Последняя надежда - Плишота Анн - Страница 92
- Предыдущая
- 92/104
- Следующая
— А занятия? Как прошли его уроки на этой неделе? — поинтересовался Абакум.
— Отлично!
— Отлично? — изумилась Мари.
— Ага. В смысле, он нас игнорировал, — сообщила Окса. — А для нас это сказка! Просто мечта! Ни издевок, ни наказаний, абсолютное счастье! Мне кажется, что даже начни мы плясать на партах, он бы ничего не сказал…
— Ты так думаешь? — улыбнулся Гюс. — Я все же немного сомневаюсь. Это ты просто не видела разъяренных взглядов, которые он на тебя искоса кидал! А вообще ты здорово постаралась, судя по его расцарапанной роже…
— Он тоже не промазал, — внезапно помрачнела Окса. — Вообще-то он ни по кому не промазал…
— А Мортимер? Зоэ? Их вы видели? — продолжила расспросы Драгомира.
— Зоэ за мной бегала, но я повернулся к ней спиной, сказав, что больше не хочу с ней разговаривать вообще, и чтобы она ко мне даже не приближалась, — сообщил Гюс.
— Со мной она тоже пыталась поговорить, под предлогом, что хочет мне объяснить, — вздохнула Окса. — У нее глаза были на мокром месте и вид такой грустный, что я чуть не дала себя разжалобить. Но потом все же ушла, не сказав ни слова, просто посмотрела на нее насколько могла сурово. Ну, а еще слышала, как Мортимер хвастался насчет острова, на который поедет на каникулах.
— Остров? — удивилась Драгомира.
— Ага, остров у берегов Шотландии, который его папаша только что прикупил. Слышали бы вы, как он распинался! «Остров моего папы», «остров моего папы», просто смешно! А потом увидел меня и попытался спровоцировать, как обычно. Но в этот раз решил поострить на тему, какая рожа у меня была, когда его папаша подвесил меня в воздухе с помощью Лягв. Заявил, что я извивалась как червяк на крючке и была похожа на жирную пиявку. Ну, а я ему сообщила, что это его папаша смешон, с эдакой расцарапанной мордой и согнутым хребтом. На это он сказал, что ты старая маразматичка, и тебе недолго осталось творить чудеса, бабуль, — хрипло добавила Окса.
— Ясно, — понимающе кивнула Драгомира. — Но не переживай, может, я и не первой молодости, но порох в пороховницах пока есть!
— А вот кстати… — тут же вцепилась в представившуюся возможность Окса. — Мы с Гюсом уже давно задаемся вопросом… Может, вы хоть теперь на него ответите?!
Драгомира с Абакумом переглянулись, и в их обреченных взглядах читалась полная капитуляция.
— Мы знаем, что вы все, оказавшись Во-Вне, слегка соврали насчет вашего происхождения и гражданства, — продолжила Окса, подстегиваемая этим молчанием. — У вас не было выбора. А еще мы знаем, что, по официальным документам, МакГроу родился в 1960 году, хотя на самом деле он твой ровесник, ба…
Гюс, очень внимательно слушавший, поерзал в кресле. Этот вопрос тоже его сильно интересовал и уже довольно давно.
К всеобщему удивлению слово взял Леомидо.
— Ортон… Ну, МакГроу на два года старше меня, и на семь — Драгомиры. Следовательно, если я правильно подсчитал, ему сейчас семьдесят семь лет.
— Да быть не может! — ахнула Мари. — Семьдесят семь! Это невозможно!
— Я так и думал, что вы это скажете, — кивнул Леомидо.
— Но как он может так молодо выглядеть? — недоумевала Мари.
— Прошу прощения… — перебила Окса. — Я не хотела сказать, что вы выглядите старыми… Вы в отличной форме для вашего возраста, но МакГроу чертовски моложе вас! Семьдесят семь лет… да ни в жисть! К тому же, будь ему действительно столько, он бы давно уже был на пенсии!
— Может, он пластическую операцию сделал, — предположил Гюс. — Есть же омолаживающий курс…
От этих слов, казалось, у Драгомиры и Леомидо что-то щелкнуло. Оба озадаченно переглянулись, а в их головах за это время сформировалась совершенно очевидная теория.
Абакум же сохранял свое обычное олимпийское спокойствие человека, уже давно решившего данную проблему. Посмотрев на друзей, он нарушил молчание.
— Вы не думаете, что…
Драгомира схватилась руками за голову и выдохнула:
— Поверить не могу…
— Только не говорите, что вы думаете о… — изрек Леомидо, лишь добавив загадок.
