Бабье царство. (СИ) - "Анатоль Нат" - Страница 140

— "От засранка! — внезапно рассердилась Маша. — А мне жаловалась что, не успели купить — протёрся. Надо бы новый уже покупать. Вот хитрая лиса. Ну погоди! Я тебе покажу потёртый старый кожух, который приличной девушке нельзя надеть. Оказывается, он уже у неё шикарный! Для других. А для меня, значит, протёртый. Ну погоди, хитрюга. Ты ещё не знаешь кого пыталась обмануть".

Так что ты там говорила, что Димочкины девочки присмотрят за Дарьей? — решила она тут же выяснить заинтересовавший её вопрос. Металл надо было ковать горячим и сразу выяснить все неясные моменты.

— Как-то дома застала картину, — зашептала ей над ухом горячим шопотом Белла. — Захожу, вижу. Сидят! Две здоровые дылды сидят в наших крелах перед камином, и задрав на ограждающую решётку ноги в наших домашних тапочках, нагло пьют наш кофе. Видите ли, воспитывают Дарью.

А та безропотно стоит на коленях в углу и читает им какие-то заметки по военной топографии, что поставил им в урок профессор. Сами же же эти две дылды наслаждаются комфортом в наших креслах, в наших тапочках. И с нашим кофе!

— Не поняла, — растерялась Маша. — Как это?

— Что-то они её попросили сделать, а та по своему обычаю вздумала отказаться. Или проигнорировала. Уж не упомню. Так они взяли её за шиворот и поставили на коленях в угол. А перед этим насыпали там сухого гороху. Перед носом же повесили толстую динную лозу, мочёную, как напоминание что с ней будет, если сдвинется в сторону хоть на миллиметр.

Два часа голыми коленками на сухом горохе удовольствие сомнительное, — с сочувствием констатировала Белла. — Зато потом сразу стала как шёлковая. А то всё не допросишься. То одно забыла, то второе. А тут и напоминать лишний раз не надо. Стоит только сказать что отправлю на воспитание в Долину, как тут же шёлковая становится.

Ну я им и показала, — хихикнула от приятных воспоминаний Белла.

— Правильно, — зашептала Маша. — Такие зверства надо наказывать.

— Что? — удивлённо посмотрела на неё Белла. — Какие зверства? Эти негодницы сидели в наших креслах и пили моё кофе! И грелись у моего камина! Я как раз с утра нажарила зёрнышек себе на вечер. Размолола! Сама! Так как мне нравится, самым тонким помолом! Составила смесь. Ушла ненадолго по делам. И пока я где-то гуляла — они его выпили! Всё! Да ещё мои домашние тапки надели, мерзавки!

Как я их тогда обеих не поубивала, сама не понимаю.

— А Дарья? — вконец растерялась Маша.

— Что Дарья? — непонимающе посмотрела на неё Белла.

— Ну, Дарью ты конечно тут же освободила?

— С чего это?

— Что? — растерялась Маша. — Ну, ведь, коленками на горохе это же больно.

— Конечно больно, — всё так же непонимающе Белла смотрела на неё. — И что?

— Э-э, — окончательно растерявшись, Маша не знала что и сказать. Местные способы воспитания попахивали откровенным садизмом.

Теперь ей многое стало понятно. По крайней мере она поняла, почему теперь Дарья, стоило ей только прийти, тут же бросалась принимать у неё шубку и помогала раздеться, чего раньше от неё нельзя было добиться никакой руганью.

Махровая дедовщина в лице амазонок, только что самих после своей бурсы, вмиг всё расставила по своим местам, и выстроила свою своеобразную иерархию.

Наверху были она с Беллой, ниже — Димкины амазонки, ещё ниже — Дарья, и в самом низу пирамиды, новое их приобретение — две сиротки из швейной мастерской.

— Так это по твоей наводке, значит, Дарья так тут перед этими молоденькими девочками распоясалась, — понимающе кивнула Маша. — Значит это ты ей сказала…

— Ещё чего, — с усмешкой перебила её Белла. — Дарье не надо ничего указывать. Она сама знает что делать. Тем более что все её желания просто написаны у неё на лице. Простодушная душа наша Дарья. Всё что думает, всё понять можно. Ну а если ошибётся, ничего. Всегда поправим младшего товарища.

