Орлиное гнездо - Антонов Антон Станиславович - Страница 30

• Предыдущая
• 30/85
• Следующая

Формально повод был. Ведь Демидов так и не помог СВР найти похитителей «Янг Игла». Он старался — но результата нет. А значит, нет и речи об искуплении вины.

Однако Российская Федерация — не Советский Союз. И выдать историю со взломом архивов ГРУ он вполне может — если не на суде, так через адвоката.

Конечно, выйдя на свободу, Демидов тоже может разболтать эту историю — но если ему хорошенько пригрозить, то он наверняка поостережется.

Впрочем, никаких гарантий не было так и так. Старое КГБ или даже нынешнее ГРУ поступило бы просто: парень внезапно умер бы от какой-нибудь болезни — и нет проблемы.

Но в данном случае такой путь не годился. СВР позаимствовала Демидова у ФСБ не вполне законно, и уж, во всяком случае, не имела никакого права распоряжаться его жизнью — не только по закону, но и по понятиям спецслужб. ФСБ требовала своего арестанта назад и интересовалась только одним вопросом: следует ли ей теперь выполнить условия первоначального договора, то есть спустить уголовное дело на тормозах и отпустить паренька на все четыре стороны.

Выхода у СВР не было. Объяснив Василию, что за разглашение сведений о том, что он делал для СВР, его посадят как минимум лет на двадцать (что было враньем, но Вася об этом не знал), хакера вернули в Лефортово, оттуда перевезли в Питер и выпустили под подписку о невыезде.

Государственную тайну Василий выдал в тот же день своему брату Игорю. Он в подробностях рассказал ему, как взламывал совершенно секретные сети ГРУ, разыскивая сведения об американском спутнике «Янг Игл» и о его похищении.

Игорь незамедлительно сообщил об этом Максу, а Макс в категорическом тоне запретил говорить об этой истории кому бы то ни было еще.

На всякий случай Игорь не стал рассказывать старшему брату, кто на самом деле похитил «Янг Игл». Тем более что Василий теперь числился внештатным сотрудником Службы внешней разведки и его в любой момент могли вызвать в Москву, чтобы заняться поисками следов похищенного спутника не в архивах ГРУ, а где-нибудь еще.

Молодой человек, который представился работником госдепартамента, был похож на карикатурного шпиона. Он не держал руки в карманах, не носил темных очков и был без черного плаща, но впечатление все равно создавалось именно такое. Поэтому все обитатели закрытой авиабазы в Неваде, едва увидев его, сразу решили — цээрушник.

Вывод был не вполне логичен. До этого типа на базу уже прибыло четверо цээрушников, которые не скрывали свою принадлежность к организации и при этом все, как один, были нормальными парнями. Но стереотип мышления — это такая штука, которая всегда свое возьмет. Если человек похож на шпиона, значит, окружающие непременно будут считать его именно шпионом и никем иным. Поэтому, кстати, разведслужбы всех стран стараются таких людей к себе на службу не брать.

Молодого человека со шпионским выражением лица звали Лайонелом Бакстером, и привез его на базу лично государственный секретарь Соединенных Штатов. За каким чертом его (госсекретаря) принесло на базу, ни генерал Дуглас, ни его подчиненные так и не поняли. Помочь он ничем не мог, а единственный серьезный вопрос, решение которого требовало участия Госдепартамента, заключался в снятии профессора Лемье с борта «Эльдорадо».

На вопрос генерала Дугласа, можно ли прямо потребовать у перуанских властей выдачи профессора и добиться выполнения этого требования, госсекретарь ответил так:

— Закон не дает нам такой возможности. До тех пор, пока мы не докажем, что Лемье разгласил государственную тайну, мы не можем требовать выдать его нам как преступника. Есть еще один путь: доказать, что перуанцы удерживают профессора силой. Но я так понял, что последние переговоры с ним доказывают как раз обратное. Он добровольно поднялся на борт «Эльдорадо» и не хочет возвращаться в Штаты.

— Еще бы, — буркнул себе под нос генерал, представляя, что бы он лично сделал с беглым профессором, попади тот ему в руки.

