Флетч и Мокси - Макдональд Грегори - Страница 35

• Предыдущая
• 35/38
• Следующая

– Неужели они надеялись выйти сухими из воды?

– Мокси, плевать они на тебя хотели.

– Приятно это слышать.

– Питерман понимал, что он-таки должен снять фильм, чтобы сохранить «Джампинг коу продакшн» образ независимой кинокомпании. Или прикинуться, что снимает фильм. Но кассовый фильм мог привлечь к «Джампинг коу» ненужное внимание.

– И потому он сознательно снимал плохой фильм.

– Сознательно.

Мокси вздохнула.

– Такой плохой, что он никогда не вышел бы на экраны.

– Он, должно быть, выпрыгнул из штанов, когда Толкотт нанял хорошего режиссера, Джеффри Маккензи, а тот изменил сценарий в лучшую сторону.

Мокси рассмеялась.

– Бедный Стив.

– Он попал в сложную ситуацию. Ему не оставалось ничего другого, как вывести Маккензи из игры и нанять плохого режиссера, который будет ставить фильм по плохому сценарию, без единого отклонения от последнего.

– С этим ясно. Ты хочешь сказать, что Питермана убил Стилл?

– Я так не думаю.

– Стилла не было на съемочной площадке. И не могло быть.

– Он мог кого-то нанять. Но с какой стати Стиллу убивать Питермана?

– Они могли не поделить прибыль.

– Совершенно очевидно, что для Стилла смерть Питермана – катастрофа. Потому-то он и улетел вчера вечером во Францию. Без Питермана он как без рук.

Мокси устало вздохнула.

– К чему ты клонишь, Флетч?

– Не знаю. Мокси, почему ты согласилась сниматься в этом паршивом фильме? Ты же хорошая актриса.

– Как я понимаю, был другой сценарий. Хороший. Написанный Маккензи. Я летела во Флориду, полагая, что ставить фильм будет он. А потом все завертелось, как в калейдоскопе. Погибла жена Маккензи. Режиссером наняли Сая Коллера. Снимать начали по первоначальному сценарию. Вся съемочная группа была в сборе. Я могла думать лишь о Фредди, где он, не попадет ли под машину? Да и что мне оставалось делать? Демонстративно отказаться от съемок в фильме моего продюсера?

– Однако...

– Флетч. Помнишь то время, когда я сломала руку в Лондоне?

– Я не знал, что ты ломала руку в Лондоне.

– Ломала. Когда снималась в фильме «На виду у всех». Я совсем потеряла голову. Не знала, что и делать. Стивен примчался буквально через несколько часов. Перевел меня в самый дорогой, самый комфортабельный номер в «Монтколме». Завалил цветами. Утряс все возникшие неувязки с контрактом. Позаботился о том, чтобы мне сделали специальную съемную гипсовую повязку. Показал, как продолжить съемки, несмотря на мою сломанную руку.

– Ты снималась в «У всех на виду» со сломанной рукой?

– Во второй половине фильма – да. Посмотри его как нибудь. Моей левой руки ты не увидишь.

– Ты хочешь сказать, что тогда Питерман оказал тебе немалую услугу?

– Выходит, что да.

– И как твоя левая рука?

Мокси подняла левую руку, пошевелила пальцами.

– Как новенькая.

– Понятно.

– Я нуждалась в деньгах. Если б я вышла из игры, многие лишились бы работы.

– Вот теперь ты вышла, и надолго. Питерман об этом позаботился. Потрясающий тип.

– О, Флетч!

– А вот сердиться на меня не надо.

– Чем же все это кончится? Я – дура, я – убийца, а теперь я еще и гангстер? Из-за меня половина населения Америки колется всякой дрянью?

– Не половина.

– Да хоть один человек, – по щекам Мокси покатились слезы. – Что же мне делать? По сравнению со мной Ева Браун добродетельна, как мадам Кюри.

Дважды звякнул телефон. Они даже не посмотрели на него.

– Спокойнее, Мокси. Главное, мы начинаем осознавать, что же произошло. Узнаем все новые факты.

– Мне от этого не легче! Я ни в чем не виновата! Я никого не убивала! Я ничего не знала о всех этих махинациях! Тем более, о наркотиках!

– Будь Питерман жив, я бы убил этого сукиного сына, – сухо заметил Флетч.

– Потрясающе. Значит, его убила я, так?

– У тебя были на то причины.