— Думаете о чем? — не вытерпела Окса, с трудом сдерживаясь.
Родители Гюса и Оксы молча наблюдали за этим странным обменом репликами. Но трое старших Беглецов были так сосредоточены, что не обращали ни малейшего внимания на нервное состояние окружающих. Нафтали с весьма озабоченным видом наклонился к уху Мари и что-то ей шепнул, и она тихо ответила:
— Лет сорок пять, но уж никак не семьдесят семь!
Нафтали передал эти слова Брюн и Мерседике, и все трое принялись таинственно перешептываться.
— Они всегда так реагируют на слова «омолаживающий курс»? — шепнул Гюс Оксе.
Окса, сузив глаза, поглядела на него и передернула плечами.
— Ну, во всяком случае, похоже, это навело их на мысль… Ну? — требовательно заявил она. — Так о чем вы думаете?
Драгомира удивленно подняла голову и округлила глаза, словно только что заметила присутствие — и нетерпение — остальных.
— Возможно, у нас есть объяснение… Объяснение, вытекающее из твоего предположения, Гюс, потому что в твоих словах есть определенный смысл. Никогда бы не подумала, что однажды скажу это, но мы вспомнили об одном слухе, распространившемся в Эдефии за три или четыре года до Великого Хаоса. Кое-кто утверждал, что была найдена Этернитата…
— Что найдена? — перебила Окса.
— Этернитата, — повторила Драгомира. — Жемчужина долголетия, если тебе больше нравится.
— Э-э… не знаю я, что мне больше нравится! — нахмурилась Окса. — Что это за штука?
— Жемчужина долголетия была легендой. Говорили, что у одной из Фей есть раковина, полная жемчужин, замедляющих старение. Но, я полагаю, Абакум знает об этом куда больше, чем все мы… — Драгомира повернулась к своему Хранителю.
— Меня эта история с его внешностью занимает довольно давно… Но сегодня, как мне кажется, головоломка полностью сложилась, и я могу, наконец, приподнять завесу над одной историей, остававшейся тайной более пятидесяти лет, — сказал Абакум, поглаживая бородку. — Это верно, что я обладаю рядом сведений, дающих мне преимущество и позволяющих сделать более правдоподобный вывод…
Абакум, ярко сияя глазами, замолк, сам слегка изумленный тем, что намеревался сообщить.
— Абакум… — взмолилась Окса. — Ну расскажи! Мы же от любопытства вымрем! Ты что, нашей смерти хочешь?!
— В Книге Теней, которую я унаследовал от матери, говорится, что это воды Поющего Источника даруют свежесть Феям Без-Возраста. Свежесть — это, естественно, синоним молодости. Точнее, замедление старения. И Феи, действительно, живут больше пятисот лет…
— Ух ты! — воскликнула Окса. — Даже дольше Фолдинготов!
— Окса, заткнись! — двинул ей локтем в бок Гюс.
— Да, даже дольше Фолдинготов… — продолжил Абакум. — Однажды один мальчик, которого я хорошо знал, Бьорн, доверился мне. За несколько месяцев до этого он стал свидетелем одного ужасного события, и он хотел со мной поделиться, потому что, как он мне сказал, не мог из-за этого спать. Ему было лет семь или восемь, и мать ему не поверила, когда он попытался ей рассказать о том, что видел. Заявила, что у него богатая фантазия, и не стала вдаваться в подробности. И тогда Бьорн пришел ко мне…
Он увидел в лесу старика, сидевшего на берегу речушки. Мальчик его узнал. Это был Гонзаль, очень хороший и добрый человек, которого все любили и уважали. Так вот, сидя на берегу, он плакал, потому что у него только что родился пятый правнук. Это были слезы и радости, и печали, потому что этот пятый правнук был первой девочкой, правнучкой, и ему очень хотелось пожить подольше, чтобы увидеть, как она растет. Должен сказать, что Гонзалю было уже больше ста пятидесяти лет, его жизнь подходила к концу… И маленький Бьорн мне сказал, что тут появилась тетя, сияющая, как светлячок — Фея, без сомнения. Она перемолвилась со стариком парой слов, а потом протянула Гонзалю раковину, из которой бил яркий розовый свет. Когда мальчик упомянул эту деталь, я тут же вспомнил, о чем прочитал в Книге Теней: Этернитаты, жемчужины долголетия, соответствовали этому описанию.
- Предыдущая
- 92/104
- Следующая
