Стая (СИ) - Безмирная Ольга - Страница 72

— Мигрени? — Чилва постаралась тактично прервать затянувшееся молчание госпожи.

— Да, — рассеянно подтвердила Миген и пытливо покосилась на служанку. — Болезнь полностью изменила харца, превратив в страшного деспота. Только на свежем воздухе он чувствовал себя лучше. Может, поэтому так полюбил охоту.

На лице Чилвы она прочла сомнение. Служанка мучительно пыталась решиться сказать госпоже правду об Алодлоре. Ей так хотелось крикнуть, что тот всегда был чудовищем и болезнь тут ни при чем. Миген же отнесла недоверие бывшей подруги на свой счет. Она поникла. Харцессе так хотелось внимания и сочувствия…

— Я уехала потому, что… — Харцесса помедлила и опустила глаза. — Я думала, так будет проще покончить со всем этим, — решительно закончила она.

Чилва побледнела. Решительность госпожи опасна! После такого потрясения, она вполне способна покончить с собой. Сейчас бывшая служанка была готова впиться в горло лицемерному ублюдку. Он посмел касаться тела харцессы! И это после всего, что сделал…

Миген поспешила спрятать довольную улыбку. Вздохнула и сложила ладони вместе.

— Но случилось что-то, что дало мне силы для жизни…

— Лай? — догадавшись, тихо уточнила Чилва. — Ты узнала, что беременна?

Харцесса снова вздохнула, откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза.

Славный тихий городок Пролен. Она хотела бежать от жестокости мужа, потому что не знала, как вернуть его любовь. Миген решила, что его недовольство появилось вместе с незаконнорожденным сыном харца, — после страшной ночи она никак не могла забеременеть, — и испугалась, что Алодлор попытается убить бесплодную жену. Но один день перевернул всю жизнь. Город тогда напоминал разворошенный муравейник. Везде стража, много странных людей в черных одеждах. Они отбирали детей у матерей. Крики, слезы… Её карета с трудом пробиралась по запруженным народом улицам…

Погрузившись в воспоминания, Миген не заметила, как тихонько отошел в сторону тяжелый ковер на стене. Чилва же, словно завороженная, следила, как из темного прохода, один за другим, появляются воины стаи. Именно этим потайным ходом совсем недавно привел ее саму посланец харцессы.

Верный горбун поспешил в главную башню сразу же, как исчез наследник. Девушка, как две капли воды похожая на его любимую хозяйку! Харцесса, едва выслушав слугу, тут же отправила горбуна к камню с тайной запиской. В тот же вечер, заливаясь слезами, Чилва рассказывала, как девочку и ее саму приютили у себя добрые люди.

И теперь, обрадованная, она ожидала увидеть Коту, но за воинами стаи вышел незнакомый молодой парень с жесткой складкой, залегшей между бровей, да абсолютно седыми волосами. Горбун скользнул в сторону хозяйки и легонько тронул хрупкое плечико. Миген очнулась от раздумий.

— Лай, — тихо ахнула она. — Что с тобой произошло?

Потом заметила мужчин, суровый вид которых заставил сердечко затрепетать от страха. Юноша же только усмехнулся.

— Произошло столько, что и за несколько дней все не расскажешь! Да и стоит ли… — медленно промолвил он и, переглянувшись с одним из воинов, жестко спросил: — Где харц?

Миген вздрогнула и беспокойно оглянулась на горбуна, уродливой тенью притулившегося за креслом харцессы.

— Собирается на охоту, — тихо ответил тот. — Думаю, будет отсутствовать до самой ночи.

— Как всегда, — мрачно буркнул Лай. — Видимо, на меня охотиться надоело. Или решил отпраздновать. Возможно, колдун уже доложил нанимателю о смерти наследников. Меня локки бросил умирать на пустынном плато Борх, а Коту… мою неожиданно появившуюся сестру! — Голос юноши звенел от боли, а Миген, прижав ладонь ко рту, бледнела с каждым словом. — Может быть, прикончил где-то в другом месте.

Харцесса вскочила и, вскрикнув, завалилась набок. Солдес подскочил как раз вовремя. Он бережно подхватил обмякшее тело, перенес и осторожно уложил Миген на мягкую кровать.

— Лай, — Врадес недовольно покачал головой. — Тебе что — мало трупов?

Юноша сглотнул комок в горле и медленно подошел к матери. Осторожно взял в руки маленькую холодную ладошку, совсем, как у Коты. Упал на колени и прижался к ней лбом.

