Помни меня - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 35

Только Николс, скорее всего, один из тех людей, которые милы только тогда, когда вы ему нужны.

Она холодно откликнулась на его приветствие и спросила:

— Вам принести что-нибудь из бара?

Они заказали по бокалу шардоне. Когда Тина отошла, Элейн спросила:

— Интересно, что сегодня с ней?

— Подозреваю, что она нервничает, боится, что ее потащат давать показания на слушании, — ответил Адам. — Ну, ей придется пройти через это. Окружной прокурор, конечно, вызовет ее повесткой, и я хочу быть уверенным, что Тина произведет хорошее впечатление.

Они заказали гамбургеры, поделили пополам полпорции репчатого лука.

— Хорошо, что я очень редко завтракаю с тобой, — сказала Элейн. — А то прибавила бы фунтов двадцать. Обычно я беру салат.

— Это как в старые добрые времена, — сказал ей Адам. — Помнишь, как после летней работы мы все нагружались консервами, садились на мою разболтанную моторку и называли это закатным плаванием?

— Я не забыла.

— Тем вечером в твоем доме среди нашей старой банды я почувствовал, как будто исчезли пятнадцать или двадцать лет, — сказал Адам. — Так действует на меня Кейп. И ты тоже, Лейн. Приятно иногда почувствовать себя ребенком.

— Ну, у тебя есть о чем волноваться. Как Менли?

Он заколебался.

— С ней все в порядке.

— Ты сказал это как-то очень неубедительно. Эй, ты разговариваешь со старым другом, Адам. Вспомнил?

Он кивнул.

— Я всегда мог поговорить с тобой. Доктор считает, что было бы лучше привезти Менли обратно в Нью-Йорк и поместить в больницу.

— Надеюсь, не в психиатрическую.

— Боюсь, что так.

— Адам, не пори горячки. Она выглядела потрясающе на вечеринке и на обеде. Кроме того, Джон сказал, что теперь Эми будет у вас целый день.

— Только поэтому я и смог приехать сюда. Менли хочет работать над книгой, я несколько дней должен пробыть в Нью-Йорке и она решила, что будет лучше на некоторое время нанять Эми на целый день.

— Тогда не думаешь ли ты, что следует оставить все как есть? Вечером-то ты дома.

— Наверное, так. Я имею в виду, что сегодня утром Менли была сама собой. Раскованная, остроумная, полная энтузиазма. Ты бы никогда не подумала, что у нее посттравматический стресс, фактически галлюцинации. Вчера она рассказала доктору, что ей показалось, как Бобби зовет ее. Она оставила Ханну плакать, пока обыскивала дом.

— О, Адам!

— Поэтому для ее же собственного блага и из-за безопасности Ханны, ее надо госпитализировать. Но пока Эми может быть у нас и мне приходится готовиться к слушанию, я подожду. Однако потом увезу Менли в Нью-Йорк.

— Сам тоже останешься там?

— Просто не знаю. Доктор Кауфман предупредила, что неделю или две Менли нельзя навещать. В Нью-Йорке чертовски жарко, а наша постоянная няня уехала. Если Эми поможет с Ханной днем, я могу позаботиться о ней ночью, так что смогу вернуться сюда, по крайней мере, на неделю.

Адам доел остатки гамбургера.

— Знаешь, если бы мы действительно хотели устроить все как в старые времена, то следовало бы пить из пивных банок вместо бокалов. Не важно, я хочу выпить кофе.

Он переменил тему.

— Так как слушание будет открытым, я могу дать тебе список людей, которых хочу вызвать в качестве свидетелей. Безусловно, окружной прокурор будет задавать им вопросы, пытаясь выставить Скотта в неприглядном свете. Давай подумаем, о чем могут спросить тебя.

Они допивали по второй чашке кофе, когда Адам удовлетворенно кивнул.

— Ты хороший свидетель, Элейн. Когда ты будешь отвечать, подчеркни, какой одинокой казалась Вивиан, когда купила дом, какой счастливой была на свадьбе; и поговори о том, как они с Ковеем искали новый дом и планировали завести ребенка. Будет очень неплохо позволить им узнать, что у Вивиан была больше, чем просто новоанглийская, бережливость. Это помогло бы объяснить, почему она не купила себе новое снаряжение для нырянья.

Когда Адам платил по счету, то посмотрел на официантку.

