Клад замедленного действия - Трушкин Андрей - Страница 25

• Предыдущая
• 25/44
• Следующая

В начале шестого он понял, что время фантазий закончилось, и если он хочет успеть на встречу с Олегом, то нужно что-нибудь действительно предпринимать. Первым делом Гришка оделся и сказал маме, которая по случаю установки новой двери не пошла на работу, что он отправляется гулять.

Мама сама уж точно не знала, что лучше: оставить сына здесь или выпустить во двор, потому что, как показывала практика, безопасных мест в городе уже не существовало. Наконец, взяв с Гришки честное слово, что в восемь часов он будет дома как штык, она отпустила сына.

Гришка вышел в коридор, вызвал лифт. Сошел он с него не на первом, а на втором этаже, осторожно подкрался к окошку, забранному решеткой, и оглядел двор. Ничего подозрительного он там не заметил, только двух парней, тусовавшихся у ларька, женщину с коляской да старика с клюкой, который сидел на скамейке и читал газету. Правда, не было никаких гарантий, что старик этот в мгновение ока не откинет свою клюку и не помчится за Гришкой резвее молодого. Гришка вздохнул: все-таки голова у него не шибко работает, недаром он по матике из троек выбраться не может. Но, впрочем, одна идейка у него имелась, может быть, не самая лучшая, но стоило ее претворить в жизнь.

Гришка пробежал по лестнице на первый этаж и вынул из кармана щепку от их бывшей входной двери. Для того, чтобы войти к ним в подъезд, нужно было преодолеть две двери: одну железную, с кодовым замком, и вторую деревянную. Между первой и второй дверью в подъезде был небольшой тамбур, где когда-то хотели посадить консьержку. Но поскольку ей нужно было платить, то жильцы подъезда так и не договорились о том, кто и сколько будет давать денег, и место оказалось вакантным. Гришка привалился к деревянной двери, заблокировал ее щепкой и спрятался в будочке для консьержки.

Вскоре кто-то из выходящих из подъезда попытался открыть дверь, но сделать этого не смог. Вероятно, с той стороны была женщина и маленькая девочка, по крайней мере, их голоса слышал Гришка. Затем кто-то более мощный попытался открыть дверь, и уже через пару минут с той стороны двери послышались разноголосый возмущенный гул и клацанье клавишей «Диспетчер» в лифте. Это было как раз то, что Гришка и ожидал. Никто еще не зашел в подъезд с улицы, а потому Гришка ногой выбил щепку из-под двери и снова нырнул в будочку. Маленькая девочка, та самая, что пыталась выбраться из подъезда первой, прислонилась к двери, и та неожиданно отворилась.

— Вот те на! — выдохнул здоровенный мужик — дядя Вася с третьего этажа. — Ну и перекосило же эту дверь!

Веселой освобожденной толпой жители дома хлынули на улицу. Незаметно, бочком-бочком, Гришка присоединился к соседям по дому. Да, пусть теперь неизвестная вражина попробует его только пальцем тронуть! Он завизжит таким обиженным ребеночком, что дядя Вася обидчика прихлопнет словно муху. То ли неизвестная вражина действительно испугалась толпы и внушительного дяди-Васиного вида, то ли во дворе ее и в помине не было, но Гришка добрался до подворотни, а потом и до нужного ему подъезда без всяких приключений. Он быстро обыскал все этажи, но Олега нигде не нашел. Впрочем, волноваться было рано, потому что до шести часов еще оставалось минут пять.

Олег появился во дворе в восемнадцать ноль-ноль, точный, как английская королева. В окне подъезда второго этажа он увидал Гришку и приветственно помахал ему рукой. Гришка спустился к нему на первый этаж и с ходу стал рассказывать о той штуке, которую он провернул, чтобы безопасно пройти по двору.

— А ты чего придумал? — стал приставать он к Олегу.

— А у меня все легче вышло, — беспечно махнул рукой его друг. — У нас, к счастью, не один подъезд, как у вас, а целых восемь. Пока у нас там двери ставили, я у папани потихоньку пилку по металлу стибрил и дужку замка на чердаке спилил. Потом через чердак выбрался на крышу. Оттуда — по пожарной лестнице — вниз. Всего и делов-то. Только пыльно там, зараза, на чердаке. И бомжатиной пахнет, — брезгливо повел носом Олег. — Ну что, пошли, что ли?

