Путешественник во времени - Ченсселор Генри - Страница 50
- Предыдущая
- 50/79
- Следующая
Август смотрел на сраженного болезнью закадычного друга. Сможет ли он вынести зрелище того, как сэр Генри будет угасать, пока однажды не истает, словно призрак? Он знал, что не сможет.
— Ты прав, Том, — решил он наконец, — снова прав. Думаю, другого выхода у нас нет.
Остаток дня Август Кэтчер провел в мастерской, строго-настрого запретив всем, включая Тома, его беспокоить. Чтобы занять мальчика, он поставил перед ним непростую задачу — изготовить до заката макет крапивного пучка.
— Это первый существенный шаг в карьере любого таксидермиста, — хитро усмехаясь, сообщил он, вручая Тому настоящий сухой стебель крапивы, воск, проволоку и картон. — Попробуй ее скопировать. И помни, что воск надо использовать умеренно, иначе рискуешь получить бесформенное месиво. Удачи.
Том, ничуть не обрадованный этим напутствием, удалился к себе. Весь день он сражался с картоном и проволокой, изгибая их то так, то эдак. Когда он наконец добился относительного подобия и начал осторожно протягивать макет сквозь расплавленный воск, чтобы получились крошечные щетинки, как объяснил ему Август, вся работа пошла насмарку. Картон покоробился и размяк, и после пятой попытки Том вынужден был признать свое поражение. Несмотря на все его старания, поникшие серо-коричневые обрубки больше походили на подтаявшие свечи, чем на крапиву. Они никогда не будут соответствовать взыскательным требованиям Августа. Он лег на кровать и принялся с ужасом ожидать наступления ночи, пытаясь придумать хоть какое-нибудь оправдание своей неудаче.
Однако объяснять ему ничего не пришлось. Когда гонг позвал его к ужину, Том украдкой спустился вниз по лестнице, застенчиво заглянул в столовую и с удивлением обнаружил, что там никого нет. Август все еще был занят в мастерской, так что мальчик, с облегчением вздохнув, быстро проглотил ужин и прокрался в библиотеку, где провел несколько веселых часов, играя в бильярд с Туве, новой служанкой, занявшей на кухне место Ноя. Та столько раз его обыграла, что часам к одиннадцати он вынужден был и тут признать поражение, тихо поднялся в спальню и лег в постель. Август так и не показался.
— А-а-а-а-а-ах!
Крик ворвался в сон Тома. Гнавшиеся за ним волки уже настигали, а сани подпрыгивали на сугробах, приближаясь к пропасти… бум, бум, бум…
Бах!
Загремели столовые приборы и посуда, и мальчик резко сел на кровати. Стояло раннее утро, никаких волков поблизости не было, а вот грохот ему не приснился, а донесся откуда-то снаружи. Потирая глаза и шаркая ногами, Том подошел к двери спальни и выглянул в коридор. У двери в спальню сэра Генри обмякла сиделка, а поднос с мисками, который она несла, валялся под лестницей. «Странно, — подумал еще не окончательно проснувшийся Том. — Вероятно, она упала в обморок». Отбросив с глаз челку, Том подошел к женщине и выяснил, что она дышит. Неплохо. Но почему она потеряла сознание? Перешагнув через нее, он вошел в спальню сэра Генри. Прищурившись от яркого света, осмотрел комнату и на первый взгляд не заметил ничего необычного. Шторы раздернуты, помещение заливает утренний свет, лекарства лежат на туалетном столике, постель заправлена…
Том моргнул и посмотрел снова. Постель была заправлена, и в ней никто не лежал. Сэр Генри исчез. Теперь мальчик проснулся окончательно.
— Мистер Август!
Ответа не было. Наверное, он еще спит… или уже встал. Том сбежал по лестнице, пробрался сквозь разбитую посуду и ворвался в столовую.
— Мистер Август! — закричал он. — Мистер Август, сэр Генри…
— Доброе утро, Том.
За столом в пижаме и халате сидел сэр Генри. Его борода была подстрижена, а волосы причесаны. Перед ним шеренгой, словно солдаты, выстроились вареные яйца.
— Знаешь, я страшно проголодался, — сказал он, срезая верхушку с первого яйца и обмакивая в желток кусочек тоста. — Не желаешь присоединиться?
Том с открытым ртом застыл в дверях. Он не мог выговорить ни слова.
