Оружие Темноты - Сергеева Ольга И. - Страница 4

— Ваше императорское высочество!.. — зато, не выдержав, заверещала служанка, минутой назад ворвавшаяся в каюту. Ида посмотрела на нее, мельком отметив, что девчонка вместо того, чтобы отвесить дочери императора положенный поклон, судорожно цепляется за ручку двери, практически повиснув на ней и не решаясь сделать и шага в глубь каюты. Она была Иде незнакома. Наверное, одна из местных, еще вчера включенных герцогом Вейдом в ее свиту. Их всех ей тогда представляли, но Ида даже не попыталась запомнить этих людей. Она и во дворце своего отца, в котором жила с рождения, не знала по имени никого из слуг. Лишь некоторые лица за семнадцать лет стали ей относительно знакомы, и принцесса, время от времени встречая их в коридорах, мысленно ставила напротив них своеобразные галочки: этот из крыла императора, а этот из гостевого крыла… И сейчас, наверное, впервые Ида пожалела о том, что не знает имени служанки: ей когда-то говорили, что если обращаешься к человеку по имени, он понимает тебя гораздо лучше. А сейчас это, однозначно, не помешало бы — девчонка явно находилась на грани истерики…

Корпус яхты вновь содрогнулся, и пол тут же начал заваливаться на бок. Лицо служанки перекосилось, словно она готова была завопить в голос от ужаса. Ида вновь вцепилась пальцами в покрывало на постели. Меньше всего сейчас ей была нужна истерика этой девчонки! Ей бы самой не сорваться…

— Что происходит? Ты знаешь?! — Ида попыталась собраться и вспомнить, как ее учили разговаривать со слугами. Она должна это вспомнить, если хочет, чтобы от девчонки был хоть какой-то толк. Ида всегда восхищалась тем, как это получалось у ее отца. Ему даже не приходилось повышать голоса, чтобы те, к кому он обратился, мгновенно обретали ясность мысли и с первого раза понимали то, что он от них хотел! И сразу же выполняли… Но, кажется, у самой Иды на этот раз не вышло ничего: девчонка продолжала, все также зажмурившись и скорчившись, дрожать на полу каюты, куда ее отшвырнуло последним толчком. Она словно не услышала обращенных к ней слов. Ее желто-рыжее покрывало-плащ — традиционная одежда всех местных жителей, как женщин, так и мужчин — коконом сбилось вокруг нее на полу. Ида до боли прикусила щеку с внутренней стороны, сдерживаясь, чтобы не заорать от бессилия. Потом набрала воздуха в легкие, наклоняясь к девчонке. — Говори! Я приказываю! — почти закричала она. Кажется, последнее слово, реагировать на которое служанку приучали наверняка с самого детства, все же оказало нужное действие. Она подняла на принцессу глаза, черные от до предела расширившихся зрачков, и прошептала севшим, то ли от визга, то ли от страха, голосом:

— Соляная буря, Ваше им… — корабль вновь тряхнуло, и девчонка завопила, совершенно неподобающим образом оборвав титул дочери императора. Впрочем, сейчас это Иду волновало в весьма малой степени. Ее швырнуло на бок, протащив по постели, но в последний момент, прежде чем упасть с нее, она все же вновь сумела вцепиться пальцами в вырывающиеся из них простыни. Кажется, до нее только сейчас дошел смысл тех слов, что все же успела сказать служанка. Соляная буря!.. Ида слышала об этом странном природном явлении на Эспенансо. Она вроде бы даже примерно помнила, почему возникают эти страшные ветра, летящие на огромной скорости через всю планету и несущие с собой мельчайшие кристаллики морской соли… Соленость воды в океанах Эспенансо была очень разной. Течения, словно ленты морских змей, скользили друг рядом с другом, почти не смешиваясь. В почти пресной воде обитали одни виды рыб, в более соленой — другие, и никаких проблем это не представляло, пока ветра, меняющиеся в небе над планетой по никому не понятным принципам, не направляли очень соленые течения к экватору. Там на Эспенансо проходил пояс сейсмической активности… Действующие вулканы извергали лаву, горячие камни падали в океан… Там, где встречались ветер, морская вода и огонь из недр планеты, и рождались соляные бури. И никто не знал, в какую часть планеты они устремятся на этот раз! Как выяснили ученые, соляные бури возникали нередко, но обычно покрывали лишь небольшой участок на поверхности планеты. Поэтому в каждой конкретной точке Эспенансо они были не столь уж частыми гостьями… Как же получилось, что дочери императора «повезло» встретиться с ней во второй же день ее пребывания на планете?!

