Родовой кинжал - Руда Александра - Страница 35

• Предыдущая
• 35/66
• Следующая

Шума я не слышала, но поверила целителю на слово. Мое сердце замерло, а потом ухнуло вниз, и я молча кинулась вслед за троллем, стараясь определять его путь по колышущимся ветвям. Странно, но я даже умудрилась его догнать.

Те, кто напали на Чистомира, явно не рассчитывали увидеть на поляне вооруженного тролля, который без лишних слов крутанул меч — и сразу двое повалились на землю с оглушительными воплями. Их было десятеро против одного тролля, но, честно говоря, судьба Драниша в тот момент меня волновала мало.

Не обращая внимания на бойню, я кинулась к тому, что сейчас больше напоминало отбивную, приготовленную для ужина, чем тело молодого мужчины.

— О нет, Пресветлые Боги, только бы он был жив! Только бы он был жив! — шептала я.

Его одежда, когда-то кричаще-яркой расцветки, теперь была темной от пропитавшей ее крови. Я прижала ладонь к пульсирующей жилке на шее парня. Жив, о счастье, он еще жив! Крепко обхватив тело молодого парня обеими руками, я, не задумываясь, влила в него жизненную силу — прием, который на уроках целительства мне никогда не удавался. Наверное, просто не было стимула.

Раненый дернулся и застонал. Потом с трудом открыл один глаз — второй заплыл так, что под сплошным кровоподтеком даже не был виден. Глаз открылся, придирчиво изучил меня и округлился от удивления.

— О! Ты… Я…

— Тише! — прикрикнула я сквозь слезы — когда они только успели появиться? — Молчи уж, а то концы отдашь!

— Как неделикатно сказала, — прохрипел он, выплевывая кровь и несколько зубов. Скривился и уверенно заявил: — Я не могу сдохнуть, я могу только умереть!

— Че, живой? — спросил над моей головой тролль.

Я кивнула. Слезы проторили на моих щеках огненно-горячие дорожки и никак не хотели останавливаться.

— Эй, котя… — Драниш поднял мое лицо пальцами, заставляя взглянуть на него. — Ты что это? Тебя ранили?

Я мотнула головой, стараясь не смотреть на его одежду, измазанную кровью.

— Ты его знаешь! — догадался тролль и добавил с грубоватым смущением мужчины, не знающего, что делать с женскими слезами: — Ну прекрати, ведь он еще не сдох. Лучше меня перевяжи.

— Тебя ранили! — ахнула я, укоряя себя за равнодушие.

— Задели, какая-то зараза кинжал метнула, чтоб его дрыхли с чахами взяли. Отрежь своим кинжалом низ сорочки, так, ага… Давай перевязывай туже, мне еще этого страдальца на себе переть.

— Может, тебе рану попробовать исцелить? — спросила я. Порез на предплечье у тролля был хоть и глубокий, но очень ровно разрезанный, срастись должен быстро.

— Котя, побереги силы. — Драниш осторожно поднял на руки раненого, слегка поморщившись. — Разве ты не помнишь, что говорил эльф? Тролли плохо поддаются магии, а тебе еще этим куском мяса заниматься.

«Кусок мяса» дернулся и захрипел:

— Гитара!

— Гитару ему еще! Молчи! А ты найди, что просит, — велел Драниш и пошел к фургону, выискивая просветы между кустами и деревьями, чтобы раненого лишний раз не травмировать ветками.

Мне пришлось обежать всю поляну, заглядывая под кусты и вороша прошлогодние листья, чтобы найти гитару, о которой парень не забыл, даже будучи на грани между жизнью и смертью. Она нашлась далеко в кустах, небрежно выброшенная и повисшая на ветвях, но, кажется, серьезно не пострадала.

Прижав к груди драгоценный музыкальный инструмент, украшенный изящной резьбой, я побежала догонять Драниша, который шел очень медленно.

— Хорошо, — сказал тролль, увидев меня, — отодвигай ветки, чтобы они его не царапали лишний раз.

У фургона нас встречала просто-таки торжественная делегация: Тиса и Ярослав с мечами, Персиваль с молотком и Даезаэль с целительской сумкой через плечо, с мечтательным видом поглаживающий какие-то специальные ножницы с загнутыми концами. Лицо капитана по степени мрачности вполне могло соперничать с вечно мрачным лицом эльфа.

— Надеюсь, он мертв и мне не придется с ним возиться? — нежным голосом спросил наш самый гуманный в мире целитель.