— Нет? Ну как знаешь.
— Но… но… но вы в порядке? — промямлил мальчик. — Вы…
— В порядке? — фыркнул сэр Генри. — В полнейшем! В высшей степени. Только дико проголодался. Уж не знаю, чем вы, ребята, меня кормили, но я чувствую себя так, словно месяцами питался только какими-то мерзкими щами!
Том сел. Ему хотелось улыбаться, смеяться и кричать одновременно — перед ним сидел сэр Генри, похудевший, чуточку безумный, но снова прежний.
— Но как… я не понимаю, как вы очнулись. Я хотел сказать…
— О, думаю, все ты понимаешь, Том, — подмигнул сэр Генри и принялся за третье яйцо. — Ты отлично знаешь, как я очнулся. Август все мне рассказал.
— Август все вам рассказал?
Это было маловероятно.
— Почти все. Но боюсь, он нас покинул.
Сэр Генри подтолкнул к Тому маленький конверт. Мальчик узнал тонкий неразборчивый почерк. Он достал письмо и начал читать:
К тому времени, когда ты прочтешь это письмо, я буду уже на борту судна, идущего в Голландию. Оттуда я отправлюсь в долгое путешествие, которое Может занять несколько лет, а то и весь остаток моей жизни, точно не знаю. Причина моего отъезда очень проста. В современной медицине нет лекарства от твоего недуга, друг мой, поэтому я решился прибегнуть к собственному средству. Тебе, вероятно, захочется узнать, в чем оно состоит, но я готов сообщить только, что я использовал его для оживления той тигрицы, повлекшего за собой гибельные последствия для всех нас. Этот поступок, совершенный в приступе безумия, будет терзать меня до конца дней, и поэтому я не Могу остаться. Том подтвердит мои слова, поскольку сам видел, на что способен мой состав. Пожалуйста, передай ему мои наилучшие пожелания; ты сам, несомненно, согласишься, что он поразительный молодой человек.
Остаюсь твоим покорным другом,
Том закончил чтение и отложил письмо в ошеломленном молчании. Он посмотрел на сэра Генри, прикончившего последнее яйцо и задумчиво потягивающего чай.
— Так значит, Август изобрел какое-то волшебное зелье? — уточнил тот.
Мальчик молча кивнул.
— Я должен был догадаться. Он всегда был чертовски умен. Забавно, но я ничего не почувствовал, только, когда очнулся, нашел на подушке вот это. — Сэр Генри достал из кармана знакомый лиловый носовой платок. — Вероятно, Август его выронил. Как-то странно от него пахнет. Полагаю, тебе это ни о чем не говорит?
Том улыбнулся и покачал головой. Значит, вот как Август это устроил!
— Так я и думал, — заключил охотник, аккуратно убрал тряпицу обратно в карман и отхлебнул чаю. — Скажи-ка мне, Том. Если Август смог оживить тигрицу и исцелить меня, почему он не сделал того же самого для Мины?
Мальчик тяжело вздохнул и неловко потупился — как он мог рассказать о том, что действительно произошло той ужасной ночью?
— Я знаю, что он хотел, действительно хотел, — ответил он тихо, вспомнив, как Август отчаянно шарил в реке. — Кажется, у него просто не осталось достаточно снадобья.
— Хм, — пробурчал сэр Генри, глядя на свинцовое зимнее небо за окном. — Прискорбно, но теперь уже ничего не изменишь. И мне жаль, что он решил уехать. В этом, разумеется, не было никакой нужды. Я бы его простил.
Они немного посидели в неловкой тишине. Тому тоже взгрустнулось оттого, что Август сбежал, даже не попрощавшись. Почему-то это напомнило ему, как ушел из дома его отец, Сэм Скаттерхорн, а он ничего не мог поделать, лишь гадать, нет ли в этом его вины. Потом он сообразил, что без Августа ему больше нечего делать в этом мире и времени.
— Итак, Том, чем думаешь заняться? — любезно спросил сэр Генри, явно догадавшись, о чем размышляет мальчик. — В конце концов, ты же его ученик, верно?
— Да… то есть был, — неуверенно ответил Том.
— Разумеется, ты волен оставаться здесь сколько угодно. Если захочешь, конечно, хотя не думаю, что без Августа жизнь в этом доме окажется достаточно интересной.
- Предыдущая
- 50/79
- Следующая