Яхта вновь содрогнулась всем корпусом, и на этот раз в ее глубине что-то протяжно застонало и заскрипело, словно судно жаловалась на нестерпимую боль. Или предупреждало…

Кроме того, как возникали соляные бури, Ида помнила и еще об одном — об их сокрушительной мощи! Кораблям не удавалось спастись, если они попадали в их сердце!..

Ида перекатилась по постели, запутавшись в подушках и собственной одежде. Девчонка-служанка валялась на полу перед кроватью, обхватив голову руками и что-то тихонько подвывая. Дочь императора нахмурилась, вслушиваясь и пытаясь разобрать слова.

— Надо уходить, Ваше императорское высочество! Надо уходить!..

Ида раздраженно тряхнула головой: глупо было ожидать от существа в таком состоянии чего-то осмысленного! Она кое-как скатилась с постели, теперь трясущейся не переставая, и, держась рукой за стену каюты, встала над девчонкой.

— Где Вейд?

Как ни странно, на этот раз служанка услышала ее и даже отреагировала вполне адекватно. На дочь императора вновь поднялись черные глаза, блестящие от слез, обильно текущих дорожками по щекам:

— Его высочество правя…

— Где?! — закричала Ида, теряя терпение одновременно с тем, как палуба яхты вновь ушла у нее из-под ног, и она чуть не рухнула на пол рядом со служанкой.

— Во дворце, — кое-как выдавила из себя девчонка. — Он там уже два часа — с тех пор, как яхта причалила. А вас мы не решались беспокоить! Думали, вы спите! А бури не было ни на одном радаре! Мы не знаем, откуда она взялась! Мы не знали о ней заранее, поэтому не смогли вас предупредить! — теперь девчонка, словно последний окрик дочери императора или последнее судорожное содрогание корпуса яхты сломали какой-то барьер в ее сознании, говорила и говорила, не переставая, все быстрее. Слова вытекали из нее с той же легкостью, что и слезы по щекам, и точно также не могли ничем помочь или хотя бы уменьшить страх…

Ида отступила от нее, привалившись к стене каюты. На минуту дочери императора показалось, что всей информации, свалившееся на нее, стало вдруг слишком много. Значит, яхта уже давно стоит у пирса герцогского дворца… А ее слуги не разбудили, потому что она спала, и потому что никто не знал о надвигающейся буре. И даже когда она началась (ну, не могла же она, в самом деле, обрушиться в одну секунду!) все равно не стали будить — думали, что буря будет слабой или что пройдет стороной… Или еще что-нибудь такое думали… А теперь не стало ли слишком поздно?!

Яхта вздрагивала и кренилась из стороны в сторону, словно вновь оказалась в открытом море, и никакой антигравитационный двигатель уже не мог помочь ни ей, ни тем, кто оставался на ее борту… А Ида вдруг вновь вспомнила свой сегодняшний сон, а еще свои метания по каюте и все свои размышления об азраке, об отце и герцоге Вейде, и о рдине, и о том, что его запас почти кончился… Ведь все это было! И было всего несколько минут назад!.. А теперь эта соляная буря! Этого действительно было просто слишком много. Она не сможет. Ей не справиться со всем этим!..

Нестерпимо захотелось рдина… Хотя бы одну щепотку! Просто почувствовать его вкус на языке! И то, как вслед за ним по венам Иды скользнет ровное темное тепло, смывающее все страхи. Он бы помог ей. А после двух щепоток, возможно, даже получилось бы поверить, что никакой соляной бури не существует вовсе. И она бы смогла вновь зарыться в эти мягкие шелковые подушки на постели и вспомнить один из тех своих редких дивных снов, которые не были кошмарами…