Трудный возраст - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 14

• Предыдущая
• 14/16
• Следующая

   Сказано это было с таким величием, что Янош от неожиданности хихикнула и наконец посмотрела на своего собеседника - и спасителя.

   Вылитый Симпатяга. Просто точь-в-точь.

   - Ты не он, - решительно припечатала Янош. - Пахнешь по-другому.

   "Симпатяга" сощурил голубые глазищи.

   - А кто я тогда, по-твоему?

   - Не знаю, - она пожала плечами. - И не призрак точно... Хотя наверняка за него выступал. Угадала?

   - Ага, - расхохотался "Симпатяга". - Ну, ладно, давай по-серьезному знакомиться, а то времечко поджимает.

   Внезапно серебристая пыль, как намагниченная, потянулась к нему и плотно-плотно облепила кожу, одежду, даже обувь. И Янош, как ни вглядывалась, не сумела распознать тот момент, когда "Симпатяга" изменился и на его месте появился другой человек.

   Человек?

   Он был... никакой. Абсолютно безликий. Мужчина неопределенно-среднего возраста - такому и тридцать можно дать, и тридцать восемь, - чем-то похожий на пыльную мышь. Волосы у него были того блеклого русого оттенка, который ближе к серому. Кожа бледная, но не настолько, чтоб это бросалось в глаза. Лицо правильной формы - как у всех этих одинаково-незапоминающихся моделей в рекламе, только подбородок немного островат, а губы тонкие, бесцветные. На щеках - нежный пушок, словно у мальчишки, пока еще завистливо поглядывающего на папину бритву.

   А потом незнакомец открыл глаза - и впечатление изменилось.

   В них не было ни зрачков, ни радужки - только сплошная чернота, рассеченная тремя золотистыми трещинами.

   Наверное, если бы у Янош родственнички подобрались менее экзотичные, то сейчас бы она завизжала, как простая школьница.

   А так просто сглотнула - и спросила осторожно:

   - Ты кто?

   - Аксай Сайран, прошу любить и жаловать, - улыбнулся он и протянул руку, чтобы потрепать Янош по голове. - Какая ты милая... И так напоминаешь кого-то... Слушай, тебе кто телепатический блок ставил в голову? Мамочка?

   - Тетенька, - буркнула Янош, уворачиваясь от прикосновения. Конечно, аллийскую чувствительность ее волосы унаследовали не в полной мере, но ощущения все равно были слишком острыми. Шапки и кепки - Янош и то не выносила, а тут - прикосновения чужого человека. - Если хочешь, я тебя потом со своими родственниками познакомлю. Со всеми. А сейчас мы Ежа спасать будем или нет?

   - Будем, - серьезно кивнул Аксай. - Руку давай.

   Янош послушалась.

   Аксай одним рывком вздернул ее на ноги и, как детский самосвал на веревочке, покатил на роликах прямо к стене, не переставая при этом жаловаться в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь:

   - И ведь не дают пожить спокойно! Ты хоть представляешь, за сколькими городками я приглядываю? Сотня? Бери выше - тысяча, не меньше! И в каждом нужен хоть один захудалый призрак, или заколдованный квартал, или, скажем, Женщина с Синим Лицом, которая приходит к тем, кто нашел красные перчатки на дороге у кладбища... Что ржешь? Я серьезно, между прочим. Людям нужны чудеса. Всякие - добрые и злые, страшные и смешные. Знаешь, сколько ребят, рассказывая истории про гроб на колесиках, надеются, что это правда?

   - Дураков везде хватает... - неопределенно откликнулась Янош, с ужасом наблюдая за приближающейся стеной. Аксай и не думал останавливаться.

   - Обижаешь, - откликнулся он. - Никакие они не дураки. Они дети. Впрочем, и взрослым нужны чудеса, только другие. Взрослые почему-то совсем не любят боятся, но сказки для себя придумывают сплошь жуткие. Заколдованный туман, в котором машины вылетают на обочину, кровавый маньяк-убийца... Ну, не надо так на меня пялиться, никого я не убиваю - это скучно. Но погоняться за кем-нибудь в старомодной шляпе и полосатом свитере - неплохое развлечение, если, конечно, не заниматься этим слишком часто. Нет, - вздохнул он, крепче сжимая руку Янош. До столкновения с бетонной стеной оставалось жалких три шага. - С подростками веселее всего. У них и фантазия, и жажда чуда, и тяга к страшному, и веселье мешаются в таких пропорциях, что...

