету «Дело». Конечно, он прекрасно помнил ее. Она частенько заглядывала к Лебедеву на работу, последний раз Даша была у него неделю назад, брала интервью, и как раз дежурил этот лысовато-усатый. Но дежурные всегда делают вид, что видят вас впервые.

«Опасайтесь лысых и усатых», – промелькнуло у нее в голове название одной из ее любимых книжек писателя Юрия Коваля.

– Я к Юрию Антоновичу, из газеты «Дело» по делу, – невольно скаламбурила Даша и улыбнулась.

Дежурный пусто посмотрел на нее выцветшими, рыбьими глазами —

– Записывающие устройства есть?

– Конечно, шариковая ручка, – с некоторой издевкой произнесла Даша.

– Подождите на лавочке, я сейчас ему позвоню, – буркнул он, и сняв трубку, принялся тыкать пальцем в телефон.

Даша присела на лавочку, достала из сумочки расческу с зеркалом и стала поправлять волосы, которые она в спешке толком не расчесала.

– Юрий Антонович, тут к вам женщина пришла из газеты «Дело», – в трубку доложил дежурный.

Даша терпеть не могла такие моменты, ей казалось, что в это время Лебедев смотрит в какое-нибудь специальное шпионское устройство и видит ее, сидящую на скамейке и покорно ждущую, когда господин начальник соблаговолит ее принять.

– Женщина, проходите к лифту, пятый этаж налево, в приемную, – положил трубку лысоватый.

«Без тебя знаю, чудище!», – про себя произнесла Даша, а вслух сухо поблагодарила. – Спасибо.

Поднявшись в широком, с зеркалами лифте и, пройдя немного по коридору, Даша вошла в приемную. Минуя пустой, по случаю воскресенья, кабинет секретаря, она открыла дверь в кабинет Лебедева.

Это было просторное, вытянутое в длину, помещение. Посреди кабинета находился длинный стол для совещаний, к нему перекладиной, формирующей из столов вытянутую букву «Т», был приставлен массивный стол начальника. Вдоль стены стояли несколько стульев и пара кресел, на стене висел российский флаг и огромная карта Южно-Енисейской республики. Сам начальник сидел за своим рабочим местом под портретом Президента и, не слыша, что открылась дверь, смотрел в ноутбук.

Напряженное лицо Юрия Антоновича освещалось то синим, то красноватым блеском, указательный палец лихорадочно бил по пробелу.

«Играется, мальчик!» – почему-то с раздражением подумала Даша и кашлянула.

Лебедев поднял голову, нажал на паузу и расплылся в улыбке.