Во тьме - Лаймон Ричард Карл - Страница 23

• Предыдущая
• 23/88
• Следующая

– Нет.

– Рэйл видел записку, – напомнил ей Брейс.

– Да, но было довольно темно, и он мог не разобрать всего, что там было написано. То, что он якобы прочитал Суимпу, не имеет ничего общего с тем, что в ней действительно было написано. И даже если ему удалось ее прочесть, это вовсе не означает, что он обязательно понял, о чем идет речь, и запомнил все настолько хорошо, чтобы пойти туда.

Наклонившись, Брейс поднял записку со столика и развернул ее.

Джейн села и посмотрела на нее вместе с ним.

Бумага уже высохла, но слегка смялась от хождения по рукам. Местами, там, куда попала через конверт речная вода, она немного покоробилась и вздулась. На отдельных синих линейках образовались крохотные кляксы, словно кто-то плакал над ней. Три или четыре капли попали и на слова, отчего некоторые буквы потемнели и расплылись.

Когда Джейн впервые читала записку, та еще была влажной.

Добежав до машины, она швырнула ее на пассажирское сиденье, быстро сунула ключ в замок зажигания и резко рванула с места, не сводя глаз с зеркала заднего вида, все еще опасаясь преследования Рэйла и Суимпа. И только проехав полгорода, она свернула к тротуару и остановилась. Там она включила свет в салоне и прочла записку.

Четыре или пять раз.

И сейчас Брейс разложил ее у себя на коленях, а она снова читала.

"Дорогая Джейн!

Рад, что этот мост не завел тебя слишком далеко. Но как далеко ты готова пойти? До луны? До звезд? Пройти все круги ада? Или прямиком в рай?

Завтра, когда начнут зиять гробы, повстречай Малыша.

С любовью,

целую, Мастер".

– Думаю, нам не стоит сильно волноваться о появлении Рэйла, – заметила Джейн.

– Появления где? – удивился Брейс.

– Вот-вот. Я как раз это и хотела сказать. Он мог, конечно, прочесть это раз при лунном свете. Но он вряд ли понял, о чем речь. Хотелось бы надеяться, что нам повезет больше. Что ты об этом думаешь?

– Я знаю, когда зияют гробы.

Джейн ухмыльнулась.

– И когда же?

– В «колдовской час ночи», – произнес Брейс.

– "Теперь как раз тот колдовской час ночи, когда гроба зияют и заразой ад дышит в мир"?

– Браво! Просто великолепно, Джейн! «Гамлета» ты знаешь превосходно.

– МИР, по всей видимости, не хуже. Но скажи мне вот что, профессор, когда именно наступает эта пора ночного колдовства? В полночь?

– Именно.

– Снова полночь. Ладно. В полночь я должна встретить Малыша. Малыша Рута?

– Синего быка Поля Буньяна?

– Есть какие-нибудь еще статуи, о которых мне следует знать?

Брейс покачал головой.

– Поблизости ничего такого нет. Но, мне кажется, мы забегаем вперед. Почему бы нам не начать сначала и попробовать детально все разобрать.

– Ладно. Начало. «Дорогая Джейн», – она пожала плечами.

– Мост, ведущий слишком далеко, – продолжил Брейс, – может быть намеком на книгу Корнелия Райана...

– У нас есть в библиотеке.

– Может, конверт в книге.

– Проверить алфавитный указатель на слово «малыш»? – предложила Джейн.

– Сомневаюсь, что это что-нибудь даст.

– Я тоже. Мне кажется, он просто съязвил насчет моста, заводящего слишком далеко.

Брейс покачал головой.

– Что? – изумилась Джейн.

– Ты не предполагаешь, что он может знать о твоем сражении у моста? Как раз об этом и книга, помнишь – трагическое нападение в годы второй мировой войны на...

– Видела кино. Все же полагаю, что это только шутка МИРа.

– Продолжим. «Как далеко ты готова пойти?»

– Чудак.

– Что?

– Он со своими недомолвками.

– Ладно, а как насчет «до луны»?

– Может, он поклонник Джекки Глисон.

Брейс улыбнулся.

– Ты думаешь?

Она поводила кулаком перед его носом и, стараясь подражать голосу Ральфа Крэмдена, пропела:

– "В один из этых днэй, Алыса! На луну! На луну!"

Увидев выражение лица Брейса, она рассмеялась.

– Ты, часом, немножко не того? – поинтересовался он.

