Хадамаха, Брат Медведя - Кащеев Кирилл - Страница 62

• Предыдущая
• 62/86
• Следующая

– Не хватало! – дергаясь у Содани на лбу, проплямкал рот. – Будут еще!

Казалось, что все вокруг враз, в одно мгновение, сковало льдом. Будто вся комната превратилась в огромный ледяной куб, куда не долетает ни единый звук внешнего мира, а есть только абсолютная, ничем не нарушаемая тишина и неподвижность. Хадамахе чудилось, что даже стекающая у него по спине струйка горячего пота слишком громко шуршит по позвоночнику.

Тишина хрупнула, как льдинка.

– Откуда… откуда они возьмутся? – дрожащим голосом спросила Аякчан.

– Геолог сказал, здесь есть черная вода – Рыжий огонь, в других местах тоже есть. Ходит, ищет, находит… – сообщил дух. – Много нашел. Под Ирксой нашел, под Тюмой нашел, под Хабарой, в совсем диких местах, в тайге, где нет никого, не живет никто, нашел…

– Где под Хабарой? – быстро переспросил Хадамаха.

– На Тумнин-речке, на Хунгари-речке нашел, давно нашел, – несмотря на бешеные рывки и протестующее мычание Содани, перечислил дух. – Там второй храм теперь ставить будут.

Хадамахе показалось, что тело у него сперва заледенело, а потом бросило в смертный Жар поднимающегося чэк-ная. И – чавк-чавк-чавк! – откуда-то издалека доносилось чавканье тянущей черную воду трубы. Трубы нового храма.

– Ну да… – непослушными губами пробормотал он. – Где ж еще ставить, раз никого нет. А почему только теперь? – цепляясь за последние слова духа, уточнил Хадамаха. Тысяцкий учил не пропускать всяких мелких случайных слов – по ним можно выйти на сведения, о которых и спросить-то не сообразишь.

Храмовниц явно ничему подобному не учили – Аякчан раздраженно скуксилась:

– Какая разница – почему! Ты о деле давай!

– Снова не спрашиваете? – невозмутимо переспросил дух.

– Девочка-жрица, помолчи, пожалуйста, немножко, однако! – жалобно попросил Донгар. – Хадамаха – стражник, лучше знает, как правильно спрашивать!

– Что-то обнаглел ты, Черный, – глаза Аякчан недобро сузились.

– Айка, – веско сказал Хакмар. – Заткнись!

И голубоволосая заткнулась.

– Раньше новые храмы боялись ставить, – видно, приняв их перебранку за разрешение говорить, продолжил дух. – Теперь не боятся. – И даже не дожидаясь вопросов, пояснил: – Черные вернулись.

Хорошего духа Донгар призвал. Обстоятельного.

– Я так и знала, что вы, Черные, замешаны, – глядя на обалдевшего Донгара, удовлетворенно выдала Аякчан. – Эй, ты, дух! А ну-ка, говори – на что Снежной Королеве Черные?

Но дух молчал. И Содани тоже успокоился, красные глазищи ехидно блеснули.

– Если бы меня так спрашивали, я бы тоже не ответил! Еще бы в глаз дал! – досадливо буркнул Хакмар. – Просили же – помолчи! Хадамаха, у тебя лучше получается, спроси у духа, что их треклятая Снежная Баба от нас хочет?

Но дух по-прежнему молчал. Даже рот исчез – и тугой комок снова принялся кататься у Содани под кожей, будто дух искал ответ и никак не мог найти.

– Сейчас я ему еще мясца подкину, – засуетился Донгар, укоризненно косясь на Аякчан и торопливо бросая кусочки мяса в курильницы.

Связанный Содани аж захихикал тихонько.

– Тут не в мясе дело, – внимательно глядя на неожиданно развеселившегося пленника, прикинул Хадамаха. – Мы вопрос неправильно задаем, вот дух и не сообразит. Давайте сперва спросим, для чего нужны Черные, а уж потом…

Содани рванулся, как еще не дергался ни разу. Стягивающие его гибкие прутья натянулись до треска, Хадамаху подбросило, он и сам не понимал, каким чудом все еще зажимает Содани рот, не давая выплюнуть духа. Содани рванул снова – еще сильнее, скамья подскочила и шарахнула ножками об пол с грохотом, точно стена разлетелась.

Стена разлетелась. Сложенные на скорую руку тонкие бревнышки кракнули, разламываясь пополам. Хадамаха успел еще гаркнуть:

– Ложись! – сам падая на грудь Содани, будто тот был ему любимым старшим братом.

