Имею топор — готов путешествовать - Шепельский Евгений Александрович - Страница 47

Предсказание касалось исхода противостояния с Вортигеном. Соломинка, за которую ухватился Альянс и те из Фаленора, кого допустили к тайне — недобитые аристократы, рыцари и духовенство. И все, кроме эльфов, рассуждали примерно так же, как я, то есть скептически. Для того, чтобы их убедить, и понадобился этот поход. Слово Оракула не подлежало сомнению. Более чем за тысячу лет он ни разу не ошибся.

—Всего один вопрос и одна жертва, — подвел итог я. — Да, это не мое дело, но... Я хочу узнать его суть. Что именно предсказали ведьмы?

Эльфийка пристально посмотрела на меня. Выражение ее лица стало строгим.

—Мы не можем сказать напрямую. Это средство, которое даст нам победу в войне.

—Оракул знает, где собачка зарыла великий артефакт?

Она приподняла брови. Гритт, все время забываю, что она вышла из дома без чувства юмора.

—Это просто ответ. Из одного слова. Да — или нет.

—Да или нет? — Я приподнялся. — То есть всего-то — да или нет?

—Мы все должны стать свидетелями этого слова, — сказал Альбо, зеленоватой глыбой возвышаясь над столом. — И пусть Атрей сделает так, чтобы ответ был — «да»!

Да или нет. Гритт! Да — или нет! Я едва сдержался, чтобы не расхохотаться во все горло. Да они все с ума посходили, что ли?

Я пересилил себя и не выругался. И не рассмеялся. И... В конце концов, дав слово, я возложил на себя ответственность за их жизни. Общий расклад мне понятен. Приведу к Храму, и пусть гуляют. Остальное — не мое дело. Хотя в голове неотвязно вертелась мысль, что меня держат за полудурка. Проросшее зерно светлой мысли, вернее. Но я дал слово.

Зашибись.

— Впервые за много лет у нас появился шанс покончить с Вортигеном малой кровью, — промолвила Виджи.

Малая кровь? В Хараште это обернулось свалкой в Ночной Гильдии и резней, которую старина Фатик учинил на Поющей Помойке. Денек, урожайный на трупы. То-то было радости гробовщикам.

Эльфы! Сообщив о предсказании куче народа, они, небось, думали, что путешествие удастся провернуть втихаря.

Как бы не так! Теперь у них на пятках висит белобрысый миньон узурпатора, неглупый и дьявольски опасный тип, который хочет прикончить не только эльфов, но и меня.

Я тяжело вздохнул. Ну что не спросил еще? И какими клещами мне вытягивать из них ответы?

Крайне занимательный вопрос: кто из них решил пожертвовать собой, сиганув в провал Оракула? Так ведь не скажут. Может, Альбо? И среди церковников, которые делают деньги на оптовой продаже замшелых преданий, есть чистосердные фанатики. Монго? Горячий юнец, он вполне... Имоен? Совсем девочка, лучше отправить в яму... Скареди? Да, безусловно — слишком прямой и честный, с сердцем, которое бьется по велению долга, он способен... Или это Крессинда? Надеюсь, упав, она проломит дно пропасти и свернет выю тамошнему мудрецу. Короче говоря, каждый из них готов на это безумие. Да и эльфы... Не-е-ет, Виджи не кинется в пропасть, разве что через мой труп.

И еще один вопрос: жертва-то жертвой, но как быть со словами Альбо о том, что все онидолжны стать свидетелями ответа?

«Небеса! — проорал мой инстинкт. — Тебя ловко водят за нос, Фатик! А ты, болван, и не видишь!»

Мне захотелось присосаться к бутылке вина. Вместо этого я допил остатки холодного чая и спросил:

—Предсказание... Оно имеет временные рамки? Другими словами, как быстро вам нужно вытянуть у Оракула ответ?

—Время играет на руку императору, ибо наш Альянс слабнет с каждым часом, — сказала Виджи.

—Позор на его плеши! — выразился принц. Значит, как можно быстрее. Хм. Но быстрее — не получится. Нам придется пересечь четыре страны.

—Кто из вас выбирался за границы Фаленора? Аркония, Фрайтор, Мантиохия, может, кто-то бывал в самом Дольмире?

Молчат и смотрят. Альбо и Скареди вдобавок рубают пирожки.

Неловкая пауза. Имоен стыдливо опустила взгляд.

