Ангелология - Труссони Даниэль - Страница 30

• Предыдущая
• 30/110
• Следующая

Селестина замолчала. Может быть, устала, а может, сбилась с мысли. Эванджелина забеспокоилась. Рассказ Селестины совпадал с мифами, которые Эванджелина читала сегодня. Она надеялась, что существование этих чудовищ не подтвердится. Селестина, казалось, вот-вот разбушуется, как сегодня днем.

— Сестра, — попросила Эванджелина, — скажите, что вы пошутили.

Она понадеялась, что Селестина признает: все рассказанное ею — только иллюзия, метафора чего-то безобидного.

— Мне пора принимать лекарство, — сказала Селестина и указала на ночной столик. — Можете подать?

Повернувшись к столику, Эванджелина резко остановилась. Там, где днем лежала стопка книг, теперь стояло множество пузырьков и бутылочек с лекарствами. Селестина давно и серьезно больна. Эванджелина взяла оранжевую пластиковую бутылочку, чтобы рассмотреть повнимательнее. На ярлыке написано имя Селестины, дозировка и название препарата — вереница труднопроизносимых незнакомых слов. Сама она никогда не болела, недавний бронхит был ее единственным опытом, не считая вечных монастырских простуд. Отец был здоров вплоть до минуты своей смерти, а мать умерла совсем молодой. Поэтому Эванджелина раньше не видела, чтобы кто-то настолько сильно болел. Она и не подозревала о том, какое сложное сочетание лекарств должно поддерживать монахиню и смягчать боль. Ей стало стыдно от собственной черствости.

Эванджелина выдвинула ящик стола. Там лежала брошюра, где объяснялись возможные побочные эффекты лечения рака. К ней был приколот аккуратный список лекарств и их дозировка. Она перевела дыхание. Почему ей не сообщили, что у Селестины рак? Или она была так эгоистично поглощена собственным любопытством, что не заметила ее состояния? Она села рядом с Селестиной и подсчитала правильную дозировку.

— Спасибо, — сказала Селестина, взяла таблетки и запила их водой.

Эванджелина от всего сердца посочувствовала ее слепоте. Она не хотела задавать Селестине слишком много вопросов и сама изо всех сил пыталась выделить зерно истины из того, что рассказала ей сегодня старая монахиня. Даже глядя, как Селестина с трудом глотает таблетки, она чувствовала страшное нетерпение. Ей хотелось узнать, что связывает между собой монастырь, их богатую покровительницу и изучение ангелов. Более того, ей было необходимо знать, каким образом она оказалась частью этой странной сети воспоминаний.

— Простите меня за настойчивость, — сказала Эванджелина, чувствуя себя виноватой, — как миссис Рокфеллер помогала нам?

— Конечно, — слегка улыбнулась Селестина. — Вас все еще интересует миссис Рокфеллер. Очень хорошо. Но на самом деле вы все время знали ответ на этот вопрос.

— Но как это возможно? — воскликнула Эванджелина. — Я только сегодня узнала о ее связи с Сент-Роузом.

Селестина глубоко вздохнула.

— Позвольте мне начать с самого начала, — сказала она. — В двадцатых годах один из ведущих ученых нашей группы, доктор Рафаэль Валко, муж моего преподавателя, доктора Серафины Валко…

— Моя бабушка была замужем за человеком по имени Рафаэль Валко, — прервала ее Эванджелина.

Селестина холодно посмотрела на Эванджелину.

— Да, я знаю, хотя они поженились после того, как я оставила Париж. Задолго до этого доктор Рафаэль обнаружил архивные записи, доказывающие, что один из основателей нашего дела, отец Клематис, нашел в пещере древнюю лиру. До того времени лира интересовала наших ученых, но дальше предположений дело не шло. Мы знали легенду о лире, но было неизвестно, существовала ли она на самом деле. До открытия доктора Рафаэля пещера просто была связана с мифом об Орфее. Вы знаете, что Орфей жил на самом деле? Он достиг известности и власти из-за своего обаяния и мастерства и, конечно, из-за музыки. Как многие подобные ему люди, после смерти он стал символом. Миссис Рокфеллер узнала о лире через осведомителей, которые были в нашей группе. Она профинансировала экспедицию, веря, что мы сможем найти лиру.

— То есть ее интересовало искусство?

