Небесный лабиринт - Рубинстайн Джилиан - Страница 7

• Предыдущая
• 7/38
• Следующая

Они начали сначала. Теперь они рассчитали время на первых уровнях с точностью до долей секунды, двигаясь и уклоняясь все быстрее и быстрее, поднимаясь все выше и выше. Наконец они встретились на уровне, где еще ни разу не были раньше. Он напоминал грот в глубине горы — пещеру со сталактитами и сталагмитами, такую холодную и таинственную, что оба мальчика невольно вздрогнули. Счет уровней стоял на «123».

Потом они чуть не подскочили до потолка: компьютер обратился к ним! Это был не тот голос, который они слышали в «Космических демонах» и который до сих пор тревожил их сны. Он звучал более нейтрально, не угрожая, а лишь сообщая информацию.

«Это Ресурс-Центр, — произнес голос. — Здесь вы можете выбрать то, что поможет вам пройти Небесный лабиринт. В настоящий момент есть три варианта: неограниченное время, умение летать и возможность защищаться силой. Выбирайте с умом. Небесный лабиринт откликнется на ваш выбор».

Эндрю искоса взглянул на Бена. Его друг побледнел и сосредоточенно нахмурился, но продолжал двигать вперед свою фигурку на экране.

Сцена изменилась. Теперь они находились в самой глубине грота. Перед ними возникло три предмета: часы, пара крылатых сапог и черный цилиндр, в котором оба мальчика сразу же узнали пистолет из «Космических демонов».

Эндрю облегченно рассмеялся:

— Как просто! Разве ты не видишь — это что-то вроде испытания. Чтобы выбраться из «Космических демонов», нам пришлось отказаться от оружия. Значит, мы не будем брать его снова.

— Мне это не нравится, — пробормотал Бен. — А если другие предметы обладают свойствами, о которых мы и не подозреваем? Если это какой-то подвох?

— Да ладно тебе, — отмахнулся Эндрю, — Надо продолжать. Теперь мы уже не можем остановиться. Ты говорил, что хочешь получить больше времени… тогда возьми часы, а я заберу сапоги.

— О'кей, — согласился Бен и наклонил свой джойстик. — Но если мы попадем в беду, я никогда тебя не прощу!

Его фигурка взяла часы. Эндрю взял сапоги. В игре снова наступила пауза, и компьютер обратился к ним мягким, почти извиняющимся тоном:

— Вы активировали Небесный лабиринт.

— Боже мой! — простонал Бен. — Как ты думаешь, что это означает?

— Есть лишь один способ выяснить. — Эндрю рассмеялся и подвигал джойстиком, собираясь продолжить игру.

Но на экране никакой реакции не последовало. Обе фигурки медленно потускнели, и над сценой утеса со звездным небом появилось сообщение:

Как они ни старались, им так и не удалось снова запустить программу.

В то же субботнее утро Элейн Тейлор сидела на полу зала «Студии А», принадлежащей группе ритмической гимнастики, и покусывала костяшки пальцев, как она делала всегда, когда волновалась. Ее настроение то взмывало вверх, то падало вниз, словно катаясь в лифте: в одно мгновение она спрашивала себя, что она здесь делает и не пора ли бежать отсюда, а в следующее — наблюдала за танцклассом, завидуя ученикам и радуясь тому, что она умеет делать то же самое не хуже, если не лучше, чем они.

Она могла бы убежать, если бы не ее подруга Линда Шульц, сидевшая рядом. Элейн с огромным трудом уговорила Линду поехать с ней. Считалось, что они отправились по магазинам за покупками — именно это Элейн сказала своей приемной матери, миссис Филдс. Они и впрямь сделали кое-какие покупки — по крайней мере, Линда сделала, — но на самом деле Элейн поехала в город только для того, чтобы встретиться с Шез Кристи.

Шез Кристи руководила танцклассом. Она была такой тонкой, что казалась двухмерным силуэтом, и такой гибкой, что Элейн воспринимала ее как нечто текучее, несмотря на исходившее от нее ощущение упругой силы. «Она выглядит как человек из будущего», — подумала Элейн. Густые черные волосы Шез, пронизанные серебряными нитями у висков, стояли торчком над ее широким, костистым лбом. Она была довольно высокой, выше некоторых мужчин из танцкласса, и обладала какой-то необузданной энергией, которую Элейн находила одновременно притягательной и немного пугающей.