— "Хм, — невольно задумалась Маша. — Непрямые способы управления людьми? Или — как это там по научному умно называется? Неважно. Главное, оказывается, наша юная Беллочка в столь непростом вопросе специалистка оказалась. Будем иметь в виду".

Всё таки Маша за последнее время научилась немного разбираться в людях. И замеченный ею в глазах Беллы интерес к её закладным, в самое ближайшее время нашёл полное тому подтверждение.

Наладив дело в пошивочной мастерской, выразившееся в том, что Белла следующим же утром сразу послала Дарью на железодельный завод за братьями Трошиными, и отдав им в починку всё найденное на руинах мастерской оборудование, первым же делом снесла все строения на участке под ноль. И уже заново, правда на старых, ещё крепких фундаментах начала возводить корпуса своей новой мастерской.

Правда, возводить, это громко сказано. На самом деле Белла разобрала несколько готовых изб, из тех что подготовили под заселение Василий с Лёхой у себя на заводе, с их согласия, конечно, и за три дня получила на старом месте совершенно новое качество. Несколько красивых, больших, прекрасных производственных помещений с огромными стеклянными окнами, дающими много света и прекрасно сохраняющими тепло. И несколько хозяйственных амбаров под хранение товара и другие производственные нужды.

Вот теперь там точно была новая мастерская. И всё это было собрано всего лишь за три дня из готовых срубов.

Когда Маша первый раз всё это великолепие увидела — она просто ахнула. Теперь там оставалось лишь поставить новые печи, протопить как следует, поставить отремонтированные братьями Трошинами швейные машинки, и можно было уже там жить и работать.

И естественно, кто бы сомневался, Беллу тут же заинтересовали другие возможности, что она ещё нашла среди других закладных. И как не трудно было догадаться, заинтересовали её в первую очередь те самые сукновальная и ткацкая фабрики, про которые Маша первым делом и упомянула уже как неделю назад.

Тем более что расположены обе они были в одном месте, совсем рядом, в паре вёрст от города на речке Пьянке. Той самой, что в свою очередь впадала в ту реку, что проходила с севера прямо под самыми стенами города и далее, возле Сенных ворот впадала в портовый залив, как раз в той северной её части, что в своё время зачем-то прикупил у города Сидор.

Правда с тех пор, после того как почистили основное русло и большую часть, портового залива города, в северной её, сидоровой части, никто так ничего больше и не делал. А то безобразие, что образовалось там после очистки основной части залива и падения уровня воды в нём, так и осталось торчать во все стороны гнилыми концами топляков и прочего разного мусора, пугая окружающих.

Из городской управы к ним даже было одно время регулярно приходили, требовали навести там порядок и разобрать поскорей. А то, мол, там в гнилье этом среди тпляков завелись всякие крысы и ондатры. И активно там размножаются.

Но после того как профессор пообещал потравить тех тварей какой-нибудь химией, устрашённые последствиями сразу отстали. Так оно до сих пор и стояло, убоище это неразобраным.

Но, непосредственно этих двух фабричек история с заливом совершенно не касалось. Если не считать единственно общего между ними — это речки. Это было так, лирическое отступление.

Маша привычно поморщилась. Всё что связано было с городскими закладными всегда сопровождалось какой-нибудь гадостью. Так что она даже начала к этому привыкать. Вот и с этими фабричками наверняка вылезет какая-то бяка. Знать бы заранее какая.

Ну и зачем Белле тогда очередной геморрой? Мало было швейной мастерской?

Быстро наладила мастерскую, так теперь думает что и там также быстро всё устроится. Наивная. То что бросили так близко от города, явно имеет какие-то неизлечимые или трудно излечимые болячки. А это значит деньги. И как правило — большие деньги.

Настроение у Маши окончательно испортилось. Если дело так и дальше пойдёт, то и денег, полученных от Дюжего им не хватит на подъём винного заводика на Рожайке. Беллу надо было попробовать ограничить. Не слишком ли она сильно зарывается.