Дитя бури - Мид Ричел (Райчел) - Страница 63

• Предыдущая
• 63/81
• Следующая

Часть этого вихря пронеслась по воздуху. Камушки повели себя как примитивные предшественники пуль. Поначалу их движение казалось мне хаотичным. Я с ужасом ждала, когда окажусь у них на пути. Но каждый камень имел свое собственное направление и цель. Эти острые осколки взялись полировать водяных духов, с жестокой точностью пронзая и разрезая их плоть.

Никси, державшая меня, в безмолвном крике раскрыла рот в тот миг, когда хлынула ее кровь, а затем искромсанное тело рухнуло мокрой кучей. Я выбралась из–под нее, отчаянно хватая ртом воздух.

Дориан сделал еще один взмах руками, и его оркестр с готовностью подчинился. Камни понеслись к другому никси и в момент изрезали его в клочья. Потом пришла очередь остальных. Водяные духи скоренько превратились в окровавленные ошметки. Выполнив свою задачу, камни опустились на землю так аккуратно, тихо и безмятежно, словно это были капли дождя.

Вся схватка заняла меньше минуты.

Потом Дориан опустился возле меня на колени и помог сесть. В это время я усиленно дышала, возвращая себя к жизни.

— Тише, тише, — предупредил он.

Мы оба были залиты кровью.

— Дыши помаленьку.

— Развяжи меня! Убери все это!

Он снял у меня с пояса небольшой серебряный кинжал, в один миг разрезал шнуры, освободил руки и плечи. Я отшатнулась, все еще переполненная адреналином.

Дориан потянулся ко мне, но я принялась молотить его кулаками.

— Будь ты проклят! Ты чуть меня не убил! — истерически вопила я. — Ты чуть меня не убил!

Он крепко схватил меня за плечи и прижал к себе.

— Эжени, успокойся. Эжени!

Дориан сильно тряхнул меня, все еще сопротивляющуюся, и я внезапно замерла, подавленная резким окриком и неистовой хваткой. Куда только девался дурашливый, изнеженный король джентри. Меня держал незнакомец с жестким, властным лицом.

— Ты думаешь, я позволю, чтобы с тобой что–то случилось? — громко и требовательно спросил он. — Неужели ты веришь, что я бы дал им убить тебя?

Я сглотнула. Горло все еще болело там, где его давила никси. Меня трясло. Хватка Дориана была такой крепкой, что даже показалось, будто я по–прежнему связана. Он испугал меня, превратившись в кого–то иного, властного и грозного. Глядя в его глаза, видя лицо, покрытое испариной, я поняла, что не мне одной страшно. Дориан тоже испугался, но не за себя, а за меня. Он испугался того, что чуть не случилось со мной.

Что–то внутри меня оборвалось, я едва не повисла на нем и прошептала:

— Поверить не могу, что ты это сделал.

Мне приходилось убивать не задумываясь, не прилагая особых усилий, но это… это было что–то совершенно другое. А ведь в моем мире Дориан даже не обладал своей полной силой.

— Ты просто искромсал их всех.

— Я сделал, что должно.

Гнев в его голосе постепенно угасал, сменяясь убийственным спокойствием.

— В один прекрасный день ты тоже будешь способна на такое.

Он освободил руку, поднес ее к моему лицу и убрал с него волосы.

Потом Дориан прижался ко мне всем телом так, что наши щеки соприкоснулись, и прошептал на ухо:

— Ты превзойдешь меня, Эжени. Твоя сила станет так велика, что равных тебе не будет. Армии и королевства падут, склонятся перед тобой.

Я поняла, что снова дрожу, чувствую тот же страх и возбуждение, которое переполняло меня во время нашего прошлого поцелуя. Только в этот раз я не знала, что вызывало эти чувства. То ли близость наших тел, то ли обещание силы, о которой он говорил.

Сходство атак фахана и никси не укрылось от меня. В обоих случаях это были водяные существа, заинтересованные скорее в том, чтобы прикончить дочь короля Бурь, нежели в том, чтобы заделать ей ребенка. Я вспомнила слова Дориана о том, что призвать их в пустыню мог лишь кто–то, достаточно сильный для этого, и решила, что выяснение этих обстоятельств потребует пересмотра моих приоритетов. Изнасилование — это, конечно, чудовищно, но смерть была бы, скажем так, финалом.