— Попробуйте найти какой-нибудь материал для обвинения, — посоветовал госсекретарь. — Неуплата налогов, сексуальные домогательства, кража секретных документов… Кстати, он ничего не украл?

— При нем не было никаких документов, — сказал полковник Ричардсон. — Но старший группы сопровождения вез с собой какие-то бумаги и компьютерные носители.

— Что с ним стало? С ним и с документами?

— Неизвестно, сэр. Он выпрыгнул из самолета вместе со всеми, и до настоящего момента его не нашли. Но по инструкции он должен при малейшей опасности включить механизм уничтожения содержимого чемоданчика.

— А почему бы не предположить, что эти документы украл профессор… — вслух подумал генерал Дуглас.

— Предполагайте что хотите, — с характерным для всех удачливых политиков цинизмом сказал госсекретарь. — Только помните, что дело будет разбираться в суде, а сфабрикованных доказательств там не любят.

— Кроме того, капитан Палмер мог и не уничтожить документы, — заметил Ричардсон. — Вдруг он был ранен или погиб. Или просто забыл. В экстремальной ситуации даже у тренированных людей бывают стрессы…

— А что это были за бумаги? — поинтересовался Дуглас.

— Копия проекта гавайской станции слежения и сопутствующие документы. А также компакт-диск с четвертью управляющих кодов «Янг-Игла».

— Что?! — воскликнул генерал.

— Без трех других дисков этот бесполезен. К тому же похитители не могли им воспользоваться — он ведь исчез позже.

Генерал поморщился. Ему уже до крайности надоели заверения Ричардсона и его людей о том, что все необходимые меры безопасности были соблюдены и случившееся находится за гранью того, что можно было предусмотреть. Генерал в эти заверения нисколько не верил. После того как он познакомился с инженерной командой профессора Лемье, Дуглас удивлялся только одному — почему этот спутник украли только теперь, а не сразу же после старта. Однако говорить на эту тему генералу тоже надоело, и он промолчал.

Только после отъезда госсекретаря генерал дал выход накопившемуся раздражению, излив его почему-то на голову ни в чем не повинного Бакстера, — наверное, в этом была виновата шпионская внешность последнего.

— Ну и где этот ваш Палмер, черт побери?! — заорал генерал, заставив молодого дипломата вздрогнуть. — Акула его, что ли, съела!

Капитана Палмера — старшего группы сопровождения профессора Лемье — съела акула.

При падении на воду он до крови поранил левую руку, к которой наручником был прикован чемоданчик с секретной документацией. Наручник, собственно, и был в этом виноват.

По идее Палмер должен был включить механизм, открывающий наручник и одновременно уничтожающий содержимое чемоданчика, еще в самолете. Но в горячке, сопровождавшей выталкивание профессора из лайнера, он этого не сделал, а потом стало и вовсе не до того. В салон влетел возбужденный второй пилот и заорал:

— Сейчас грохнемся! Прыгать всем быстро!!!

Все быстро попрыгали, и Палмер опять не успел набрать ликвидационный шифр.

Полет на парашюте оказался слишком коротким, а приводнение было вдвойне неудачным. Палмера оглушило волной, и он не заметил даже, как к нему подобралась акула.

Акулы, как известно, чуют кровь за много километров, даже если крови той всего несколько капель.

Белая акула, поднявшись из глубины по кровавому следу, мгновенно перекусила капитана Палмера пополам. Но вопреки надеждам генерала Дугласа, она не стала его доедать. Акуле не нравилась штормовая погода, и она, полакомившись человечиной, опять ушла на глубину.

Несмотря на поток крови, выплеснувшийся в воду после акульего укуса, другие акулы не рискнули подняться прямо к бушующей поверхности океана, а позднее, когда буря стихла, в теле Палмера (вернее, его верхней части) крови уже не осталось, и оно перестало привлекать акул.

Повинуясь течениям, которые в этой части Тихого океана движутся в основном с запада на восток, изуродованное тело в спасательном жилете дрейфовало в сторону Полинезии и тянуло за собой чемоданчик с неуничтоженными секретными документами.

• Предыдущая
• 30/85
• Следующая