Приключения Димки Петрова... (СИ) - "Анатоль Нат" - Страница 20

И ещё такое соображение. Обоз нашего Димона ведь не разбит бы.

Поди теперь докажи кто именно слил на сторону сведения о складах. Да и наверняка теперь Димон захочет отыграться на коротышке и не будет молчать, где он разжился таким количеством дорогущего оружия".

Проскочила было мысль проследить за местом куда отправится обоз, и тут же ушла. Соваться на Левый берег после всего произошедшего мог только самоубийца. Гур де Туар самоубийцей не был. И шальная, случайная мысль была тут же задвинута в сторону, подальше.

Вспомнив на миг рвущиеся возле бортов лодьи снаряды, ящер вздрогнул. Ему вдруг стало плохо. Картина, всплывшая в памяти, была — незабываемой.

— "Наверняка будет теперь трепаться, — вернулся он мыслями к начальнику разгромившей их экспедиции. — А раз так, то за его болтовнёй и моя информация, вовремя доведённая до ушей "кое-каких заинтересованных лиц", останется незамеченной. Главное, на продаже секретов не попасться.

Почему-то мне больше нравится последняя мысль, — отметил он для себя.

А раз так, то и скрываться мне от своего бывшего начальства резона нет. Даже — наоборот. Похоже, я единственный кто выжил. И тем — ценен".

— "Умён, Димон, — мрачно отметил он для себя. — Умён, тварь. Всех свидетелей убрал. Даже работорговца, кого никто никогда на реке не трогал, и того зачистил. Теперь ничто и никто не свяжет его с этим убийством. Кроме меня".

Придя к окончательному решению Туан медленно погрузил голову под воду, так что ни одна морщинка не тронула вечернюю гладь великой реки и осторожно скользнул под водой в сторону. Впереди ему предстоял долгий тяжёлый путь к тайной базе пиратов на реке. Но перед тем, следовало бы подкрепиться.

Сладкий съедобный корень аира, в изобилии росший по берегам Лонгары, был в его положении лучшим выбором.

Набившиеся в командирский шатёр егеря мрачно смотрели на не менее мрачного Димона. Здесь собрались все, кто хоть как-то был причастен к руководству экспедицией. Решалась дальнейшая их судьба и кто чем будет дальше заниматься. Все молча ждали, что скажет Димон.

Рядом с ним толокся единственный оставленный в живых трофейщик, какой-то бывший сотник, по странной прихоти командира оставленный пока в живых, но оттого наверное ещё более омерзительный.

В то что тот никоим образом не был причастен к смерти их друзей, никого по большому счёту не волновало. Хоть показания остальных выловленных из воды пленных трофейщиков полностью обелили бывшего сотника, всё равно здесь и сейчас он был чужим. Здесь ему было не место.

Не то чтобы ему не верили, нет, не в этом дело. Тем более что и видоки из пленных трофейщиков полностью подтвердили его слова о непричастности к пиратской команде, но…, всё одно, не было к нему полного доверия. Чужой он был, как ни поверни, чужой.

А чужому веры нет.

— Выйди. Без тебя надо поговорить, — повернув в сторону бывшего сотника голову, сухо бросил Димон.

Дождавшись, когда за вышедшим из палатки сотником и скользнувшими следом двумя егерями охраны схлопнется входной полог, развернулся обратно, лицом к собравшимся.

— Ну вот, — тихо проговорил Димон. — Теперь, можно и говорить.

Первое. Дальше вы возвращаетесь одни. Без меня. Обоз, считай что уже полностью на нашей стороне и можно считать что экспедиция этого года полностью достигла всех поставленных перед ней целей. С чем вас, други мои, и поздравляю.

Заметив как по лицам собравшихся пробежала радостная волна предвкушения, понимающе улыбнулся.

— Да, — с улыбкой кивнул он головой. — Вы все прекрасно всё поняли. Да! Именно так. Поскольку уже по самым предварительным итогам нашей экспедиции можно сказать что все затраты, вкладываемые в поиск на Правом берегу, полностью себя окупают.

Даже более того скажу. Итоги нашей нынешней деятельности полностью перекрыли все предварительные расчёты и все надежды, с таким огромадным походом, что ни у кого из нас нет слов, чтобы хоть как-то оценить добытое в этот раз богатство. Расчётные суммы — просто безумные.

Но! — внезапно замолчав, Димон окинул всех присутствующих ехидно загадочным взглядом.

