Восторг - Уорд Дж. Р. - Страница 69
- Предыдущая
- 69/97
- Следующая
Она сжала телефон чуть сильнее, хотя едва ли могла уронить штуковину.
– Да, мам, здесь.
Какой была бы эта ночь, если бы все сложилось иначе?
Волна страха прошлась по ее костям, заменяя костный мозг фреоном[141], и внезапная дрожь заставила ступню притаптывать под стулом, а пальцы – постукивать по столу рядом с пустой тарелкой еды.
Она посмотрела на дверь ванной, гадая, чем Матиас там занимался. Какое-то время оттуда доносился глухой шум, будто был включен душ, но сейчас – тишина.
– Мэлс? Ты по-странному тиха… ты в порядке?
Я чуть не умерла этим вечером…
Окей, очевидно, хладнокровие, которым она блистала после того, как вытащила себя из Гудзона, стало следствием шока: сейчас она была на грани истерики.
Но она не разобьется вдребезги, говоря по телефону с мамой.
– Мне правда очень жаль… Я просто… хотела услышать твой голос.
– Это так мило с твоей стороны.
Потом они сказали еще что-то, еще более хорошее и нормальное, а затем Мэлс услышала, как объясняет, что будет дома поздно.
– Я сейчас в центре, в «Мариот»… у меня с собой телефон, он всегда под рукой.
– Я правда рада, что ты позвонила.
Мэлс посмотрела в зеркало над столом. Слезы катились по ее лицу.
– Я люблю тебя, мам.
Повисло молчание. А потом эти три слова раздались в ответ, удивленным голосом, сопровождаемым слезами по ту сторону трубки.
Дважды за день. Когда такое случалось в последний раз?
Когда ее мама повесила трубку, Мэлс чудом попала пальцем по кнопке «завершение». Следующий шаг – взять салфетку с колен, разложить ее на руках и наклониться, прижимая мягкую ткань к лицу.
Рыдания охватили ее, плечи перестали держать вес, заставляя кресло заскрипеть. Невозможно остановить истерику, не было мыслей, никаких образов вообще.
И эмоциональный срыв был связан не только с рекой или Матиасом; он уходил далеко в прошлое, к смерти ее отца.
Она ревела, потому что скучала по нему, потому что он погиб молодым. Она плакала из-за своей матери и из-за себя.
Она плакала, потому что чуть не умерла сегодня… и потому что отъезд Матиаса был равносилен пониманию того, что любимый человек скоро должен умереть…
Мэлс подняла голову, почувствовав теплую руку на плече. В зеркале она увидела, что Джим Херон стоял позади нее…
– Ты сияешь, – сказала она, нахмурившись. – Ты…
Крылья.
Над его плечами возвышались крылья, красивые, из тонкой паутинки, они повисли в воздухе, придавая ему вид анг…
Она резко обернулась, чтобы встретить мужчину лицом к лицу, но его не было рядом. Он по-прежнему лежал под покрывалами на кровати недвижимой, безмолвной горой.
Повернувшись, она увидела в зеркале только себя.
В этот момент открылась дверь в ванную.
Матиас медленно вышел, для равновесия одной рукой ухватившись за дверной косяк.
Он подошел к ней аккуратной, осторожной поступью, будто побывал на лодке, и его ноги до сих пор считали, что он в открытом море.
Потом дверь в коридор открылась и закрылась, напарник Джима покинул комнату.
– Матиас?
Приблизившись к ней, он опустился на колени. Когда ее взгляд опустился на него, Мэлс ахнула…
***
Джим выбрал этот момент, чтобы прийти в себя. Гнев лучше времени прочистил его разум и дал ему сил для движения. Его тело все еще было загрязненным, но с него хватит отлеживания в ожидании, когда он снова почувствует себя в норме.
Сбросив покрывала, он со стоном выпрямился.
Он голый – плохие новости. Желудок тоже не говорил ничего хорошего.
– Я могу позаимствовать кое-что из одежды? – спросил он, зная, что Матиас и Мэлс были у стола.
Кто-то прокашлялся. Матиас.
– Эм, да… в мешке у твоих ног.
Нагнувшись, он поднял его. Он была из сувенирного магазинчика в вестибюле, и Джим, открыв его, приказал желудку повременить с самодеятельностью. Внутри лежала пара черных спортивных штанов и футболки с логотипом Колдвелла.