– Чуть-чуть.

Брейс легонько пихнул ее плечом.

– Все нормально, – произнес он. – Мне нравятся такие, немножко с приветом.

– Ого!

– Что?

– Да нет, ничего. На луну? К звездам? В преисподнюю? Просто замечательно. Преисподнюю я пропущу, спасибо.

– Ты подводишь черту под преисподней? – переспросил Брейс.

– Думаю, что так. На сей раз ставка восемьсот баксов, верно? Это маловато за визит в ад.

– Рад это слышать.

– Не буду пробовать и в рай. Там очень жесткий пропускной режим.

Оба рассмеялись. Вытирая глаза от слез, Джейн вздохнула.

– Уже поздно, и у меня кружится голова.

– Тогда лучше на этом закончим.

– Я бы сказала, что конверт будет ждать меня в «Раю». В «Рай» я могу попасть живой. Может, в том месте окажется Малыш, и он, она или оно отдадут мне следующий конверт.

– Вероятно, так оно и будет, – согласился Брейс.

За две минуты до полуночи Джейн распахнула двери бара «Райский Отдых» и вошла внутрь.

Там было сумрачно и накурено; воздух спертый. В стороне стучали бильярдные шары. Из автоматического проигрывателя доносилось пение Мэри Чэпин Карпентер.

«Могло быть и хуже», – подумала она.

Но что хорошего можно было ждать от такого места, ведь оно находилось на Дивижион-стрит – в районе, известном высоким уровнем преступности, частыми магазинными кражами, сомнительной репутации ломбардами, порномагазинами, проститутками, алкоголиками и наркоманами. Так что «Райский Отдых» не мог быть не чем иным, как притоном.

– Готова поспорить, что это бар на Дивижион-стрит, – заявила она прошлой ночью Брейсу, после того как они пролистали телефонный справочник Доннервилля на слово «рай». В нем было только четыре записи: «Рай Автомобилиста» – летний кинотеатр на северной окраине для тех, кто не любит выходить из машины; мемориальный парк «Райские Кущи» – кладбище; «Райские Тропинки» – кегельбан; и «Райский Отдых» – наверняка притон.

– Почему ты считаешь, что именно там? – спросил тогда Брейс.

– Завтра четверг, а кинотеатр работает только по пятницам, субботам и воскресеньям. Сомневаюсь, что кегельбан будет открыт в полночь в четверг, но для уверенности завтра позвоню и узнаю.

– А как насчет «Райских Кущ»? – не сдавался Брейс.

– Это же кладбище.

– Знаю, и полагаю, это именно то место, куда мог бы послать тебя МИР.

– Не хочу идти в такое место.

– А кто хочет?

– Очень забавно, черт побери. Вероятно, это все же кладбище, если учесть всю эту ерунду об аде, рае и зияющих гробах на погостах.

– Погосты – это кладбища.

– Да, знаю.

– И на этом, наверное, великое множество малышей.

– Да ну тебя.

– Но это может быть и чье-то имя, так что придется читать надгробья.

– Как раз то, чего мне больше всего хочется.

– Тебя никто не принуждает.

– Я думаю вот что – попытаю счастья сначала в других местах, и, если не повезет, тогда уж поеду на кладбище.

– Все там будем.

– О, ты чертовски любезен и жизнерадостен.

– Это потому, что буду храпеть у себя дома, а ты будешь одна шататься по разным мерзким барам и прочим малопривлекательным местам. Разве что позволишь сопровождать тебя.

– Поверь, мне бы очень этого хотелось. – После этой фразы Джейн поцеловала его, и они какое-то время лежали в обнимку на диване. Но недолго.

– Позвони завтра, когда вернешься, ладно? Хочу знать, как все прошло, – попросил он, прощаясь на крыльце.

– Но мне бы не хотелось тебя будить.

– Не разбудишь. Как ты могла подумать, что я смогу уснуть?

– Ты же сам сказал.

– Соврал.

«А не пытался ли он обмануть меня также относительно своих намерений провести эту ночь дома?» – мелькнуло у Джейн в голове, когда она переступила порог бара.

В глубине души ей этого даже хотелось.

Конечно, она бы возмутилась его коварством, но, с другой стороны, твердо знала, что избавилась бы от леденящего страха, тугим узлом стягивающего кишки, если бы обнаружила его в «Райском Отдыхе».

• Предыдущая
• 23/88
• Следующая