Ударило снова. Выбитые бревна раздвинулись, как ворота осажденной крепости, и в комнату влетел каменный шар с торчащими железными шипами. С зловещим шелестом пронесся над головами залегших ребят и втянулся за стену. В образовавшийся пролом шагнула Амба.

– И что ж это вы, мальчики-девочки, с дядечкой такое нехорошее делаете, а? – поинтересовалась она, обводя открывшуюся ей сцену насмешливым взглядом ярко-желтых глаз. На сгибе локтя у нее небрежно лежала цепь от шипастого каменного шара, а сам шар, как покорный пес, замер у ноги.

– Так не все ж с нами нехорошее делать, – поднимаясь с независимым видом, будто и не она падала носом в пол, отрезала Аякчан. – На мэнквов, например, посылать, пока героические богатырши в холодке отсиживаются, – язвительно добавила она. – Розовый цвет волос вам больше шел, наставница Алтын-Арыг. А сейчас вы на линялую кошку похожи, – с едким сочувствием сообщила она.

Хадамаха аж застонал сквозь зубы – сказать такое Амбе! Да это все равно что за хвост подергать! Хотя про розовый цвет волос – это интере-есно! Вот бы сородичам Мапа рассказать – про розовую тигру! Будет на ежедневной ярмарке отличная тема – обсудить с уважаемыми хвостатыми соседями. Поинтересоваться в деталях – как это их соплеменница дошла до жизни такой. У Хадамахи вырвался сдавленный смешок.

– Даже не думай, медвежонок, – косясь на него желтым глазом, задушевно-ласково предостерегла Амба и шагнула вперед, покачивая шаром на цепи. – Где верховная Демаан?

– Кто ж ее знает? – мило улыбнулась девчонка. – Дворец верховных обрушился, мало ли что могло статься!

– Верховную Айбансу не устроит такой ответ! – добавляя в голос раскатистое порыкивание, бросила Амба.

– Ой, вот только не надо! – небрежно отмахнулась Аякчан. – Шар, которым вы Айгыр прибили, был с черной водой – так что знаем мы, на кого вы на самом деле работаете!

Амба перевела угрожающий взгляд на Содани. Пленник забился в путах, замычал, даже попытался замотать головой – видно, хотел сказать Амбе, что это не он, не от него узнали!

– Отпусти дяденьку, медвежонок, видишь, он сказать что-то хочет, – нежно попросила Амба по имени Алтын-Арыг и еще больше продвинулась в глубь комнаты.

– Дяденька? А я думала – паучок, – отозвалась Аякчан, тоже отступая на шаг. Похоже, она освобождала себе пространство для маневра. Бесшумным и почти незаметным скользящим движением бойца-мечника Хакмар аккуратно переместился Амбе за спину, отрезая ее от пролома в стене. Донгар, напротив, попятился, целиком окунаясь в сочащиеся из курильницы клубы дыма. И только Хадамаха обеими руками стискивал челюсти Содани и чувствовал себя под прицельным взглядом Амбы совершенно по-дурацки: вот сейчас она ка-ак даст мячом по голове – и что тогда делать? Содани держать или мяч ловить? Амба, похоже, отлично понимала его сомнения – уголки ее губ слегка приподнялись в зловеще-многообещающей улыбке, а цепь на сгибе локтя покачивалась со зловещим лязгом.

– Я вот тоже, как вашего приятеля увидела, – она едва заметно повела головой, показывая, что прекрасно знает о Хакмаре за спиной, – подумала, что южане в храмовой страже не служат. И оказалась права!

– Говорил же – давайте я пойду, – из клубов дыма отозвался Донгар.

– За мной слежки не было, – принялся оправдываться мгновенно покрасневший Хакмар.

– Она нюхом след взяла, – буркнул в ответ Хадамаха.

– И след, и вас, – нарочито не обращая внимания на то, что противники окружили ее со всех сторон, сообщила Амба. – Дети, вы пойдете со мной.

– А сами за горы Сумэру сходить не хотите? – столь же невозмутимо поинтересовалась Аякчан.

– Девочка, нехорошо грубить наставнице. За это ты можешь быть сильно наказана, – буркнула Алтын.

– Ничего, у нас в школе богатырство всегда был не профильный предмет, – демонстративно закладывая руки за спину, объявила Аякчан.

– Вот ты мяч ловить так и не научилась! – лихо разворачивая мяч на цепи, рявкнула Алтын. И хотя нападения ждали, но все равно движение было таким стремительным, размазанным в пространстве, что никто и охнуть не успел.

• Предыдущая
• 62/86
• Следующая