Нагие намерения - Куликова Галина Михайловна - Страница 52

• Предыдущая
• 52/56
• Следующая

– Следующий у нас Семен Морозов, – подсказала Диана. Посмотрела на обороте и воскликнула: – У него целых три фильма!

– Диктуй, – попросил Алекс и нацелил ручку на свой листок.

– «Семь нянек», – прочитала Диана. Он нарисовал разлапистую семерку. – «Семь невест ефрейтора Збруева», – появилась еще одна семерка. – И «Три дня в Москве».

Алекс вывел тройку и с удовлетворением оглядел свою работу.

– Супер! – сказал он. – Я чувствую себя орлом. Перейдем к Кустинской.

– «Первое испытание» считается? – спросила Диана.

Алекс кивнул и записал цифру «один».

– Я считал, – признался он.

– Это называется подгонкой фактов под теорию, – проворчал Шургин. – От «Восьми с половиной» вы отбросили кусок, слово «первый» решили считать единицей... Ерунда какая-то.

– Ничего не ерунда, – рассердился Алекс. – Еще никогда мои теории меня не подводили. Диктуй, Диана.

– «А три плюс два» это три и два? – спросила она.

– Я полагаю, так. – Он удовлетворенно полюбовался своей работой.

– И что у нас получилось? – спросила Диана.

– 877-31-32, – зачитал Алекс. – Если это действительно номер телефона, то я получаю право на поцелуй. Настоящий! – предупредил он, постучав себя пальцем по губам.

Шургин рассмеялся:

– Бери трубку, звони. Ромео...

– Нет, – возразила Диана, остановив руку Алекса на пути к барсетке. – Звонить буду я. Если мы дошли до финиша, это моя обязанность. Денис наверняка предупредил, что позвонит женщина, а уж никак не бас.

Польщенный Алекс отступил. Диана назвала его тенор басом. Приятно. Тем временем она достала собственный мобильный и набрала комбинацию цифр с листочка, который лежал на столе поверх головы Мастроянни. От Марчелло осталась только сексапильная улыбка – прямо как у Чеширского кота.

Несколько долгих гудков, щелчок, и тоненький девичий голосок шелестит в трубку:

– Алло!

– Здравствуйте, – стараясь говорить спокойно, чтобы не вспугнуть собеседницу, откликается Диана. – Меня зовут Диана. Я по поручению Дениса Звенигородского.

– Почему он не приходит? – жалобно спрашивает голосок. – Он оставил меня одну. Мне здесь так страшно! И совсем нечего есть. Выходить на улицу я боюсь... И совсем нет денег. Вы заберете меня отсюда? Отвезете к нему? Я так соскучилась...

Шургин и Алекс, которые, презрев условности, приникли к Диане с двух сторон, наставив уши, сделали изумленные глаза. Шургин отстранился и шепотом сказал, адресуясь к своим напарникам:

– Это ребенок!

– Конечно, я приеду. И заберу тебя оттуда, – ласково сказала Диана в трубку. – А ты знаешь адрес?

– Сейчас я прочитаю по бумажке, – прошелестела девочка. – Денис мне написал...

Она продиктовала адрес и спросила:

– А вы скоро приедете? Прямо сейчас? Или когда уже будет темно?

– Скоро, дорогая, – со слезами на глазах ответила Диана. – Только ты никого к себе не пускай. Как услышишь мой голос, так и открывай, поняла?

– Ладно... Диана, – согласилась девочка и положила трубку.

– Фу-ух, – пробормотал Алекс. – Я даже вспотел от напряжения. А мне уже нельзя так волноваться – мужчины после тридцати подвержены приступам стенокардии.

– Ты не похож на сердечника, – пробормотал Шургин. – Успокойся и дай сюда бумажку с адресом.

– Это дочка Дениса! – дрожа от возбуждения, сказала Диана. – Конечно, иначе и быть не может.

– Нет, – покачал головой Шургин. – Ты ошибаешься. Во-первых, она не называла его папой. А во-вторых, вспомни, что написал твой муж в письме.

Он достал из записной книжки тот самый листок, который обнаружил в словаре, и процитировал:

– «Из Тихорецка я вывез то, что мне не принадлежало. Спрятал в надежном месте. Надеюсь, ты сможешь понять ценность найденного. И правильно поступить. Полностью полагаюсь на тебя, Денис». Это не его ребенок. Не знаю, зачем он его похитил.

– Может быть, девочка сама нам расскажет? – предположил Алекс.

– Поехали скорее! – воскликнула Диана. – Она ужасно перепугана.

В этот момент у Шургина в кармане зазвонил мобильный телефон.