— Она прекрасно разбиралась в искусстве, но понимала и ценность артефакта. Я думаю, она приехала, чтобы оказать нам содействие, но в основе ее помощи лежал финансовый интерес.

— Она была вашим компаньоном?

— Мы много лет планировали экспедицию, чтобы найти лиру. Ее помощь была нужна лишь для того, чтобы покончить с этим делом. У нас была своя программа. Но без миссис Рокфеллер мы не смогли бы довести дело до конца. Опасности войны, беспощадность и сила наших врагов — просто чудо, что мы сумели добраться до пещеры. Своим успехом мы обязаны лишь защите Всевышнего.

Селестина перевела дыхание. Эванджелина видела, что она утомлена. Но старая монахиня продолжала:

— Добравшись до Сент-Роуза, я отдала футляр с нашим родопским открытием матери Инносенте, а та, в свою очередь, поручила лиру миссис Рокфеллер. У семьи Рокфеллер было невероятно много денег — мы в Париже и вообразить себе не могли такое благосостояние, и я почувствовала великое облегчение оттого, что миссис Рокфеллер позаботится об инструменте.

Селестина замолчала, словно размышляя об опасностях, связанных с лирой. Наконец она сказала:

— Моя роль в саге о сокровище была завершена, по крайней мере, я так думала. Я верила, что инструмент будет под защитой. Я и представить себе не могла, что Эбигейл Рокфеллер предаст нас.

— Предаст? — переспросила Эванджелина, затаив дыхание от изумления. — Но каким образом?

— Миссис Рокфеллер согласилась спасти артефакт, найденный в Родопах. Она проделала отличную работу. Она умерла пятого апреля сорок восьмого года, спустя четыре года после того, как завладела лирой. Она никому не рассказала, где находится тайник.

Ноги Эванджелины затекли от долгого сидения. Она встала, подошла к окну и отодвинула штору. Два дня назад было полнолуние, но сегодня темное небо затянули тучи.

— Этот артефакт действительно настолько ценен? — наконец спросила она.

— Бесценен, — ответила Селестина. — Более тысячи лет люди искали и не могли найти пещеру, а нам это удалось. Существа, которые столько времени процветали благодаря тяжелому людскому труду, внимательно следили за нашими усилиями. Они изучали наши перемещения, внедрили к нам шпионов и время от времени, чтобы поддерживать в нас страх, похищали и убивали наших агентов.

Эванджелина сразу же подумала о матери. Она давно подозревала, что все гораздо сложнее, чем рассказывал отец, но мысль о том, что за это могут отвечать существа, которых описала Селестина, была слишком ужасна. Твердо решив разобраться в этом, Эванджелина спросила:

— А почему только некоторых? Если они настолько сильны, почему не убили всех? Почему просто не разрушили всю организацию?

— На самом деле они без труда могли бы истребить всех нас. Конечно, у них есть для этого силы и средства. Но не в их интересах очистить мир от ангелологов.

— А почему? — удивилась Эванджелина.

— Несмотря на всю их мощь, у них есть большой недостаток — это сладострастные существа, обожающие телесные удовольствия. Они обладают богатством, силой, физической красотой и невероятной жестокостью. У них древние семейные связи, которые поддерживают их в самые беспокойные исторические периоды. Они развили финансовые цитадели почти в каждом уголке земного шара. Они победители системы власти, которую сами же и создали. Но у них нет интеллектуального мастерства, нет обширного запаса научных и исторических ресурсов, которые есть у нас. Они чрезвычайно нуждаются в нас, в том, чтобы мы за них думали.

Селестина снова вздохнула, словно эта тема была для нее болезненной. Сделав усилие, она продолжила:

— Эта тактика почти сработала в сорок третьем году. Они убили мою наставницу, а когда узнали, что я сбежала в Штаты, разрушили наш монастырь и множество других, чтобы найти меня и объект, который я привезла с собой.

— Лиру, — проговорила Эванджелина.

Кусочки мозаики начали складываться.

— Да, — подтвердила Селестина. — Им нужна лира. Вряд ли они знают, на что она способна, но им известно, как мы ее ценим и как боимся, что они ею завладеют. Конечно, это было рискованное предприятие — раскопать такое сокровище. Мы должны были найти кого-то, кто сможет его охранять. Поэтому мы поручили это самому прославленному нашему агенту в Нью-Йорке, женщине, обладающей властью и богатством, которая поклялась служить нашему делу.

• Предыдущая
• 30/110
• Следующая