Тщетная предосторожность - Картленд Барбара - Страница 31

• Предыдущая
• 31/44
• Следующая

Портье горестно потряс седой головой и подозвал нахального, очень современного мальчишку-коридорного, чтобы тот проводил Синтию.

Безликая, унылая обстановка совсем ее не огорчила, ей сейчас было по душе все неприметное, неброское, лишь бы не напоминало о других местах, другом времени, других людях.

Синтия подошла к тумбочке у кровати, сняла телефонную трубку, назвала номер, и через минуту ей ответили:

– Больница Святой Агнессы.

– Могу я поговорить со старшей сестрой?

– Посмотрю, есть ли такая возможность. Ваше имя?

– Синтия Морроу – сестра Морроу.

– Хорошо, не кладите трубку.

Ждать пришлось долго. Наконец в трубке сказали:

– Соединяю вас со старшей сестрой.

В рубке щелкнуло, и Синтия услышала знакомый голос:

– Сестра Морроу?

– Да. Вы меня помните?

– Конечно, помню.

– Я хотела бы увидеться с вами. Вы не смогли бы принять меня прямо сейчас, я поблизости.

В трубке помолчали.

– Я могу принять вас через три четверти часа, сестра. Ровно через сорок пять минут.

– Благодарю вас! Большое спасибо.

Синтия положила трубку. Она причесалась, попудрилась, слегка подкрасила губы, подумала немного, стерла помаду. Вымыла руки, поискала в чемодане свежую пару перчаток, не нашла, спустилась вниз и попросила швейцара остановить для нее такси.

В больнице она была на двадцать минут раньше условленного времени. Зная, насколько бесплодными будут попытки увидеть старшую сестру сразу же, Синтия стала прогуливаться вокруг высокого унылого здания из серого камня, напоминавшего не то тюрьму, не то средневековый замок.

Синтия изведала на своем опыте всепоглощающие заботы этой жизни, но ей также было хорошо известно, какое удовлетворение приносит скромным труженицам их работа, несмотря на весьма ограниченную сферу деятельности. Мизерное жалованье, скверное жилье, строгий распорядок дня, бесконечные дежурства – однако у этого ремесла есть неоспоримые достоинства. Каждая сестра связана тесными узами товарищества с остальными. Она – не одинокая душа, затерявшаяся в переменчивой суете житейского моря, а часть единого целого с теми, кто, подобно ей, готов отдать себя служению людям.

Синтия посмотрела на часы. Да, теперь пора. Наконец-то!

Старый привратник в поношенной форме невыносимо долго записывал в блокнот ее фамилию и отмечал время, которое было назначено, после чего сообщил:

– Старшая сестра ждет вас, мисс. Я провожу.

– Не беспокойтесь, – ответила Синтия. – Я знаю, где ее кабинет.

Она торопливо направилась по коридору, а старик с удивлением смотрел вслед этой нарядной, элегантной молодой женщине.

Подойдя к святилищу старшей сестры, она остановилась перед тяжелой дверью. Ею снова овладели знакомая радость предстоящей беседы и почтительность, которые она всегда испытывала у этой двери.

Синтия постучала.

– Войдите, – услышала она глубокий сильный голос.

Синтия вошла. Старшая сестра писала за столом. Солнечный свет ореолом сиял над белым чепцом, венчавшим пышные седые волосы. Старая дама встала и протянула Синтии руку:

– Рада встрече. Мы слышали высокие отзывы о вашей работе в Индии. Вы, кажется, получили награду?

– Да.

– Поздравляю. Честь и для вас, и для больницы.

– Я всему научилась здесь.

Старшая сестра улыбнулась, благосклонно принимая комплимент.

– Чем могу служить теперь?

– Прошу вас, не могли бы вы взять меня снова на работу?

– Насколько мне известно, вы уехали из Индии по причине серьезного нездоровья.

– Да, это так, – ответила Синтия, – но сейчас мне лучше, гораздо лучше.

– Вы окончательно выздоровели? Сейчас это главное.

Синтия почувствовала на себе внимательный взгляд. Как хорошо она помнила эти проницательные глаза. Тут невозможно ни солгать, ни просто утаить правду.

– По-моему, да. Я чувствую себя хорошо.

– А что говорит ваш врач?

– Я не была у врача два месяца.

– По мне, вид у вас не очень хороший.

