Восстание инеевых волков (СИ) - Пашнина Ольга Олеговна - Страница 25

• Предыдущая
• 25/63
• Следующая

   Я замерла. Да, прежде чем что-то делать, нужно думать. Действительно, Вилдэр вряд ли погладит брата по головке за такое обращение с наложницей, скорее выставит вон из замка, наплевав на все интересы государства. Или нет? Или пересилит себя, помня, что стоит на пороге войны?

   " Не пересилит, - хмыкнул Гуннульв. - Он мужик правильный, его от насилия по отношению к женщинам тошнит чуть ли не в буквальном смысле. Так что готовимся к осаде. Рандвалфа еще и волки поддерживают, ух!"

   - Прекрати, - скривилась я. - И так плохо.

   Сольвейг и Осмонд удивленно на меня взглянули.

   - Не обращайте внимания, - отмахнулась я. - Это местный дух замка или что-то такое. Он со мной решил общаться.

   - Гуннульв?! - обалдел Осмонд. - Ты общаешься с Гуннульв?! Анна! Я ж к нему подход уже несколько лет ищу!

   "Что есть, то есть, - не без гордости отозвался Гуннульв".

   - Спроси у него, чего он хочет!

   "Жратвы, гулянок и девочек, - буркнул Гуннульв".

   - Нет, ну правда, почему ты с Осмондом не общаешься? - удивилась я.

   Осмонд казался мне хорошим.

   "Потому что он меня постоянно изгонять рвется. Кому понравится, когда на него замахиваются каким-то каменюгой?"

   - Он на тебя обиделся, - сообщила я жрецу. - Ты на него камнем махал.

   - Камнем? - вконец удивился Осмонд. - Это был магический кристалл!

   "Не зна-а-аю, - протянул Гуннульв. - Магического в нем столько же, сколько вот в этой подушке".

   - Говорит, он не магический, - сообщила я Осмонду.

   Сольвейг рассмеялась. Неуверенно, тихо, но рассмеялась и у меня будто камень с души свалился. Я боялась, что она никогда не сможет радоваться.

   Мы все вздрогнули, когда двери распахнулись, и лазарет широким шагом пересек Вилдэр. С лица Сольвейг моментально исчезла улыбка, девушка испуганно взглянула на повелителя и невольно отодвинулась к спинке кровати.

   Вилдэр молча, не взглянув ни на меня, ни на Осмонда (который, кстати, не забыл почтительно поклониться), взял Сольвейг за руку и надел ей на указательный палец кольцо с крупным красным камнем, а потом осторожно поцеловал в лоб. Девушка подняла взгляд, полный слез и прошептала:

   - Повелитель...

   Вилдэр погладил Сольвейг по волосам и повернулся ко мне. Он с минуту оглядывал меня с ног до головы и будто бы что-то решал для себя.

   А я тем временем мучилась чувством вины: надо же было испортить переговоры! И главное: совсем ведь не подумала об этом, только и знала, что свою шкуру спасти, да Рандвалфа наказать.

   - И что это было? - спросила я, когда Вилдэр, еще немного постояв у постели Сольвейг, ушел.

   "Говорю же - благородный мужик, - вздохнул Гуннульв. - Теперь Сольвейг свободна. И если сына родит, его все будут сыном Вилдэра считать".

   - А что, наложница не может родить ребенка от хозяина?

   На это мне ответил Осмонд:

   - Нет, такого права рабыни не имеют. Но Сольвейг теперь ничто не грозит.

   - А что она делать будет?

   - Буду горничной у какой-нибудь высокопоставленной дамы, - Сольвейг, наконец, вышла из ступора и рассеянно поглаживала камень на кольце.

   - Но ты же не уедешь из общей спальни? - спросила я.

   - Нет, наверное, - подруга пожала плечами. - Если Астрид не выгонит.

   - Анна, - Осмонд задумчиво посмотрел в окно, - а зачем ты Леофвайну пригрозила, я так и не понял. Он же теперь с тебя не слезет, из штанов выпрыгнет, но отомстит.

   Я откусила от большого яблока, что лежало в вазочке на небольшой прикроватной тумбочке.

   - Понимаешь, Осмонд, Леофвайн - скотина редкостная, и я предпочитаю знать, что он не опасен. Я хочу спровоцировать его, разозлить, чтобы он допустил ошибку. Когда у мужика крышу сносит от злости, он начинает куролесить, не разбирая дороги. Мне того и надо. Пусть действует необдуманно, это куда лучше, чем ждать его или Игоря.