— Мама, прости. Я не хотел…

— Хотел, — Солдес пристально посмотрел на юношу. — Хватит винить мать во всем, что происходит в твоей жизни. Благодаря ей, твоя жизнь хотя бы состоялась. Уже есть за что быть благодарным до конца дней.

Миген застонала и повернула голову. Огромные темные глаза увлажнились. Харцесса слабо прошептала:

— Где моя девочка? Она жива?

Лай опустил глаза, ощущая себя виноватым.

— Я не знаю, — кусая губы, проронил он. — Не знаю, жива ли она. И понятия не имею — где она находится. Но я все бы отдал, чтобы узнать это!

— Ну, все не надо, — хмыкнул Солдес. — Но парочка предметов не помешает.

Юноша вопросительно посмотрел на вожака стаи. Но тот уже отвернулся от кровати и махнул рукой остальным воинам, которые тихо стояли у стены. Братья деловито осмотрелись и дружно принялись двигать кресла, столики, кушетку, освобождая место посередине большой комнаты.

— Нас не должны побеспокоить, — Солдес пристально посмотрел в глаза горбуна. Тот чуть поклонился:

— Будет исполнено, — и исчез за тяжелой дверью.

— Не изображай из себя статую, — вожак дернул растерянного Лая за ухо. — Неси оружие, старые книги, живность какую-нибудь…

Юноша внимательно выслушал инструкции и метнулся следом за горбуном. В гулком коридоре было тихо и на редкость безлюдно. Горбун уже постарался исполнить приказание. Ноги сами привели его в комнату, которая много лет считалась его покоями. Идеально разложенные вещи, чистота, царившая здесь, не позволяла узнать бывшее жилище. Лай неосознанно улыбнулся. Память рисовала более привычную картину: развороченная мебель, огромный каменный стол, осколки склянок, потолок в пятнах, из склянок идет разноцветный пар, распахнутые окна.

На идеально застеленной кровати важно лежал огромный старый кот. Лай хищно ухмыльнулся. А вот и требуемая живность! Лай очень любил кошек, но всегда ненавидел это чудовище. Тот постоянно метил его сапоги, от которых потом воняло так, что приходилось просто выбрасывать, поскольку никакие ухищрения служанок не спасали от неприятного запаха.

Вернувшись, юноша сгрузил все в центр покоев Миген, да передал Врадесу дрыгающее и орущее покрывало с завернутым в него котом. Харцесса уже встала с кровати, но была все еще очень бледна. Обеспокоенная Чилва ни на секунду не отходила от своей хозяйки, заботливо поддерживая ее. Братья разобрали атрибуты и встали кругом посередине комнаты. Солдес жестом пригласил Лая. Юноша удивился, но послушно подошел. Зеленоглазый вожак снял с его шеи кулон и уложил точно в центр круга, образованного братьями. Оттеснив локки-отступника, встал на свободное место и кивнул Врадесу.

Тот сделал шаг, присел на одно колено и одним жестом перерезал орущему коту горло. Кровь брызнула на сверкающий камень, лежащий на ковре. Безжизненная тушка полетела в сторону. Миген слабо вскрикнула, а Лай неожиданно ощутил укол совести. Он хоть и недолюбливал кота, но тот с детства был рядом. Поэтому поспешно отвел взгляд от комка шерсти и во все глаза уставился на камень. Сердце клана ожило. Камень пылал багровым сиянием. Воины что-то пели на неизвестном языке. Лай не знал его, но некой частью, обосновавшейся внутри после превращения в волка, чувствовал, что стая обращается к богам.

Один за другим, мужчины бросали в середину круга предметы, которые мгновенно вспыхивали багровым пламенем над камнем и исчезали в никуда. Притихшие женщины прижались в страхе друг к другу. Лай же жадно следил за происходящим, стараясь ничего не упустить. Свечение, исходящее от камня, становилось все сильнее. На юношу пахнуло жаром, словно он близко подошел к костру, но открытого огня не было видно.

— О великий Дорос! — мягким баритоном воспел Солдес чуть громче других братьев. — Яви свою силу!

Неожиданно в воздухе что-то вспыхнуло, мгновенно ослепив всех присутствующих. Братьям, которые стояли ближе, досталось сильнее. Мужчины, все, как один, схватились за лица и закричали от боли. Некоторые упали.