Так... Стало быть, никто, нигде, никогда. Другими словами, никто из них не видел ни хрена, кроме своего угла и, может, части земель Альянса. Поздравляю, Фатик, у тебя семеро!

А ведь повезло. Впрочем, как всегда. Интересно, можно ли разжиться у Мельника подгузниками?

—Обычаи, дороги, народы — для этого вы и нужны нам, Фатик, — сказала добрая фея. — И Оракул... Вы там уже были...

Я кивнул. Утирать сопельки и стирать пеленки, знакомая работа. Я мрачно обдумал наши перспективы.

—Главное условие. Отсюда и до Храма все слушаются меня. И только меня. Во всем.

—В разумных беспределах! — крякнул принц.

Залить бы тебе свинца в глотку.

—Во всем!

Виджи тронула его высочество за локоть. Он нехотя склонил голову.

—И вы дадите мне слово, что так и будет. Вы во всем подчиняетесь мне. Скажу плюхнуться в грязь — так и сделаете без раздумий.

—Грязь? Зачем в грязь? — изумился Монго.

—Чтобы спасти свою жизнь.

Он не понял. Я промолчал. Дорога научит. Не исключено, что Монго завершит путь с прорехами в зубном ряде, а при особом везении ему даже могут понадобиться костыли.

Я не церемонюсь с аристократами.

—Называйте меня «мастер Фатик» или просто «Фатик». Слово «варвар» под запретом.

Принц свистнул носом.

—Нам нужно пройти полконтинента. Долина Харашты, Фрайтор, затем — Аркония, Арконийский хребет и Мантиохия вплоть до самого Ридондо, где мы сядем на корабль. Теперь поднимите ладони и клянитесь слушаться меня и только меня.

Они не успели сказать и слова, как над нашими головами родился громовой чих, и стонущий голос моего напарника пропел на все «Полнолуние» строфу из гномьей шахтерской:

Тишина... Видимо, Олнику приснился дурной сон родом из детства.

Крессинда хмыкнула, а я мысленно спросил себя — не стоит ли случайно «забыть» гнома на постоялом дворе?

Впрочем, какого черта…

Сэр Джонас Скареди поднял руку первым:

—Даю крепкое заднее слово!

—Чегой-то тут думать, клянусь! — сказала Имоен, нахально мне подмигнув.

Остальные подняли руки почти одновременно, только Виджи слегка замешкалась. Последним, едва приподняв худосочную ладонь над скатертью, дал обет эльфийский принц.

—И еще кое-что. Предупреждаю сейчас, и не говорите потом, что вы не слышали! Если кто-то, подчеркиваю, кто-товздумает прикрывать меня в бою от стрел, мечей, копий и другого смертоносного барахла, клянусь всеми богами Харашты, я сдеру с него штаны и всыплю по первое число! Пряжка, учтите, оставляет на заднице болезненные красные отпечатки!

Пять пар глаз покосились на меня недоуменно, шестая — с явной враждебностью, седьмая — та самая, серая и бездонная, способная обволакивать, увлекать и заключать в незримые цепи, опять уткнулась в стол. Пускай. Надеюсь, мое предупреждение достигло острых ушей эльфийской леди.

Заполучив полномочия диктатора, я повеселел. Может, путешествие не будет столь сложным?

—До того как мы заключим сделку, составив документ для передачи в мой клан, я хотел бы услышать ответ еще на один вопрос. Разлюбезные государи эльфы, что Фрей пытался вытянуть из вас тогда, в нашей конторе?

Они не ждали этого вопроса и замешкались. Перекрестные взгляды показали мне, что альбинос хотел допытаться от них чего-то крайне важного (впрочем, смысл жизни он вряд ли искал).

—Сие мы не мо... — Квакни-как-там-его прервался и, уставившись мне за плечо, приоткрыл рот.

Я отчетливо услышал скрип двери, но вскочить не успел — знакомый, преисполненный дутой важности голос произнес за моей спиной:

—Это ты, Фатик Джарси? У меня для тебя письма.

Я подпрыгнул, отбросив стул. Передо мной стоял... Кривошлеп! В лоснящейся кожаной кепке с длинным козырьком и отутюженной униформе Посыльный Гильдии, с толстой сумкой на ремне.

Черт, как он смог нас найти? И как узнал меня со спины, хотелось бы знать? И, Гритт, какой осел не закрыл двери флигеля на засов?