Сквозь строй - Хэддикс Маргарет Петерсон - Страница 19

• Предыдущая
• 19/50
• Следующая

— Подожди, подожди, а сколько всего домов, где он родился? — спросил Дэн, стараясь не слишком волноваться. — Этот чувак родился только один раз. И здесь. Или я чего-то не понимаю?

— Все так. Насколько известно истории, — рассмеялась Эми. — Но в Стратфорде есть еще четыре дома Шекспира.

Она достала одну из книг и начала ее перелистывать.

— Дом, в котором выросла его жена, дом, в котором выросла его мама, дом его дочки с мужем, дом внучки…

— Почему бы им не сделать музей из каждого дома, куда он заходил? — пробормотал Дэн.

— Ой, и правда! Прекрасная идея! — мечтательно ответила Эми.

— Это шутка, Эми, — помрачнел он. — Просто шутка.

— А я не шучу. Давайте сходим в каждый дом Шекспира, просто чтобы убедиться, что мы все сделали правильно… — предложила Эми, просматривая книгу. — Давайте начнем с…

— О нет! — сказал Дэн, качая головой. — Ты стихотворение помнишь? — Он вытащил из кармана клочок бумаги с отрывком из стихотворения, который они аккуратно склеили и разгладили накануне вечером. — Видишь эту строчку? Что здесь написано? «Сей славный муж был ро-о-ожден там». Ты сама сказала, что пропущенное слово это «рожден». И мы его вписали! Поэтому здесь и надо искать ключ! Там, где Шекспир родился. Только. В. Этом. Старом. Доме.

— «Ро-о-ожден там», — передразнила его Нелли.

— Просто так само читается, я не виноват, — сказал Дэн.

— Дай-ка посмотрю, — засмеялась Нелли.

Она несколько раз перечитала про себя стихотворение, сосредоточенно шевеля губами и качая головой, словно она слушала музыку на своем айподе.

— Пятистопный ямб, — заключила она. — Так, и должно быть в сонетах, правильно? Эми, у тебя в рюкзаке случайно не завалялось ничего по шекспировским сонетам?

— Нет, не завалялось, — ответила Эми. — Я не могла купить все. Купила столько, сколько уместилось в рюкзаке.

Нелли зорко огляделась по сторонам, остановилась на сувенирном киоске, покачала головой и бросилась назад в Дом Шекспира.

Эми с Дэном переглянулись и помчались следом.

Когда они наконец нашли Нелли, она уже была наверху в той комнатке, где родился Шекспир, и разговаривала с дамой, которая до этого ругала Дэна. Дэн отошел и спрятался за Эми.

— Сонеты Шекспира! — говорила Нелли экскурсоводу. — Это ведь пятистопный ямб, так?

— Ах да! — отвечала дама. — Почти во всех случаях. Пятистопный ямб, четырнадцать строк, с рифмовкой на a-b-a-b…

— c-d-c-d-e-f-e-f-g-g, — продолжила Нелли.

Дэн решил, что это один из иностранных языков, которые Нелли схватывала буквально на лету, недаром она знала французский, испанский и даже итальянский. А он, как всегда, не понимал ни слова.

«А! Я знаю, в чем дело! — подумал он. — Она просто отвлекает ее, чтобы я все-таки стащил куклу!»

Жалко, что она Эми не предупредила. Он ткнул ее в бок. Надо, чтобы она подвинулась чуть-чуть вправо, тогда он дотянется за ее спиной до люльки и умыкнет куклу. Эми посмотрела на него, и он жестом попросил ее подвинуться.

Эми нахмурилась и строго закачала головой. И еще ближе придвинулась к Нелли.

Ладно, попробуем так.

— Пятистопный? — переспросила Эми. — Это пять чего-то в одной строке?

— Пять стоп, — ответил экскурсовод.

Это они о чем? О поэзии? А разве у нее есть стопы?

— Может быть, проще будет сказать не стоп, а ударений в строчке, — продолжала дама. — Их легче услышать, если читать вслух, например… О, возьмем восемнадцатый сонет: «Сравню ли с летним днем твои черты?» Слышите? Пять ударных слогов. Безударный, ударный, безударный, ударный и так пять раз. Это и есть пятистопный ямб.

— Я так и знала! — закричала на весь дом Нелли.

Она была так возбуждена, словно эта абракадабра про какие-то ямбы была сейчас важней всего на свете!

Вдруг смотрительница увидела Дэна. Он быстро нырнул за Эми. Нелли перебирала в руках смятый листок, склеенный скотчем.

