Волна мозга - Андерсон Пол Уильям - Страница 33

• Предыдущая
• 33/42
• Следующая

Каблучки Шейлы громко стучали. Их стаккато действовало ей на нервы, однако она не замедляла шага – ей нужно было спешить.

Группа мальчишек, которым было лет по десять, выбежала из пустого магазина и понеслась вдоль по улице. Они бежали молча, и это было страшно. Дети перестали быть детьми.

От станции до Института путь был неблизким, она могла бы сэкономить силы, воспользовавшись услугами подземки. Но от одной мысли о том, что придется заходить в железную клеть, где кроме нее будут находиться какие-то другие преобразившиеся люди, ее бросало в дрожь. На улицах она чувствовала себя куда как увереннее. Город уже отслужил свое, теперь он умирал; дома, окружавшие ее со всех сторон, мало чем отличались от диких скал. Она была одна – одна-одинешенька.

По улице пронеслась огромная тень. Она подняла глаза и увидела огромную металлическую сигару, бесшумно исчезнувшую за небоскребами. Наверное, они научились управлять силами гравитации. Ну и что из того?

Она прошла мимо двух мужчин, сидевших у порога дома. До нее долетели обрывки их разговора:

– …эстетику морской звезды, – все изменилось.

Всплеск рук.

– Видерзеен![11]

Вздох.

– Отвергнуть: макрокосм, нон-эго, энтропию. Все чрез человека – антропоморфно.

Шейла ускорила шаг.

Здание Института было обшарпаннее гигантов Пятой авеню, хотя, в отличие от этих небоскребов, оно все еще служило прежней цели – от них же веяло склепом. Шейла вошла в холл. Там не было ни души, лишь в углу пофыркивало и подмигивало странное устройство, собранное из светящихся трубок. Шейла было направилась к лифту, но, мгновенно раздумав, поспешила к лестнице. Кто его знает, во что они могли превратить за это время лифт – может быть, он стал автоматическим или управляемым силой мысли, или еще что похуже.

Она добралась до седьмого этажа почти не запыхавшись. Коридор был таким же, как и прежде, – людям, работавшим здесь, хватало других, более важных, проблем. Что исчезло, так это старые люминесцентные лампы, висевшие прежде на стенах. Теперь коридор освещался как-то иначе – то ли светился воздух, то ли стены – понять было невозможно.

Она остановилась перед дверью старой лаборатории Пита и испуганно поежилась. «Глупая, – сказала она самой себе, – ведь не съедят же они тебя, в самом деле. Интересно, чем они теперь занимаются?»

Она вздохнула, расправила плечи и робко постучала в дверь.

– Войдите, – услышала она через какое-то время. Шейла повернула дверную ручку и вошла в лабораторию.

Здесь почти ничего не изменилось. Понять это было невозможно. Часть аппаратуры пылилась в углу, на трех подвинутых друг к другу столах было собрано какое-то устройство. Сказать, было оно здесь прежде или нет, Шейла не могла – на подобные вещи она не обращала внимания. Комната же была такой же, как всегда. Распахнутые окна, а за ними – голубое небо, доки, склады… На стене висел видавший виды пиджак, в воздухе пахло резиной и озоном. На столе Пита лежала стопка потрепанных справочников, возле которой стояла настольная зажигалка, подаренная ему Шейлой на Рождество давным-давно. Здесь же стояла пустая пепельница. Кресло было слегка отодвинуто от стола – можно было подумать, что его владелец на минуту куда-то отлучился.

Грюневальд поднял глаза и близоруко прищурился. Он выглядел очень усталым и сутулился сильнее, чем прежде. Возле него сидел неизвестный Шейле молодой темноволосый человек.

Грюневальд неуклюже всплеснул руками. (Да это же госпожа Коринф! Вот так сюрприз. Заходите, заходите.)

Молодой человек негромко кашлянул.

– (Это) – Джим Манзелли, – сказал Грюневальд, кивнув в его сторону. (Он мне помогает. Джим, это) – госпожа Коринф, (супруга моего бывшего босса.)

Манзелли кивнул. Краткое (Рад с вами познакомиться.) Глаза фанатика.

Грюневальд поднялся со своего места и направился к ней, вытирая платком грязные руки.

– Что (вас сюда привело?)

Она отвечала боязливо и негромко;

– (Хотела) посмотреть (как тут у вас дела.) Долго (я вам мешать) не буду.

