Джентльмен-авантюрист - Беверли Джо - Страница 1

Нордаллертон, Йоркшир

Март 1765 года

Он был пьян, но все-таки неплохо видел в тусклом свете фонарей. И разглядел грабителей за работой. И их жертву – женщину.

Кейтсби Бергойн ухмыльнулся, выхватил шпагу и бросился к бандитам. Услышав воинственный клич, они обернулись, разинув рты, потом бросились наутек.

– Эй, куда вы? – загремел им вслед Кейт, размахивая шпагой. – Вернитесь, мерзавцы! Отведайте моего клинка!

Ответом был быстрый топот ног.

– Черт бы вас подрал! – проворчал он. – Мне бы сейчас не помешало немного размяться.

Шумный вздох заставил его обернуться и снова поднять шпагу. Но опасности не было. Женщина, прислонившись к стене, смотрела на него.

Улицу освещали лишь два тусклых фонаря, так что Кейт видел лишь светлые и темные пятна. Бледное лицо обрамляли распущенные светлые волосы. Темное платье скрывало фигуру от шеи до пят. Платье выглядело респектабельным. Прическа – нет. Да и о какой респектабельности можно говорить, если женщина вышла ночью одна?..

Кейтсби вложил шпагу в ножны.

– Должно быть, вы новенькая в этом деле, если оделись так скучно, милая.

Черт побери, куда подевались его манеры? То, что она шлюха, а он не в ладах с миром, не оправдывает бестактности.

– Кейтсби Бергойн, к вашим услугам, мэм, – поклонился он. – Позвольте проводить вас.

Женщина молча покачала головой.

Кейт подошел ближе, чтобы лучше ее разглядеть. Она попыталась отскочить, но сзади была стена.

– Пожалуйста… – прошептала она. Тонкая рука сжимала на груди шаль, словно это были доспехи.

Кейт пытался придумать что-нибудь ободряющее, когда открылась соседняя дверь и голос с йоркширским акцентом произнес:

– Что здесь происходит?

Коренастый мужчина держал свечу, которая больше освещала его растрепанные волосы, чем улицу. Даже при этом женщина отвернулась, пряча лицо.

Ей есть что терять? Она дорожит репутацией?

– На леди напали, сэр, – сказал Кейт, стараясь, чтобы джин не слишком искажал его голос. – Злодеи убежали. И я прослежу, чтобы она благополучно добралась домой.

Мужчина всмотрелся в него, но, как и все здравомыслящие люди, не стал искать себе проблем. Возможно, этому помог аристократичный тон Кейта.

– Тогда доброй ночи, – сказал мужчина и захлопнул дверь.

Кейт снова повернулся к женщине. Она все еще смотрела на него, но вмешательство человека из привычного ей мира, похоже, вернуло ей голос.

– Я благодарна вам, мистер Бергойн, – сказала она, сбивчиво дыша. – Но пожалуйста… у вас нет необходимости задерживаться дольше.

Голос хорошо воспитанной и образованной женщины. На левой руке нет кольца. Как отец или брат позволяют ей разгуливать по ночам?

– Я, возможно, не эталон джентльмена, мэм, однако не могу позволить леди в одиночестве гулять по ночным улицам.

– Я живу совсем рядом…

– Тогда это меня тем более не задержит.

Кейт жестом пригласил ее идти вперед. В сражениях он командовал мужчинами. Так что определенно справится с одной заурядной женщиной. Она нехотя устремилась вперед.

Из осторожности.

Или от гнева?

Это уже становится интересным.

Кейт, как мог, пытался составить впечатление о ней в сумрачном свете. Трудно судить о ее внешности, но похоже, выражение лица говорит о негодовании. Да, так и есть. У нее были причины опасаться его, но почему, черт возьми, она злится? Она намеренно замешкалась, но просто так от него не отделаться.

– Вам куда, мэм?

Она ускорила шаг, словно могла обогнать его, – тонкая, угрюмая, вся из острых углов и неприязни.

Кейт без усилий оказался рядом.

– Неразумно рисковать и выходить одной так поздно, мэм.

– Я просто хотела пройтись.

– У меня нет неотложных дел. Если вы хотите прогуляться, я могу сопровождать вас.

Ее черты стали еще тверже, что немного позабавило Кейта. В такой ужасный день подобное приключение для него настоящее благо.