Из телефонного разговора Элейн уже знала, что голос у Шез энергичный и отрывистый, словно она не считала себя вправе потратить ни одной лишней секунды. Элейн нервно начала рассказывать ей о том, как прочитала в газете о наборе в танцкласс молодых людей, обладающих акробатическим мастерством, но Шез перебила ее:

— Приходи в студию в субботу, к одиннадцати часам. Посмотрим, что ты умеешь.

Прежде чем Элейн успела ответить, Шез повесила трубку, и девочка осталась стоять в телефонной будке возле школы, чувствуя себя полной идиоткой.

«Ха! — подумала она. — Я ей покажу!»

Теперь время пришло, но уверенность таяла с каждой минутой. Однако бежать было уже поздно. Репетиция подошла к концу, и танцоры начали расходиться. Элейн нравилось, как они выглядели в своих плотно облегающих тренировочных костюмах и толстых чулках для аэробики, оберегавших мышцы ног от переохлаждения. Большинство из них — как мужчины, так и женщины — стриглись очень коротко и носили «ежики», закрепленные гелем. Двое выкрасили волосы в оранжевый цвет, один — в зеленый. Она пробежала рукой по собственным рыжим волосам и порадовалась, что недавно подстриглась. Теперь они были такими же короткими и ершистыми, как у танцовщиков.

Никто не замечал двух девочек. Шез прошла бы мимо вместе с остальными, если бы Линда не пихнула Элейн под ребра.

— Давай же, — прошипела она, — Подойди к ней, пока она не ушла!

Джейн торопливо вскочила и подбежала к группе.

— Здравствуйте, — сказала она. — Извините меня… Шез?

Шез повернулась и окинула ее невозмутимым взглядом. На коричневой коже ее плеча была вытатуирована крошечная бабочка. Ее взгляд воспламенил Элейн.

— Меня зовут Элейн Тейлор. Я недавно звонила вам, — Голос звучал сильно и звонко, словно часть энергии Шез передалась и ей.

— Ах да, — сказала Шез, — Ты хотела, чтобы я посмотрела тебя, верно? Встретимся позже, — бросила она своим ученикам, затем снова обратилась к Элейн: — Что ты хочешь показать? Тебе нужна музыка?

— Я принесла пленку, — ответила Элейн, — Понимаете, я как раз придумала небольшое упражнение. Немного танца, немного акробатики…

— О'кей, — перебила Шез. — Я поставлю пленку, а ты подготовься в центре зала.

Элейн сняла туфли и носки, а затем джинсы и футболку, оставшись в черном трико. Теперь, когда решающий момент наступил, она больше не нервничала. Пол был черным, сияющим и мягко пружинил под ее ногами. Оглядываясь вокруг, она видела свои отражения в многочисленных зеркалах — крошечная фигурка, увенчанная короной рыжих, волос. Затем зазвучала музыка, и она начала танцевать.

Пара байлар Лa Бамба, Пара байлар Ла Бамба, Се несесита уна пока де грасиа…

У Элейн еще никогда не было столько пространства для движения, и она вложила в исполнение все свое мастерство. Она тщательно продумала последовательность движений, но теперь, сама того не осознавая, оживила танец своими эмоциями и переживаниями, придав рутинному упражнению оттенок лирической пантомимы. Языком танца она рассказывала о приездах и отъездах своего отца, о том, как ей его не хватает, и о той бродячей жизни, которую они вели раньше. Она рассказывала о своих чувствах к Джейн и Лесли Филдсам, ее приемным родителям: о благодарности за их заботу и о раздражении из-за необходимости постоянно подчиняться их правилам.

«Ла Ла Бамба, — лилась музыка, — Ла Ла Бамба».

Она вложила в упражнение свой мятежный дух, и это напомнило ей о Марио. Поэтому она добавила в танец свои чувства к нему — ощущение, будто приручаешь дикое животное, смесь гордости, ответственности и страха. Исчерпав запас эмоций, она позволила музыке унести себя и следовала за ней всем своим существом, а потом на одном дыхании проделала серию задних сальто по студии и остановилась перед аудиторией из двух человек.

• Предыдущая
• 7/38
• Следующая