Глаза, нервный перебор пальцами – мольба о пощаде. Грюневальд посмотрел ей в лицо, и Шейла тут же поняла, что он почувствовал. Испуг. «Как ты похудела! И с нервами у тебя явно что-то не то – посмотри на свои руки. – Сострадание. – Бедная ты бедная, и как же ты все это пережила!» Тут же вежливое:

– (Надеюсь,) болезнь (уже в прошлом?) Шейла кивнула.

– (А куда подевался) Иохансон? – спросила она. – (Без него – впрочем, так же, как и без Пита, – лаборатория не лаборатория.)

– (Он сейчас работает где-то) в Африке. (Работы у нас теперь столько, что особенно не расслабишься. Все это так внезапно.) (И так жестоко!) Утвердительно кивает:

– (Да.)

Глаза на Манзелли – вопросительно.

Манзелли испытующе посмотрел на Шейлу. Она смущенно потупилась, Грюневальд же смерил своего коллегу укоризненным взглядом.

– Лонг-Айленд я покинула (только) сегодня. – Улыбка, полная горести, и столь же горестный вздох. – (Они считают, что мне там делать уже нечего, что все нормально… Во всяком случае, им теперь уже не до меня.)

По лицу Грюневальда пробежала тень.

– (Вы что – зашли к нам попрощаться?)

– (И сама не знаю. Вдруг) потянуло сюда… (Он ведь здесь провел столько времени…)

И тут же, но уже с мольбою в голосе:

– Он ведь погиб, правда? Пожатие плечами, сожаления.

– (Трудно сказать. Корабль должен был вернуться несколько месяцев тому назад. Ясно одно – случилось что-то серьезное. Возможно, корабль попал в) ингибирующее поле. (Вероятность этого весьма велика.)

Шейла подошла к рабочему столу Пита и погладила спинку его кресла.

Грюневальд кашлянул.

– Решили оставить цивилизованный мир? Она молча кивнула в ответ. «Он для меня слишком велик и холоден, и чужд».

– (А как вы насчет того, чтобы) заняться работой? Шейла покачала головой. (Для таких, как я, работы нет. Я в этих ваших делах ничего не понимаю, да и не хочу понимать.) Она еле заметно улыбнулась и спрятала зажигалку в свою сумочку.

Грюневальд и Манзелли вновь переглянулись. Манзелли утвердительно кивнул головой.

– (Мы здесь) занимаемся работой, (которая, возможно, вас заинтересует), – сказал Грюневальд. «Вернет вам надежду… вернет ваше вчера…»

Обращенные к нему карие глаза смотрели в никуда. Лицо ее казалось натянутой на костяк белой бумагой, раскрашенной каким-нибудь китайским художником, не забывшим прорисовать голубоватые жилки на висках и на тонких нежных запястьях.

Он пустился в объяснения. Со времени запуска корабля о поле-ингибиторе удалось узнать много нового. Генерировать его искусственно и изучать его влияние на различные объекты возможно было уже и тогда, теперь же Грюневальд и Манзелли готовились повторить этот же эксперимент, но в куда больших масштабах. Аппарат будет достаточно компактным – не больше нескольких тонн весом. В первый момент для создания поля потребуется энергия ядерного дезинтегратора, затем же для его поддержания достаточно будет солнечной энергии, питающей приемные батареи.

Проект этот никем не курировался и нигде не был заявлен. Каждый ученый теперь был волен заниматься чем угодно, тем более что с материалами и оборудованием проблем больше не существовало – их поисками и доставкой занималась теперь специально созданная для этого небольшая организация. То, чем Грюневальд и Манзелли занимались в Институте, строго контролировалось властями, устройство же свое они собирали где-то совсем в другом месте. Ученые целыми днями торчали на работе, и поэтому заподозрить их в чем-то подобном было невозможно. По крайней мере, именно так считал сам Грюневальд.

Шейла слушала его достаточно невнимательно, продолжая думать о чем-то своем.

– Но зачем это все? – поразилась она. – Что вы хотите сделать?

Манзелли зловеще усмехнулся:

– (Неужели не понятно? Мы хотим) создать орбитальную космическую станцию (на высоте в несколько тысяч миль над поверхностью Земли.) В ней будет находиться несколько мощных генераторов поля. (Мы вернем человечество в его) вчерашний день.

• Предыдущая
• 33/42
• Следующая