– Ты уверен, что в состоянии ходить? – спросил Матиас.
– Ага… где Эд?
– Только вышел.
Джим прислушался к инстинктам… его приятель был в коридоре, прямо у двери. Хорошо.
Проблема с обнаженкой была исправлена из положения «сидя», поэтому он не мелькал задницей перед дамой. Футболка оказалась немного тесной, а штаны – короткими, но будто его сильно заботил его гардероб?
Встав на ноги, он закачался и уперся рукой в стену.
– Ты уверен, что не хочешь еще немного поспать? – спросил Матиас.
– Ага.
– Твои сигареты, телефон и бумажник у телевизора.
– Ты спаситель. – Потому что, блин, он смог сделать глубокий вдох только когда увидел красную пачку и свою черную зажигалку. Подхватив жизненно необходимое, он затолкал набор в карман штанов и направился к двери. Он не оборачивался… просто не мог.
Он был слишком взбешен для разговоров.
– Позвони, если я понадоблюсь… Эд знает номер, – пробормотал он на выходе.
Оказавшись в коридоре, он оглянулся по сторонам.
– Эдриан, – рявкнул он.
Ангел принял видимость напротив него, его мощное тело прислонилось к набору телефон-стол-цветы, взгляд уперся в пол, брови были опущены так, будто его мучила головная боль.
– У меня назначена встреча, – сказал Джим. – Я вернусь.
Парень коротко махнул ему и кивнул.
– Не торопись.
– Заметано.
Джим не озаботился выходом из гостиницы… он оставил ботинки и носки в комнате Матиаса.
Ангельские авиалинии доставили его в нужное место.
Назад, в сарай для лодок.
Ночь уже накрыла город, и внешнее освещение было достаточно ярким, чтобы подсвечивать внутри сарая, неровные тени были повсюду, птицы на карнизах следили за ним со своих гнезд подозрительными глазками.
Подойдя к пустому доку, в который «упала» Мэлс, он был готов убить своего врага.
Вот вам и новая страница, которую перевернула эта сука. Создатель мог наказать ее, вернув Матиаса, но, очевидно, урок не помог.
Не удивительно.
Закрыв глаза, он призвал демона, требуя, чтобы она пришла к нему.
И пока он ждал, его тело набрало полную силу, словно гнев был аккумулятором, а ее неизбежное появление – проводами для прикуривателя.
Разумеется, Девина не торопилась показываться, и, прогуливаясь взад-вперед на пристани, босиком по холодным доскам и со сжатыми в кулаки руками, он мог лишь думать о том, что Матиас сказал о Сисси в Колодце Душ… и том, как внешность тех двух мертвых женщин была подбита под его девочку…
Не то, чтобы она была «его».
Боже, он мог представить, как мама Сисси берет в руки газету и видит главную полосу «ККЖ». Будто потерять свою дочь самым ужасным из всех возможных способов было недостаточно? Она вынуждена читать про убийцу-подражателя?
– Ты звал, – сказала демон отвратительным и резким голосом.
Джим резко повернулся и первым делом обратил внимание на ее одежду: его враг была упакована в свое изумительное поддельное тело в голубом платье, в котором была до этого.
Ну, картинка для «Холлмарк». В этом платье она была в ту ночь, когда они впервые встретились в клубе в центре… и он помнил ее в нем, стоящую под потолочным освещением, ослепительно красивая ложь, являвшаяся рафинированным злом.
С точки зрения календаря, та встреча произошла всего несколько недель назад. С точки зрения опыта, прошло много, много жизней.
Благодаря ненависти член затвердел, возбуждение не было связано с тем, что он находил привлекательным, скорее с тем, что таковым не считал.
Он хотел разорвать Девину на части и слушать ее крики. Хотел, чтобы она познала на себе – каково быть беспомощным и во власти кого-то, кому, в сущности, глубоко наплевать.
Он хотел, чтобы она умоляла…
И она будто почувствовала, что с ним творилось, демон улыбнулась, словно ей вручили подарок на день рождения.
– Ищешь что-то конкретное, Джим?
Глава 42
- Предыдущая
- 69/97
- Следующая