– Подождите минутку, – попросил он, посмотрев на дисплей. – Это Клара.

Голос у Клары был звонким, чистым и веселым. Если судить по нему, то в больнице она помолодела лет на пятнадцать.

– Олег, я выписалась, – сообщила она. – С этой угонщицей все абсолютно ясно. Страшная случайность и больше ничего. Мне совершенно нечего делать на больничной койке. И у меня столько планов...

– Клара, – перебил ее Шургин. – Просто здорово, что ты позвонила именно сейчас. Возьми карандаш и запиши адрес. – Он продиктовал те данные, которые они получили от девочки, и пояснил: – Мы все втроем отправляемся туда. И нам нужна подстраховка.

– А я?! – воскликнула Клара, оскорбившись до глубины души. – Я разве с вами не поеду?

Шургин закатил глаза и терпеливо повторил:

– Мы не можем рисковать и ехать все вместе. Слышишь? Ты будешь нашей подстраховкой. В случае чего сообщишь в милицию, куда мы подевались.

Алекс с неудовольствием посмотрел на Шургина. До сих пор он и не предполагал, что поездка может оказаться опасной.

– Вы едете прямо сейчас? – переспросила Клара. – А далеко это от того места, где вы находитесь?

– Не говори ей, – зашипел Алекс, который тоже приник ухом к трубке, – а то она примчится. С нее станется. У меня снова будет стресс, и это повлияет на исход... нашей операции.

– Близко, – соврал Шургин. – Мы рядом. – На самом деле это был другой конец Москвы. – Если пробки нас не задержат, мы мигом домчимся.

– Вы можете попасть в пробку? – переспросила Клара, и в телефоне что-то затрещало.

– Только Бэтмену пробки нипочем, всем остальным героям приходится с ними мириться, – крикнул Шургин и отключился.

– Так она не приедет? – уточнил Алекс. – Не помню, я спрашивал у тебя по поводу пистолета? Ты отобрал у нее оружие?

– Ты давно уже ведешь себя примерно, – похвалила Диана. – И ей незачем в тебя стрелять.

– Женщины коварные существа... – пробормотал тот. – У каждой Золушки под кринолином может оказаться оружие.

Они расплатились за кофе, и Алекс проворчал:

– Такая сумма! Все-таки я выпил не бочку рома, а пару глотков. Нужно прислать сюда проверку из общества потребителей.

Они сели в машину, которую уже зажали с двух сторон другие автомобили, и Шургин повернул ключ в замке зажигания. Мотор тихо заурчал, не предполагая, что через некоторое время его вынудят реветь во всю глотку.

– Я ничего не понимаю, – Диана сжала виски пальцами. – Если Денис вывез этого ребенка из Тихорецка и именно про него писал в записке, то где тогда алмаз?

– На дне Сены, мисс Мортон! – хриплым голосом ответил Шургин и добавил: – Ха-ха-ха!

– Какой Сены? – удивился Алекс с заднего сиденья. – Что ты такое говоришь?

– Он пошутил, – успокоила его Диана. – Он не знает, где алмаз.

– Алекс, – предупредил Шургин строгим голосом воспитателя детского сада, поймав его невинный взгляд в зеркальце заднего вида. – Не вздумай раскурочить шкатулку.

Как и договаривались, они возили ее с собой. Старинная вещица преспокойно лежала в матерчатой сумке и теперь грела бедро Душкина. Он погладил ее через ткань с вожделением Кисы Воробьянинова, оглаживающего очередной стул.

– Твой муж привел нас именно к этой девочке, – обратился Шургин к Диане. – Давай сначала вытащим ее из пустой квартиры, а потом будем думать о фамильных драгоценностях.

– А вдруг алмаз у нее? – предположил Алекс, бегая жадными глазами по сторонам.

– Я даже не спросила, как ее зовут! – встрепенулась Диана. – Совсем потеряла голову!

– Неудивительно.

Именно сейчас Шургину особенно хотелось успокоить свою спутницу. И не только словами. Он испытывал страшную потребность обнять ее и прижать к сердцу. Объяснение – это оттого, что она такая маленькая! – его уже не устраивало. Все было хуже, гораздо хуже. И прозаичнее. «Кажется, ты влюбился, старый пес, – с грустью подумал Шургин. – Все твои холостяцкие заповеди больше ничего не стоят». Ему было грустно и весело одновременно. Грустно потому, что приходилось прощаться с прежней жизнью. А весело – потому что предстояло еще побороться за свои чувства. Карьеристочка так просто не сдастся.

• Предыдущая
• 52/56
• Следующая