   - А если ты пострадаешь? - нахмурилась Сольвейг.

   - Не знаю, вряд ли, я редко остаюсь одна. Да и Гуннульв меня теперь защищает.

   "Ишь, какая хитрая! - возмутился монстр. - Сама заварила кашу, сама и расхлебывай! Тебя половина замка ненавидит, а я должен теперь защищать?!"

   - Ну и не надо, - обиделась я. - Сама справлюсь. Кстати, почему все так перепугались, когда эти волки приехали? Нет, я понимаю, они страшные - жуть, но чего так бледнеть-то? Уна едва в обморок не упала, Вилдэр чуть замок под основание не разнес. Что с этими волками не так?

   - Понимаешь, они очень опасны. И воинственные. Им Вилдэр никогда не нравился, слишком уравновешенный, слишком своенравный. Он не хотел с ними считаться, потому что волки - существа все-таки хищные, они представляли в свое время серьезную угрозу людям. Вилдэр, как начал править, а было это лет двадцать назад, выделил им часть плато, но категорически запретил появляться вблизи селений. Мы, конечно, знали, что волки не особо жалуют повелителя, но не думали, что они примкнут к Рандвалфу. Ну, их можно понять: они с ним сходно мыслят, Рандвалф всегда был жесток, для волков - идеальный союзник.

   - А почему тогда Рандвалфа называют Повелителем Снежных Зубров?

   - Так зовут себя воины, проживающие на его территориях, - пояснил Осмонд. - Тренированные, сильные. В общем, Рандвалф силен и даже очень.

   - А я втравила нас в войну, - мне захотелось выпрыгнуть из окна.

   - Анна, ты не могла иначе, - Сольвейг взяла меня за руку. - Не вини себя, будь что будет теперь.

   - Сольвейг верно говорит, - подтвердил Осмонд. - Сдается мне, войны нам не избежать было в любом случае. Так что вряд ли в этом есть твоя вина, да и не решено еще ничего.

   - Вы видели, как он на меня смотрел? - я готова была расплакаться. - Он меня теперь или выгонит, или замуж продаст.

   - Ох, Анна, знала бы ты, как я боялась, что Вилдэр Рандвалфа на мне жениться заставит, - усмехнулась Сольвейг.

   Я через силу улыбнулась, чувствуя, что на этот раз из переделки легко не выпутаюсь. Взгляд, которым одарил меня Вилдэр, был очень... красноречивым. Вне сомнения, он злится на меня: расстроила переговоры, подвела народ к войне!

   Однако взгляд Вилдэра означал кое-что другое, но узнать об этом мне предстояло лишь на следующий день.

   ***

   Остаться с Сольвейг Осмонд мне не разрешил. Потому пришлось тащиться в общую спальню и выслушивать ехидные намеки Галии. Та на пару с Тордис как могла издевалась надо мной, но быстро остыла, потому что я на ее подначки не реагировала. Меня раздирали сомнения: правильно ли я поступила? Чего теперь ждать от Леофвайна? Что будет с Рандвалфом? И как мне пережить эту войну, будь она неладна! И Гуннульв, как некстати, пропал куда-то. Небось опять на кухне еду ворует. А кухарка все на служанок сваливает.

   Спала я до чертиков паршиво. Постоянно просыпалась, ворочалась, меня бросало то в жар, то в холод. В конце концов, я выругалась и вскочила, намереваясь скоротать остаток ночи за книгой, которую Вилдэр так у меня и не забрал. Тут же вспомнилось, что повелитель обещал амулет против Гуннульв и забыл. Как еще один намек на то, что ему плевать на меня.

   Подходя к столу, я услышала тихие всхлипы: это Уна плакала в подушку. Я хотела было поинтересоваться, что случилось и не связано ли это с приездом гостей, но потом плюнула на все и погрузилась в книгу. Мне и своих проблем хватало, чтобы слушать еще и чужие. Дома подружки всегда жаловались мне на жизнь, а я терпеливо слушала и потом несколько дней ходила подавленная. Но сейчас настроения выслушивать про чужие горести, не было. Слишком хреново было на душе.

   Однако и чтение не могло вернуть мне хорошее расположение духа. Голова была тяжелой, мысли путались, а морозный узор на окнах завораживал, призывая покориться дремоте, которая вдруг неожиданно пришла. Так я и уснула: в кресле, с книгой в руках, уставшая и расстроенная.

• Предыдущая
• 25/63
• Следующая