— Пошли! — поддержал его Гришка, который так же, как и его друг, горел желанием узнать, что же такого могло быть в медальоне, из-за которого неизвестные перетряхивали вещи в их квартирах. Больше всего он в тот момент был похож на дрессированного циркового медведя, который уже выполнил все сложные трюки и теперь ждет, когда ловкая рука дрессировщика сунет ему в рот кусок рафинада.

Однако вовсе не рафинад и не сахарная жизнь ожидали мальчишек. Но об этом они пока не догадывались.

Когда Гришка и Олег, для проформы постучав в дверь, ввалились в штаб-квартиру поисковиков, то застали Пашку за тем же занятием, что и вчера. Наклонившись к монитору, будто пытаясь что-то в нем разглядеть, и вцепившись в «мышь», как в последнюю гранату, Пашка преследовал все того же злобного монстра. Монстр, оказавшийся в результате перестрелки без патронов, трусливо удирал. Пашка, не обращая никакого внимания на вошедших, наступал врагу на пятки.

— Сейчас, если просэйвиться забудет, — шепнул Гришка Олегу на ухо, — опять его этот монстр замочит.

Гришка как будто глядел в самое нутро хитрого процессора компьютера. Тот действительно заманил доверчивого игрока в лабиринт, в котором монстр в несколько прыжков завернул за угол и выкатил оттуда с полным арсеналом. Через три секунды с Пашкиным героем все было кончено. Распластанный и разгвазданный в какой-то кислоте, он лежал в луже, как ненужная тряпка.

— Вот черт! О блин! Вот гад! — слились в один поток восклицания, которыми сопроводил сам Пашка гибель героя. — Опять на том же самом месте поймал! — обернулся он к ребятам. Губы его от возмущения дрожали, а правая рука все еще сжимала мышь. Он был похож на инженера, который где-то высоко в горах изобретал первую в мире электрическую лампочку и вот наконец, полный желания осчастливить человечество, спустился с гор и увидел перед собой сияющую неоновыми огнями рекламу электролампового завода.

— Сэйвиться, сохраняться надо! — подсказал на всякий случай Олег незадачливому игроку способ, который не раз приводил его к победе.

— Да знаю я! — с раздражением отпихнул от себя «мышь» Пашка. — Да вот такой я человек увлекающийся. Ну ладно, это даже хорошо, что он меня замочил, — недовольно посмотрел на экран, где красовалась ухмыляющаяся рожа монстра. — Хоть чего-то за сегодня полезное сделать успею. Пошли в лабораторию.

Пашка провел ребят маленьким коридорчиком, который упирался в дверь, завешенную шерстяным одеялом.

— Тут мы фотографии печатаем, пленки проявляем, ну заодно и мастерскую устроили, — пояснил он. — Ну пошли, только под ноги смотрите, а то у нас там тесновато.

Ребята протиснулись в щель, которую для них приоткрыл гостеприимный хозяин, и оказались в небольшой комнатушке без окон. Вдоль стен здесь тянулись полки и верстаки. На полках стояли всяческие фотопричиндалы в виде кюветов, банок для химикатов, резака для бумаги. Один угол гордо занимала высокая башня фотоувеличителя, закутанная, вероятно, от пыли в белую простыню. Издалека это сооружение напоминало куклуксклановца, поставленного в угол. Слева, укрепленные на верстаке, располагались небольшие слесарные тисочки и инструменты. Это были самые обычные инструменты, только очень маленькие. Небольшой молоточек, пилка по металлу, плоскогубцы, пинцеты, набор иголок и булавок, воткнутых в подушечку в виде сердца, сшитую из камуфляжного материала.

— Тэк-с, где у нас ваша находочка? — Пашка, как только занялся делом, принял вид добродушного, каковым он, по сути и являлся, парня. — Вот она, ваша находочка, — извлек он из фарфоровой чашки, вроде тех, что Олег и Гришка видели на уроках химии, металлический медальон. Полежав в каком-то хитром растворе, он уже практически очистился от окиси. Теперь его можно было вскрывать.

— Знаете что? — Пашка осторожно промыл медальон, взяв его не пальцами, как сделали бы друзья, а осторожненько пинцетом. — Скорее всего, естественным путем открыть мы его не сможем. Предлагаю не рисковать, повозиться, но зато быть уверенным за результат.

• Предыдущая
• 25/44
• Следующая