— Тина, вы кончаете работу в два тридцать? Я бы хотел поговорить с вами минут через пятнадцать после работы.

— У меня свидание.

— Тина, на следующей неделе вы получите повестку в суд. Я предлагаю обсудить ваши показания. Могу заверить вас, что судья поведет себя предвзято, так как считает вас причиной убийства Вивиан и даже может заподозрить, что вы принимали в нем участие. Быть соучастником убийства — это очень серьезно.

Тина побледнела.

— Я встречу вас у магазинчика напротив книжного магазина «Желтый зонтик».

Адам проводил Элейн до ее агентства.

— Эй, — воскликнул он, посмотрев на витрину, — где картинка с моим домом?

— Твоим домом?

— Ну, может быть. Просто не забудь, что у меня есть право выбора, которым я могу воспользоваться.

— Извини. Я отправила картину Скотту. Мне приходится подстраховываться. Если не купишь ты, есть неплохой шанс, что это может сделать он. И Джен Палей могла бы использовать деньги. Они с Томом всадили уйму средств в реставрацию дома. Я сделаю для тебя копию снимка. Я даже вставлю его в хорошую раму.

— Ловлю на слове.

Тина явно защищалась, когда заговорила с Адамом.

— Послушайте, мистер Николс, у меня хороший друг. Фреду не понравится, что я буду свидетелем в этом деле.

— Фред не сможет возражать. Но он мог бы помочь вам.

— Что вы имеете в виду?

— Он может подтвердить, что вы встречались прошлым летом, потом разошлись из-за Скотта; что вы снова сошлись и теперь собираетесь пожениться.

— Мы не сразу сошлись. Я встречалась с другими парнями прошлой зимой.

— Это не важно. Дело в том, что мне хотелось бы поговорить с Фредом и решить, будет ли он хорошим свидетелем.

— Я не знаю…

— Тина, пожалуйста, поймите меня правильно. Чем быстрее имя Скотта очистится от подозрений, тем лучше и для вас.

Они сидели за одним из маленьких столиков у магазинчика вод. Тина играла с соломинкой в своем бокале содовой.

— Этот детектив заставляет меня нервничать, — выпалила она. — Вчера он осмотрел мою машину.

— Это то, что мне надо знать, — быстро сказал Адам. — Что он искал?

Тина пожала плечами.

— Не знаю. Я скоро избавлюсь от нее. Чертова штуковина течет как решето.

Когда они расставались, Адам взял телефон Фреда, но обещал не звонить до вечера, пока у Тины не будет возможности объяснить ему, что происходит.

Адам сел в фургон и несколько минут сидел задумавшись. Потом потянулся к телефону и набрал номер Скотта Ковея. Когда Ковей снял трубку, Адам кратко бросил ему:

— Я еду к вам.

Фоби провела беспокойную ночь. Несколько раз ночные кошмары заставляли ее вскрикивать во сне. Один раз она закричала:

— Я не хочу идти туда! — Другой раз она простонала: — Не делайте это со мной!

Наконец, на рассвете, Генри удалось уговорить ее принять сильное снотворное, и она погрузилась в тяжелый сон.

За одиноким завтраком Генри пытался определить, что могло так огорчить жену. Вчера она казалась расслабленной, когда они гуляли по пляжу. Ей явно понравилось посещение Адама и Менли в Ремембер-Хаус. Она была рада увидеть свои материалы и абсолютно сознательно сказала Менли, что ответ в папке «Мункусы». Какой ответ? Что она имела в виду? Ясно, что какой-то аспект ее исследований всплыл у нее в памяти и она пыталась рассказать о нем. И она была в ясном уме, когда разговаривала о рисунке Менли, изображавшем капитана Фримена и Мегитабель.

Генри принес свой кофе в кабинет Фоби. Он получил письмо от директора дома для престарелых, с перечислением вещей, которые Фоби может взять с собой. Директор также написал, что семейные реликвии помогают прояснению сознания у больных болезнью Альцгеймера.[5] Мне надо выбрать, что запаковать для нее, подумал он. Посмотрю здесь.

Как всегда, когда Генри сидел за столом жены, воспоминания о счастливо прожитых днях нахлынули на него. После ухода Фоби с преподавательской работы, она проводила каждое утро здесь, погруженная в свои исследования, работая так же много, как он предполагал, работает Менли Николс.