Они вышли на главную улицу города. Пешеходов не видно, но это Большая северная дорога, вдоль которой стоят гостиницы, открытые в надежде на поздних постояльцев. Мимо проехала карета и свернула под арку «Золотого льва», лучшей гостиницы в городе.

Слева «Голова королевы» – грязный постоялый двор, – где Кейт собирался утопить горе в джине и потерпел неудачу. Он сбежал на улицу, но мартовский воздух в Йоркшире был холодным, а следующая карета на Лондон отправлялась только ранним утром. Нужно где-то поспать, но он мог себе позволить только общую комнату.

Женщина просто стояла на месте.

– Забыли, где живете, мэм? – протянул Кейт.

Она резко повернулась к нему.

– А вы почему разгуливаете по улицам ночью?

– Мужчине это позволено, мэм. Особенно тому, у кого есть шпага и он умеет с ней обращаться.

– Мужчинам все позволено, а мы, бедные женщины, ни на что не имеем права.

Ах вот в чем дело!..

– Кто именно из мужчин вас обидел? Моя шпага к вашим услугам.

У нее вырвался короткий смешок.

– Вы не вызовете моего брата.

– Он не станет сражаться?

– Если только в суде. Он юрист.

– Худшая разновидность негодяев.

Кейт сказал это в общем смысле, не имея в виду никого конкретно, но она согласилась:

– Так и есть.

Что, интересно, этот негодяй братец ей сделал? Что-то такое, за что можно отомстить? Кейт покончил с войной, но сейчас яростная схватка принесла бы удовлетворение.

– Его имя и адрес, – потребовал Кейт.

– Не глупите.

– Возможно, у него есть оправдание, если вы оттачиваете на нем свой язычок.

– Вы бы тоже были резки, если… – Она раздраженно фыркнула. – Полагаю, как мужчина, вы бы настояли на том, чтобы поступать по-своему. Прекрасно!..

Перейдя улицу, она пошла по переулку, по сторонам которого выстроились в ряд маленькие домики, и остановилась у четвертой двери.

– Доброй ночи, сэр, – сердито прошептала она.

Стало быть, она не хочет привлекать внимание соседей к своему непристойному поведению. Сквозь закрытые ставни пробивался слабый свет. Кейт понял, что в ее маленьком доме только две комнаты на каждом этаже. Судя по ее повадкам и речи, его новая знакомая потеряла прежнее положение в обществе.

– Ваш брат дома? – спокойно спросил он.

– Нет, слава Богу!

– Он скоро вернется?

– Жить здесь?! Эрону? – Она рассмеялась, но быстро прикрыла рот рукой.

Что-то здесь не так, и трудно не вмешаться. Вечно он подбирает хромых уток и бросается на помощь. Эта тяга к милосердию всегда портила ему жизнь.

– Если вы пригласите меня войти, мэм, возможно, я смогу дать вам добрый совет.

– Пригласить вас? – Она сердито огляделась, проверяя, не слышит ли кто. – Уходите!

– Я не собираюсь вас насиловать. Вы нуждаетесь в помощи, но мы не можем обсуждать вашу ситуацию здесь.

– Мы ее нигде не можем обсуждать. Уходите, или я закричу.

– В самом деле?

– Пьяный нахал… – зашипела она.

Соседняя дверь приоткрылась.

– Кто здесь? Что вы тут делаете? – спросил старческий голос с таким сильным акцентом, что Кейт едва разобрал слова, а ведь он родился и вырос в Йоркшире. Смысл, однако, был ясен.

Он повернул ручку, втолкнул женщину в дом, шагнул следом, пригнувшись, чтобы не удариться головой, и захлопнул дверь. Оба застыли, прислушиваясь. Кейт заметил, насколько ершистость его новой знакомой контрастирует со сладким запахом. Она потрудилась положить в шкаф с одеждой душистые травы.

Рядом заскулила собака.

Кейт повернулся к новой опасности, но собака оказалась спаниелем. Мирная, незлобная порода. Морду собаки разглядеть было невозможно, но в голосе угрозы не слышалось.

Женщина поспешила к собаке.

– Все в порядке, Тоби. – Она почесала лохматое ухо, и собака завиляла хвостом.

Женщина и собака пошли в кухню, Кейт последовал за ними, инстинктивно пригнувшись, хотя стукнись он о балку, это бы прояснило его сознание. Пол в доме земляной, воздух сырой, в передней комнате только одно продавленное кресло.