Сочинения. В 2-х томах - Клюев Николай Алексеевич - Страница 35
- Предыдущая
- 35/147
- Следующая
Изменить размер шрифта:
35
(1915–1916)
178
Шесток для кота, что амбар для попа,
Шесток для кота, что амбар для попа,
К нему не заглохнет кошачья тропа;
Зола, как перина, — лежи, почивай, —
Приснятся снетки, просяной каравай.
У матери-печи одно на уме:
Теплынь уберечь да всхрапнуть в полутьме;
Недаром в глухой, свечеревшей избе
Как парусу в ведро, дремотно тебе.
Ой, вороны-сны, у невесты моей
Не выклевать вам беспотемных очей;
Летите к мурлыке на теплый шесток,
Куда не заглянет прожорливый рок,
Где странники-годы почили золой,
И бесперечь хнычет горбун-домовой;
Ужели плакида — запечный жилец
Почуял разлуку и сказки конец?
Кота ж лежебока будите скорей,
Чтоб был на стороже у чутких дверей,
Мяукал бы злобно и хвост распушил,
На смерть трясогузую когти острил!
(1916)
179
Весь день поучатися правде Твоей,
Весь день поучатися правде Твоей,
Как вешнюю озимь, ждать светлых гостей,
В раю избяном, и в затишьи гумна
Поплакать медово, что будет «она».
Задремлется деду, лучина замрет —
Бесплотная гостья в светелку войдет,
Поклонится Спасу, погладит внучат,
Как травка лучу, улыбнется на плат:
Висит, дескать, сирый, хозяйке взамен.
Повыкован венчик из облачных пен:
Очелье — алмаз, по бокам — изумруд.
Трех отроков пещных и ангелов труд.
Петух кукарекнет, забрезжит светец,
В дверях засияет Медостов венец;
Пречудный святитель войдет с посошком,
В пастушьих лапотцах, повитый лучом.
За ним, умеряючи крыл паруса,
Предстанет Иван — грозовая краса:
Он с чашей крестильной, и голубь над ним…
Всю ночь поучаюсь я тайнам Твоим.
Заутро у бурой полнее удой,
У рябки яичко, и весел гнедой.
А там, где святые росою прошли,
С курлыканьем звонким снуют журавли:
Чтоб сизые крылья и клюв укрепить,
Им надо росы благодатной испить.
(1915–1916)
180
Хорошо в вечеру, при лампадке,
Хорошо в вечеру, при лампадке,
Погрустить и поплакать втишок,
Из резной, низколобой укладки
Недовязанный вынуть чулок.
Ненаедою-гостем за кружкой
Усадить на лежанку кота,
И следить, как лучи над опушкой
Догорают виденьем креста,
Как бредет позад дремлющих гумен,
Оступаясь, лохмотница-мгла…
Все по старому: дед, как игумен,
Спит лохань и притихла метла.
Лишь чулок, как на отмели верши,
И с котом раздружился клубок.
Есть примета: где милый умерший,
Там пустует кольцо иль чулок,
Там божничные сумерки строже,
Дед безмолвен, провидя судьбу,
Глубже взор и морщины… О Боже —
Завтра год, как родная в гробу!
(1914)
181
Заблудилось солнышко в корбах темнохвойных,
Заблудилось солнышко в корбах темнохвойных,
Износило лапчатый золотой стихарь:
Не бежит ли красное от людей разбойных,
Не от злых ли кроется в сутемень да в марь.
Али корба хвойная с бубенцами шишек,
С рушниками-зорями просини милей,
Красики с волвянками слаще звездных пышек
И громов размычливей гомон журавлей?
Эво, на валежине, словно угли в жарнике,
Половеет лапчатый золотой стихарь…
Потянули за море витлюки-комарники,
Нижет перелесица бляшки да янтарь.
Сядь, моя жалобная, в сарафане сборчатом,
В камчатом накоснике за послушный лен, —
Постучится солнышко под оконцем створчатым —
Шлет-де вестку матушка с Тутошних сторон:
Мы в ответ: радехоньки говору то-светному,
Ходоку от маминой праведной души,
Здынься по крылечику к жарнику приветному,
От росы да мокрети лапти обсуши!
Полыхнувши золотом, прянет гость в предызбицу,
Краснобайной сказкою пряху улестит.
Как игумен в куколе, вечер, взяв кадильницу,
Складню рощ финифтяных ладаном кадит.
В домовище матушка… Пасмурной округою
Водит мглу незрячую поводырка-жуть,
И в рогожном кузове, словно поп за ругою,
В Сторону то-светную солнце правит путь.
(1915)
182
От сутемок до звезд, и от звезд до зари
От сутемок до звезд, и от звезд до зари
Бель бересты, зыбь хвои и смолы янтари,
Перекличка гагар, вод дремучая дремь,
И в избе, как в дупле, рудо-пегая темь,
От ловушек и шкур лисий таежный дух,
За оконцем туман, словно гагачий пух,
Журавлиный пролет, ропот ливня вдали,
Над поморьем лесов облаков корабли,
Над избою кресты благосенных вершин…
Спят в земле дед и мать, я в потемках один.
Чую, — сеть на стене, самопрялка в углу,
Как совята с гнезда, загляделись во мглу,
Сиротеют в укладе шушун и платок,
И на отмели правит поминки челнок,
Ель гнусавит псалом: «яко воск от огня…»
Далеко до лесного железного дня,
Когда бор, как кольчужник, доспехом гремит —
Королевну-Зарю полонить норовит.
35
- Предыдущая
- 35/147
- Следующая
Перейти на страницу:
