Долгие южные ночи - Макалистер Хэдер - Страница 24

• Предыдущая
• 24/33
• Следующая

Ночной же столик — другое дело. Но даже для ящичка ночного столика такое количество было слишком. Три было бы правильным числом. Три — это было и спокойно, и шикарно. Одним словом, современно.

Но целый ящик, набитый подобными «посланиями»! Кайл не хотел даже думать о впечатлении, которое это произведет на Мэгги. И почему он не купил дополнительное оборудование в ванную!

— Вот здорово! Думаю, тебе удалось отыскать пару марок, которых нет у меня, — сказала она, ткнув кипу носком туфельки.

— Что?

Она молча открыла сумочку и перевернула ее вверх дном.

Водопад презервативов плеснулся в общую кучу возле ее ног; словно планктон в ночном океане, смутно светилась пара флюоресцирующих презервативов.

— Полагаю, пора объясниться насчет проклятия, лежащего на моей семье: оно связано с голубоглазыми янки, — сказала она.

У него тоже голубые глаза, и он тоже с Севера.

— Проклятия?

Она указала на пол, и оба, наклонившись, собрали кондомы. Мэгги забросила в ящик свои вместе с его, заметил Кайл с одобрением.

— Я рассказывала, что мои отец и дед были голубоглазыми янки. Опал влюбилась в такого же.

— Разве это плохо? — спросил Кайл. В конце концов, он всегда мог приобрести цветные контактные линзы.

— Одно очевидно: это всегда плодотворно. — Она встала. — Мне эти штучки были даны затем, чтобы попытаться порвать с традицией.

— Кем? — Кайл пристраивал ящик обратно в столик.

— Самые разукрашенные — от Опал, остальные дали мне мать и бабушка.

Итак, всем было известно, что стояло на повестке сегодняшнего вечера. Ничего удивительного, что они подвергли его такому странному досмотру.

Он нашел спички и осторожно затолкал ящик.

— Они более либеральны, чем я предполагал.

— Думаю, просто практичны.

Настроение испарилось. Нужно что-то делать. Чиркнув спичкой, он зажег несколько свечей на ночном столике, затем взглянул на Мэгги.

Она пристально смотрела в потолок:

— Это… зеркало?

— Световой люк. — Кайл нажал клавишу на панели над изголовьем, и темная крыша на потолке заскользила в сторону, открывая ночное небо.

Она почти задохнулась: тени от пламени свечи танцевали на стенах комнаты; звезды мерцали над ними.

— Это самая фантастическая вещь, какую я когда-либо видела.

— Вы считаете?

— И эти свечи… — она вздохнула. — Великолепно!

Мэгги скользнула пальцами по щекам и плечам Кайла, и он закрыл глаза, наслаждаясь ощущениями. Потом она поднялась на цыпочки и поцеловала его горло и подбородок.

— Ох, Мэгги…

Он совершенно терял контроль над собой, хотя еще недавно был твердо уверен, что сумеет держать себя в руках. Погрузив руки в ее волосы, он удерживал ее лицо и целовал, перескакивая через знакомые места и задерживаясь на неизведанных. И хотел бы, чтобы неизведанное никогда не кончалось.

Скользнув руками вниз по ее спине, он крепко прижал к себе ее бедра и покачнулся.

Ее стон возле его губ привел его в чувство.

Одежда, мешает одежда.

Его пальцы отыскали молнию и дернули.

Ничего не произошло. Точнее, произошло, но не то, чего он ждал.

Мэгги вырвалась из его рук, распустила молнию и, сбросив туфли, качнула бедрами. Юбка волнами опустилась вокруг ее ног.

Как она качнула бедрами!

Колени Кайла дрогнули, и он тяжело осел на кровать.

При этом его лицо оказалось почти возле макушки Мэгги.

Его руки ощутили мелкую дрожь, будто коснулись электрического поля, пульсирующего вокруг ее головы.

— Ты так прекрасна, — прошептал он.

— Ты собираешься прикоснуться ко мне? — спросила она.

— Нет. — Он проглотил комок в горле и взял ее за руки. — Не на пару минут. — Корень квадратный из двух… одна целая и один, четыре, один, четыре…

Она придвинулась на один шаг, и его дыхание прервалось.

Потом она встала на колени, и он подумал, что у него будет инфаркт, но она только сняла с него туфли и носки.

Ее волосы накрыли его ноги.

Он взял себя в руки и начал считать всерьез. Корень квадратный из… двадцати:

— Четыре целых, четыре…

— Что ты сказал?