– Так вот, я его не убивала, – Мокси вытерла лицо. – Но сижу здесь, лью слезы, увертываюсь от камней, которые бросают в окна.

– Я тут беседовал с Саем Коллером. Он полагает, что у Питермана и Бакли были какие-то общие дела. Может, и его что-то связывало с Питерманом.

– Так пусть Коллера и арестуют. Он сможет поставить сцену собственной казни. Тогда ему никогда не отрубят голову...

В дверь постучали. Открыв ее, Флетч увидел Лопеса.

– Чиф...

– Начман?

– Полиция. Просят вас к телефону.

– Хорошо. Я поговорю с ней из кабинета.

Мокси поднялась с кресла, в котором сидела, и включила телевизор. Передавали прогноз погоды. Осадков не ожидалось.

С Коллером он столкнулся на лестнице. На футболке режиссера темнели пятна пота.

– Сай, – обратился к нему Флетч, – я хочу вернуться к той истории, которую вы мне рассказали. Насчет драки с Питерманом.

Коллер сощурился. От него пахло спиртным.

– Вы сказали, что Питерман собирал деньги на фильмы, которые не собирался ставить, а потом прикарманивал их. Но вы знали, что постановка фильмов – прикрытие для отмывания наркодолларов. Так?

Коллер кивнул.

– Потому-то я и смог прижать его к стенке, – ответил Коллер и двинулся дальше.

– Сай! Вы знали, что «Безумие летней ночи» никогда не появится на экранах кинотеатров?

Коллер обернулся, – Главное для меня – работа. Чего не сделаешь ради того, чтобы неделю за неделей получать чек с кругленькой суммой.

– Как погода в Бонита-Бич? – спросил он, поднеся трубку к уху. – Для съемок в самый раз?

– Я не в Форт-Майерсе, – ответила Роз Начман, – а в аэропорту Ки-Уэст. И бросила в автомат последнюю монету, ожидая, пока вы соизволите подойти к телефону.

– Извините. Слушал прогноз погоды.

– Я жду, пока за мной приедет патрульная машина.

– У полиции сегодня много дел. Поднялись они рано, перебудили полгорода.

– Я пыталась дозвониться от себя, но кто-то убеждал меня, что вас здесь нет.

– Я помогал полиции исследовать некие емкости. Вы что-нибудь выяснили?

– Постарайтесь, чтобы до моего приезда никто не покидал Голубой дом.

– Что же вы выяснили?

– Если кого-то не будет, ответственность я возложу на вас, мистер Флетчер.

– Брал Стив Питерман напрокат другую машину?

Начман выдержала паузу.

– Да. Точно такой же синий «кадиллак». В другой фирме. В день инцидента он оставил одну машину на автостоянке в аэропорту и взял другую.

– Первая повреждена?

– Да.

– Он сбил на ней человека?

– Да. Кровь, частицы материи под передним бампером. Сам бампер он вымыл.

– Группа крови сходится?

– Мы полагаем, что да. Скоро будем знать наверняка. А вот и патрульная машина. Лучше мне выйти из будки, а не то они не найдут меня. Флетчер, из дома никого не выпускать!

– Мы будем рады вас видеть, чиф. По крайней мере, я.

Поднявшись на второй этаж, Флетч вошел в спальню и плотно закрыл за собой дверь. Телевизор все еще работал. Шла передача для женщин, обсуждались различные виды лишая.

Флетч сел рядом с Мокси, взял ее за руку.

– Начман едет сюда из аэропорта. Чтобы арестовать Джеффри Маккензи за убийство Стивена Питермана.

Специалист по кожным заболеваниям вещал с экрана, что лишая можно особо и не бояться.

– Питерман убил жену Маккензи. Сбил ее на дороге. Они нашли его синий «кадиллак».

Вновь по щекам Мокси покатились слезы.

– Как видишь, Коллер оказался прав. Маккензи знал, как подстроить убийство на съемочной площадке.

Мокси высвободила руку. Встала. Пересекла спальню. Села на кровать. Зарыдала.

Флетч взял со столика несколько бумажных салфеток, протянул ей.

– Я думал, ты обрадуешься.

– Бедный Джефф, – она громко высморкалась. – Бедный Джефф. Ну почему они все раскопали?

Мокси вновь поднялась и скрылась в ванной, отгородившись от Флетча дверью.

Послушав ее непрекращающиеся рыдания, Флетч направился к выходу.

• Предыдущая
• 35/38
• Следующая