– Но у меня прекрасное самочувствие, – настаивала Синтия. – Вероятно, я выгляжу несколько усталой, – поздно вчера легла и только что с поезда, наверно, поэтому.

– Почему вы хотите вернуться на работу?

– Я… – Синтия замялась. – Мне хочется снова заняться делом.

– Вы по-прежнему хотите убежать от своих неприятностей, сестра Морроу?

Синтия вздрогнула. Подобного личного вопроса она не ожидала. Так, значит, здесь о ней все известно! Нельзя сказать, чтобы ее это сильно обрадовало.

– Что вы имеете в виду? – спросила она и добавила смущенно: – Как вы узнали?

Старшая сестра молчала несколько мгновений, потом неожиданная улыбка мгновенно преобразила ее лицо, придав ему выражение понимания и сочувствия.

– Считаю своим долгом как можно больше знать о персонале. Когда вы у нас здесь работали, я видела: вы недавно пережили тяжелую личную драму. Думаю, мы вам помогли. Рекомендуя вас в Индию, я надеялась – время, исцеляющее все на свете, излечит и вас. Я полагала также, перемена обстановки сыграет свою роль. Вижу теперь, что была чересчур оптимистична в своих прогнозах.

Синтия подумала с раскаянием о том, как плохо понимала эту женщину, работая под ее началом. Ей вспомнилось, как всех раздражали самодержавные замашки старшей сестры. «Она думает, мы машины», – жаловалась она, как и все остальные сестры. Теперь ей было стыдно вспоминать об этом.

– Я не представляла себе, что вы могли догадываться о моих бедах.

– Вам не вполне удается скрывать свои чувства, – заметила старшая сестра. – Вижу, вам и сейчас несладко.

– Да, но по-другому. Пожалуйста, не обращайте внимания, это временное явление. Разрешите вернуться. Мне необходима работа, дело, это всего важнее на свете! – в голосе Синтии звучала явная мольба.

– Значит, вы думаете, коль скоро мы не смогли помочь вам тогда, мы поможем вам на этот раз?

– Дело не в этом, – отвечала Синтия. – Я не жду спасения от бед. Мне просто необходимо дело, где я смогу приносить пользу.

– Вы думаете, убегая от трудностей, вы их таким образом решите? За свой долгий век я навидалась разных людей, разных судеб, и поняла: лишь одно прекрасное качество – одна добродетель поистине ценна.

– И что же это? – задала Синтия вопрос, который от нее ждали.

– Мужество. Умение выносить худшее и лучшее в жизни, вступать в борьбу и продолжать ее, когда все остальные сдались. Мужество, чтобы бесстрашно смотреть в лицо самому себе и в глаза правде. Мой совет вам – нужно вернуться, мужественно и с верой в себя превозмочь все трудности. Вы недостаточно окрепли для работы здесь, в больнице. Если у вас будет желание присоединиться к нам через три месяца, мы вернемся к этому вопросу. Но сейчас я глубоко убеждена: сначала вы должны уладить свои дела. А теперь…

Старшая сестра встала.

– Но я… – умоляюще произнесла Синтия.

– До свидания, сестра Морроу, рада была повидаться с вами. Надеюсь увидеть вас снова через три месяца.

Синтия знала: если старшая сестра приняла решение, никакие просьбы не смогут на него повлиять. Она обменялась со старой дамой рукопожатием и пробормотала подобающие случаю слова благодарности.

Потом она медленно брела по шумной, полной народа улице, безутешно оглядываясь на мрачный серый дом, где ей было отказано в прибежище.

В отель Синтия решила вернуться пешком.

«Спешить некуда», – думала она грустно. Никто ее не ждет, торопиться в безликую, безрадостную комнатушку незачем – чем позднее она там окажется, тем лучше.

Синтия уже было свернула с шумной и людной улицы, по которой шла, на тихую боковую улочку, но возле углового дома ей пришлось остановиться и переждать. Оттуда толпой выходили женщины с малышами, слышался громкий говор.

– Не волнуйтесь, милая, если с ребенком что не так, вам сразу скажут. Здесь вы всегда можете рассчитывать на совет врача.

– Если бы я не оставляла Джонни здесь на день, не знаю, что бы и делала. Я утром ей говорю: «Всю ночь глаз не сомкнула, слава богу, что вы меня избавляете от него на несколько часов, хоть это и родное мое дитя».

• Предыдущая
• 31/44
• Следующая