Он неуверенно улыбнулся:

— Действительно, четыре и четыре. Это неважно.

Она была озадачена.

— Я только что страшно хотел тебя, — просто признался он, — а мне хотелось бы, чтобы и ты хотела меня так же.

Ее пальцы трудились над его ремнем.

— Так и есть.

Он не сомневался, что ни один мужчина никогда не желал так страстно женщину, как он желал ее.

Волна нежности окатила его.

В свете свечей он был золотистым.

И он страстно желал ее.

Но и она хотела его так же страстно.

Кайл сдернул простыни, обнял Мэгги и посадил ее на кровать.

Прикосновения его рук воспламеняли сердце, которое она и так всегда чувствовала, когда он был рядом, и на этот раз она не хотела, чтобы это пламя вдруг угасло. Она позволила бы довести свое сердце до белого каления, а потом пусть потихоньку умирает до той поры, пока в следующий раз Кайл снова не разожжет этот костер.

Он растянулся рядом с ней, опираясь на локти.

— Как приятно! — произнес он, и голос его был сродни наждаку. Пальцем он медленно потянул за конец шнура дорогого бра, которое тоже купил только сегодня.

Его ищущие пальцы нашли крючок, спрятанный за крошечным атласным бантиком. Ласковое движение, и он отстегнулся.

Рот Мэгги пересох, когда он отодвинул кружева.

— Ох, Мэгги!

Он смотрел на нее с таким восторгом и благоговением, что она почувствовала себя самой прекрасной, самой желанной женщиной на свете.

Он прижался к ее губам в опаляющем поцелуе.

Пламя разгоралось слишком быстро. Мэгги прервала поцелуй, вздохнула, не отводя лица, и положила ладони на его грудь. Густые, упругие мужские волосы. Она целовала их, снижаясь и вдыхая аромат его кожи. Кайл вцепился в ее плечи.

— Пять и четыре, — прохрипел он. — Что?

— Корень квадратный… Я вычисляю квадратные корни.

— Зачем?

— Затем, что ты сводишь меня с ума, вот зачем!

— А может быть, ты попробуешь свести с ума меня?

Он вдруг опрокинул ее навзничь, быстро и ловко, так что она даже не успела понять, что он собирается делать.

— Кайл…

Остальные ее слова он поймал своими губами, продолжая ласкать ее.

И температура еще повысилась.

Мэгги ощущала себя судьбой Кайла, как Кайл был ее судьбой.

А потом она перестала соображать вообще.

Губы и руки Кайла были везде, касаясь, поглаживая, целуя.

— Кайл, — простонала она, и он открыл ящик ночного столика.

Над головой было ночное небо Джорджии, и, когда Кайл мгновением позже повернулся, звезды стали обрамлением его лица.

Он сплел свои пальцы с ее пальцами.

Их взгляды встретились, когда он входил в ее тело. У обоих прервалось дыхание.

Они слились воедино, спаянные ее зноем. Ей казалось, что этот зной, окружая их обоих, простирался и за пределы комнаты.

Пламя, охватившее Мэгги, достигло адского накала и продолжало нарастать с каждым ее прерывистым вздохом, пока она не смогла больше дышать, пока она не позволила зною и страсти поглотить ее полностью…

Когда Мэгги открыла глаза, то увидела, что Кайл все еще наблюдает за ней, а губы его шевелятся.

Прежде чем он склонил голову и поцеловал ее, она отчетливо услышала «девять», и тут же он, содрогнувшись, приподнялся над ней.

Мэгги прижала его к себе, чувствуя и силу, и слабость, и глубокое женское удовлетворение.

— Ох, Мэгги. — Он вздохнул и ткнулся в ее шею.

Она справилась с дрожащим смехом.

— Что это за девять? Было определенно десять.

— Ничего не десять. Это тебе не таблица. — Легко касаясь, он поцеловал ее подбородок и поднял голову. — Знаешь, я понимаю, что это может звучать как хвастовство, но могу поклясться, что такого со мной еще не было.

Конечно, нет: судьба — не круглая дура.

Следующие несколько дней Мэгги провела в счастливом тумане. Она перехватывала взгляды Сокровищ, бросаемые на нее и друг другу, и хотела рассказать им, что Кайл не похож на тех мужчин, которых любили они. Он любил ее. Он не покинул бы ее. У него здесь бизнес. Дом. Корни.

• Предыдущая
• 24/33
• Следующая