Но это ещё далеко не всё, судари мои. Хоть лето и кончилось, а пока что ещё тепло. И, следовательно, можно ещё чутка пошевелиться, дабы не утерять наработки этого года.

О чём спич.

Все вы прекрасно осведомлены о сведениях, принесённых пленным сотником. Им цены нет. Мало того, что мы получили сведения о возможной богатой добыче, так ещё неожиданно выяснилось, что сотник знает нашего Пашу и вместе с ним тянул рабскую лямку в том месте, где как раз находился наша будущая ценная добыча.

Жив ли Паша до сих пор, нет ли — никто не знает. И никаких гарантий лично он дать нам ни в чём не может. Что вполне понятно. Прошло слишком много времени со дня его бегства. И что там произошло за прошедшее время он знать не может.

Поэтому, мы все его слова должны проверить. Проверять буду я.

Кто со мной пойдёт, — обвёл он присутствующих внимательно оценивающим взглядом.

Танечка, — сердито поморщился он, глядя на обеспокоенно задёргавшуюся на своём месте жену Юрка. — Ты можешь руку даже не тянуть. Беременных с собой не берём.

Стоп-стоп-стоп, — предостерегающе выставил он перед собой ладони. — Не бей по голове бедного Юрка, он не виноват. Это всё наш походный врач проболтался. И нечего было ему жаловаться на тошноту, — рассмеялся он, глядя на расплакавшуюся от расстройства девчонку. — Раньше надо было думать, когда бегали в холмы с Юрком миловаться. А теперь поздно. Марш домой в Ягодный хранить домашний очаг.

Утешься тем, что муженёк твой тоже наказан и на разведку не пойдёт.

Богдан — нет, ему дома дел полно. Вы все — нет, — окинул он беспокойно зашевелившихся десятников внимательным взглядом.

Васька, — кивнул он своему ординарцу. — Васька и сапёрный десяток Игоря Демченко. В Ягодном им сейчас делать нечего, а вот с чем мы там на новом месте столкнёмся, одному Богу известно. После чуть не взорванного завода, — сердито покосился он на мгновенно смутившегося Богдана, — перестраховаться всяко лучше, чем совать голову в неизвестную петлю.

Сколько у тебя парней осталось? — повернулся он к десятнику. — Восемь? Вместе с тобой? М-да, — мрачно вздохнул он. — Как знал, тварь лодочная, куда стрелять. Половину сапёров положил. А вас и так было-то…, - Димон недовольно поморщился.

Итого, десять человек. Всё! — поднял он руку вверх, обрывая поднявшийся недовольный ропот. — Всё, я сказал. Одиннадцатый — бывший сотник, для контроля и проверки. И два охранника к нему из комендантского десятка. Всего — тринадцать человек. Этого — более чем достаточно.

Меньше — опасно, а больше — смысла не вижу. Нас и с полутора сотнями гоняют по степи всяк кому ни лень. И пока мы не будем иметь достаточно возможности серьёзно огрызаться, так чтоб нас боялись даже тронуть, смысла увеличивать численность любой поисковой группы я не вижу.

Да и нельзя ещё больше ослаблять ваш отряд. Вам ещё до Ягодного несколько дней добираться. И с кем вы там по дороге встретитесь, одному Богу известно.

Так, — задумался он на мгновение. — С этим, разобрались. Теперь, второе. По поводу наших горячих друзей, что нас выкинули с места нашей находки. К гадалке не ходи — история с пиратами их работа. По суше мы тишком мимо всех проскочили, да и мудрёно нас было тут выцепить. Так гнали что чуть всех лошадей не загнали. А вот на реке — тут нас определённо ждали. И дождались, — Димон, не сдержавшись, грязно выругался.

Жаль что рангом выше матроса мы из воды никого живьём не выловили, а работорговца, тварь такую, не догадались поподробнее расспросить. Поторопились с казнью, — поморщился недовольно он. — Ну, да теперь уже поздно локти кусать.

Теперь по итогам, — сразу помрачнел Димон. — Итоги короткого боя с пиратами таковы.

Уничтожены оба пулемётных броневика. Уничтожена пневматическая мортира. двадцать семь погибших. Осталось: два целых орудия из шести, куча снарядов, куча пустых, стреляных гильз и четыре вдребезги разбитых остова орудий, ни на что более не пригодных, кроме как на переплавку — результат затяжной артиллерийской дуэли с кораблём трофейщиков.