   Перед самой стеной Янош не выдержала и зажмурилась, но ощутила лишь легкую перемену температуры - на секунду стало холоднее, и все. А Аксай даже паузы не сделал в потоке своей бесконечной речи:

   -...что диву даешься. Нет, ну прелесть, правда! Взять хоть этот зеленый цилиндр. Не было поначалу никакого зеленого цилиндра, я очень точно подошел к воспроизведению наряда начала двадцать первого века. Даже фотографии того почившего идиота откопал! Кепочка в клеточку, шарф длинный, пальто - все, как положено. Это уже дети потом, пересказывая историю друг другу, выдумали и плащ, и цилиндр... Кстати, куда вы шмотки-то дели?

   - Плащ я на себя перешила. А что, хорошая вещь, чего пропадать-то добру, - ошарашено откликнулась Янош. Нет, прохождение сквозь стены лучше оставить магам и равейнам. А она в следующий раз как-нибудь по старинке - перелезет, подкоп выроет на крайний случай.

   - Перешила! - Аксай трагически возвел очи к небу. - За него, между прочим, деньги уплачены.

   - А нечего вещами разбрасываться, - обиделась Янош и выдернула руку из цепкой хватки Аксая. Тот только обрадовался:

   - О, ты в себя пришла? Ну, тогда разгоняйся на этих своих смешных супер-роликах. Нам во-он туда нужно, - он ткнул пальцем в ряд темнеющих вдалеке ангаров.

   Янош сначала послушно взяла разбег, а потом притормозила насторожено.

   - А ты как доберешься?

   - Пешочком, - серьезно ответил Аксай. - Ты поезжай, малявка. Не бойся, когда надо будет затормозить - я скажу.

   Дорожки в заброшенном квартале были ровные, гладкие - счастье для любого обладателя роликов, идеальный полигон. Препятствий, например, невысоких бортиков между разными дорожками, тоже хватало. В другое время Янош с удовольствием погоняла бы здесь просто так, но сейчас для нее главным была скорость.

   Быстрее.

   Хотя Аксай и успокоил буйствующие в крови регены, запредельная чувствительность никуда не делась. И слабый шлейф эмоций Ежа чувствовался во всем одиннадцатом квартале.

   Она уже очнулась. Ей больно.

   Уже рядом с ангарами из ниоткуда появился Аксай - кажется, просто вынырнул из тени, сам похожий на бесцветную тень.

   - А ну, погодь, - он подцепил Янош за шиворот, легко подняв над землей. - Ну, не пихайся ногами, сейчас отпущу... Ай! И не кусайся, дитё неразумное! Давай лучше план обсудим.

   - Давай, - легко согласилась Янош - лишь бы отпустили. В последний раз так беспомощно она себя чувствовала рядом с дядей, когда ему надоело терпеть ее дурачества. Но тот был хоть и жуткий некромант, профессор и гроза студентов, но все же родственник. А этот Аксай кто? - А какой у нас план?

   - Ну... - он задумчиво почесал в затылке. - Можно подойти справа и внезапно оглушить их. А можно подойти слева и внезапно оглушить их. На крайний случай можно залезть за крышу, спрыгнуть с нее в гущу врагов и... Ну, ты поняла. Какой вариант выбираем?

   Янош почувствовала, что кровь опять закипает. Ежа там, может, бьют в этот момент, а этот идиот бесцветный кривляется!

   "Ненавижу, - застучало в висках яростное. - Не-на-ви-жу".

   - Без разницы. Лично я поеду прямо.

   И рванула вперед так быстро, как могла. Когти Аксая только впустую царапнули воздух - она была уже далеко.

   Вж-ж, вж-ж- ролики царапали дорожное покрытие. Гулкое эхо отражалось от металлических стенок ангаров и усиливалось многократно. Казалось, что между огромными железными ящиками несется не один человек, а целый десяток. Где-то позади ругался на чем свет стоит Аксай. Но Янош было все равно - она уже чуяла запах не только эмоций Ежа, но и ее крови.

   Самое трудное в езде на роликах - делать резкие повороты. Тут или останавливайся и разворачивайся, куда нужно, или тормози и поворачивай плавно... Если, конечно, не предпочитаешь рискованные варианты - ухватиться за край проема и, задавая направление, успеть оттолкнуться от стены, чтоб не врезаться в нее же. Для человека - почти нереально. Для шакаи-ар - вполне возможно.

• Предыдущая
• 14/16
• Следующая