— Живой, не надейся, — крайне нелюбезно ответил Драниш. — Ярик, поможешь?

— Придется, — процедил Волк, протягивая руки.

Я задумалась: почему капитан так недоволен? Ведь не брезгливость им движет, в самом деле! Не может быть брезгливости по отношению к окровавленному телу у человека, который прошел войну. Может быть, он недоволен тем, что мы с троллем без предупреждения покинули фургон? Тогда сейчас нас, а в особенности меня, ждет выговор. Тролль тем временем передал Ярославу раненого и помог мне взобраться — даже несмотря на ранение.

Стоило нам осторожно уложить бессознательного Чистомира внутри фургона, как он пришел в себя, открыл глаз, обвел взглядом помещение, остановил его на Волке и прошептал:

— Бегите отсюда.

— Угу, — сказал капитан, не тронувшись с места. Он стоял в своей излюбленной позе, привалившись к стене повозки, и демонстрировал крайнее равнодушие ко всему происходящему, а особенно к новому постояльцу фургона.

— Дурак, — прохрипел раненый. — Ульдона на хвост хочешь?

— Мы глубоко в заднице или еще есть шанс быстро выбраться? — деловито поинтересовался тролль, осторожно разминая руку. На импровизированной повязке из сорочки появилось кровяное пятно.

Страдалец красноречиво закатил глаз. Волк скривился, но ничего не сказал и вышел. Через несколько мгновений фургон тронулся, плавно набирая ход.

— Вы что, его все знаете? — возмутился эльф, до сего момента что-то шептавший, положив кончики пальцев на виски раненого.

— Все, кроме тебя и Персика, — уточнил Драниш. — Но Персика мы в расчет не берем.

— Это Чистомир Дуб, — сказала я Даезаэлю сквозь слезы, которые и не думали прекращать течь. Видеть молодого, крепкого парня, вечного балагура, в таком состоянии для меня было выше сил. — Второй сын Владетеля домена Дуба.

— Домен Дуба — это же где-то на севере? — уточнил эльф, чуткими пальцами исследуя тело Чистомира. — Как он здесь очутился, да еще в такой ситуации? Мила, прекращай хныкать и раздевай его!

Тиса, до этого момента демонстрировавшая лояльность к презрительному отношению капитана к Чистомиру, хмыкнула.

— Я не могу, — простонал Мирик. — Я не хочу, чтобы она меня раздевала. Это невозможно!

— Будешь выделываться — я тебя прикончу, — спокойно предупредил Даезаэль, легкими движениями исследуя повреждения тела раненого. — Меня при рождении священной дрожью при виде благородного обделили.

— Где вы нашли такого целителя? — спросил у меня парень.

— Молчи, — всхлипнула я, понимая, что умирающий такие долгие беседы вести не будет, и от этого слегка приободрилась.

— Тебя пытали? — спросил эльф.

Чистомир легонько кивнул, прикрыв глаз.

— В живых планировали оставлять или нет?

— Нет.

— Тогда они дилетанты, — разочарованно протянул целитель. — Ты еще поживешь, могу тебя заверить.

Внезапно несшийся по дороге фургон так сильно подпрыгнул на ухабе, что мы все подскочили и повалились на пол. Мирик застонал и потерял сознание, а гном, все это время с зеленым лицом просидевший в углу и старавшийся не смотреть на раненого, взвыл дурным голосом:

— Я язык прикусил!

— Куда он так гонит?! — возмутился целитель. — Работать же невозможно!

— Он нас спасает, — сказал тролль, откидывая полог на задней площадке. — От них…

Мы посмотрели в направлении, куда указывала его рука. На небе стремительно увеличивались в размерах черные точки.

— Круки! — ахнул глазастый эльф. — Плохо дело.

Круками называли огромных птиц, похожих на воронов, только размером с корову. Эти существа жили в стране нечисти, периодически залетая на территорию нашего королевства. Каждая приграничная деревня была снабжена одной-двумя баллистами, с помощью которых местное население наловчилось сбивать круков. Поговаривали, что у них очень вкусное мясо, а перьями можно было покрывать крышу, и тогда никакие холода были не страшны. Круки очень любили поживиться свежим человеческим мясцом, хотя, по слухам, эльфы им нравились куда больше. Может, мясо у них было нежнее, не знаю. Одного удара клювом такой птицы было достаточно, чтобы проломить череп даже вместе с надетым на голову шлемом.

• Предыдущая
• 35/66
• Следующая