— Э-э-э… мой друг, вы знаете… он пишет стихи. Он мечтает написать посвящение Шекспиру в стиле его сонетов, — сказала она и протянула смотрительнице стихотворение. — В последней строчке у него, кажется, проблемы с размером.

— «Сей славный муж был ро-о-ожден там?» — вслух прочитала дама.

«Ага! — воскликнул про себя Дэн. — У нее тоже так получилось! Так более складно!»

Как только смотрительница опустила глаза, Дэн тут же потянулся к кукле, но Эми больно толкнула его в спину.

«Прикрой же меня!» — хотел он закричать. А может быть, и не надо? Может быть, надо просто схватить куклу и бежать отсюда со всех ног?

Дэн решил подождать, пока смотрительница снова начнет читать.

— Это точно написал ваш друг, а не вы? — подозрительно спросила дама.

— Конечно, — сказала Нелли. — Я бы так не смогла.

Она отвела назад руку и схватила Дэна за локоть, чтобы тот стоял смирно.

Дэн уже совсем ничего не понимал. Как он теперь возьмет куклу и убежит? Чего она от него хочет?

— Эта строчка не так уж и плоха, — сказала экскурсовод. — Не настолько плоха, чтобы из-за нее выбросить все стихотворение. Постарайтесь придумать синоним к слову «рожден». Вот в чем загвоздка — в этом слове. В нем не хватает слогов.

Дэн прислушался. Что-то во всей этой истории было не так. Эта смотрительница только что произнесла нечто очень важное, и в его голове пронеслась какая-то смутная догадка. Если все, что они говорят про эти стопы, не вранье, то Эми подобрала неправильное слово, и соответственно, они приехали в неправильное место, и эта кукла теперь не имеет никакого значения. И им нужно место, не где родился Шекспир, а где он… сделал что-то еще.

— А вы уверены, что ваш приятель пишет о его рождении, а не о смерти? — спросила дама. — Смотрите, слово «похоронен» было бы здесь как нельзя кстати.

«Похоронен, — произнес про себя Дэн. — Сей славный муж был похоронен там».

Да.

Нелли вырвала листок из рук смотрительницы.

— Правильно! — сказала она. — Спасибо! Спасибо вам огромное!

Она попятилась к выходу, все еще не отпуская Дэна.

— Пожалуйста, — ответила дама, — но… куда же вы?

— Вдохновение! — ответила Нелли. — Боюсь его упустить!

— А где был похоронен Шекспир? — спросил Дэн экскурсовода.

Он и без нее все узнает, но ему очень хотелось, чтобы она обратила на него внимание и увидела, что он уходит со всеми.

— В Церкви Святой Троицы, на берегу реки, — ответила она. — Спускайтесь по…

Но Дэн ее уже не слушал. Все трое уже миновали соседнюю комнату и теперь бежали, перепрыгивая через три ступеньки вниз.

Шинед Старлинг притаилась за кафедрой Церкви Святой Троицы. Они с Алистером шли как разведчики впереди команды. Оба ее брата остались на улице, прикрывая отряд с тыла. По крайней мере, она так сказала своему дядюшке.

«Кажется, он ничего не понял, — думала она. — Он же не заметил, что мои братья…»

Она не позволила себе даже думать об этом. Она обхватила себя руками и сквозь толстый свитер нащупала на коже толстый шрам. Тот взрыв в Институте Франклина… При воспоминании об этом она вздрогнула, и перед ней снова предстали картины той страшной ночи.

Вспышка ослепительного света, страшный гром, вокруг все задрожало так, словно начался конец света. Боль… Крик… Она зовет и зовет своих братьев… И никакого ответа… Она снова начинает кричать. И молиться.

«Спаси их! Пожалуйста, спаси их!»

Она сжала зубы, заставляя себя не вспоминать. Заставляя свою память молчать.

«Мы просто должны победить. И все. А остальное неважно».

Им очень везло в последние двое суток. Сначала кто-то таинственный вывел их на «Глобус», а потом привел сюда, в эту церковь. Но стоит ли знать об этом дядюшке Алистеру? Пусть думает, что их привел сюда ее гениальный ум.

Он подал ей сигнал по рации. Ее миниатюрные наушники были встроены в обруч для волос. Доверять Алистеру, конечно, не стоит, но чего-чего, а любви к гаджетам ему не занимать. И это их объединяет. Она всегда была без ума от электронных штучек. Как и ее братья. По крайней мере, раньше…

• Предыдущая
• 19/50
• Следующая