К несчастью, я не была до конца уверена в том, могу ли доверять своим новым знакомцам–джентри настолько, чтобы просить у них беспристрастного совета. Поэтому я обратилась к своим прочим, относительно нейтральным источникам.

Как и всегда, слуги–духи надолго замолчали, услышав вопрос. Нанди и Волузиана обязывала ответить их клятва верности, но каждый из них неизменно ждал, что другой выскажется первым.

На этот раз первой сдалась Нанди:

— Повелительница, есть множество блистающих, которые могут призывать подобных существ. Слишком много, чтобы можно было начать преследовать или просто разыскивать их. Поступить так — все равно что пересчитывать крупицы песка на морском берегу. Задание невыполнимо. Стоит вам попробовать, и вы впадете в отчаяние, столь темное и глубокое, что это, несомненно, повредит ваш рассудок. Вас постигнет безумие.

Волузиан громко вздохнул, поерзал, забился в самый темный угол моей спальни и сказал:

— Если отбросить в сторону метафоры, повелительница, то Нанди права. Возможно, подозреваемых не так уж и много, но все же их достаточно для того, чтобы изрядно затруднить поиски.

Финн, лениво круживший по комнате, остановился и презрительно фыркнул.

— Зачем тратить время на тех, других? Ведь и так понятно, кто это сделал. Во всем виновата Майвенн.

Я села на кровати, скрестила ноги, проглотила кусочек «Милки вэй» и с горечью заметила:

— Майвенн не может контролировать воду. Кроме того, все только и твердят о том, какая она в последнее время слабая и болезненная.

Если честно, я так и не смогла понять, отчего беременность столь изнурительно действует на нее. В старших классах я подрабатывала в ресторане. Там была официантка, которая продолжала исправно сновать с подносом до самого дня родов.

— Майвенн не обязательно делать это самой, — доказывал Финн. — Она только заказчица. Есть и другие, кто ненавидел короля Бурь. Вероятно, она сотрудничает с ними, вот и велела им атаковать вас.

— Как–то это все сложно.

Клянусь, Волузиан в этот момент расплылся в широкой улыбке.

— Поживите при дворе джентри, повелительница, и вы поймете, что подобный план — просто семечки. Тем не менее я сомневаюсь в том, что королева Ивового Царства имеет к этому отношение. Такое не в ее характере. Она не станет убивать без провокации, будет скорее выжидать и наблюдать, чем пойдет на поводу эмоций.

— Если только речь не идет о личных интересах, — коварно прибавил Финн. — Знаете, немного ревности, а потом…

Похоже, проблемы моей личной жизни ни для кого не оставались секретом. Честно говоря, я понятия не имела, с какой скоростью слухи разлетались по Миру Иному, особенно при том, что там не было ни телефонов, ни телевидения, ни Интернета.

Я свирепо уставилась на него.

— У нее нет повода ревновать. Больше нет.

— Согласен, — подтвердил Волузиан. — Кроме того, королева Ив вовсе не девочка–подросток, которая рискнет своими принципами ради мелкого отмщения. Она, как и все ей подобные, слишком умна и безжалостна.

Финн скрестил руки на груди и гневно посмотрел на Волузиана. Смелый жест, учитывая то, что Финн выглядел как персонаж мультика, а Волузиан смахивал на пожирателя невинных младенцев. Таковым он, скорее всего, и являлся.

— Конечно, ты будешь говорить так, потому что пытаешься сбить Одиллию со следа Майвенн. Это ведь весьма упрощает твою задачу, правильно я рассуждаю? Тогда наемники Майвенн сделают грязную работу за тебя. Мы знаем, ты только и ждешь, как бы поскорее убить ее. — Финн ткнул большим пальцем в мою сторону.

Волузиан напрягся. Его глаза превратились в красные щелочки.

— Ты заблуждаешься. Когда я буду убивать нашу повелительницу — а это случится обязательно, — мне не понадобятся джентри. Я и без посторонней помощи разорву ее тело и душу на мелкие кусочки.

Наступила тишина.

— Воистину, повелительница, чудо, что у вас хватает выдержки терпеть все это, — сказала наконец Нанди.

• Предыдущая
• 63/81
• Следующая