Милая чаровница [Милая колдунья] - Картленд Барбара - Страница 13

• Предыдущая
• 13/46
• Следующая

– Доброе утро, мистер Вирдон! – решитель­но направилась к нему Зария. – Какие будут распоряжения на сегодня?

Она заметила, что его глаза за стеклами тем­ных очков были полуприкрыты.

– А, доброе утро, мисс… Браун, – неловко ответил он. – Мне пока ничего не нужно. Хотя нет, нужно – джин с тоником! Попросите стю­арда принести мне стакан побольше.

– Да, разумеется, – сказала Зария. Она разыскала стюарда и отдала необходи­мые распоряжения. Вернувшись, она застала мистера Вирдона сидящим на том же месте, где оставила его. Чак исчез.

– Стюард сейчас принесет вам выпить, – произнесла Зария. – Не надо ли вам что-ни­будь напечатать? Или у вас есть ко мне особые распоряжения до приезда в Алжир?

– Нет, нет, – ответил мистер Вирдон. – По­говорите об этом с Эди.

– Хорошо, я обращусь к мистеру Моргану, – сказала Зария и добавила: – Мне интересно, где вы собираетесь производить раскопки. Должно быть, в Типазе? Я слышала, что во вре­мя раскопок там в сорок девятом году был об­наружен портал замка. Или вы имели в виду ка­кое-нибудь другое место?

– Спросите об этом Эди, – ответил мистер Вирдон. – Бога ради, обращайтесь со всеми вопросами к Эди.

В его голосе прозвучало нескрываемое раз­дражение, и Зария, почувствовав, что надоедает ему, покраснела и поспешно отошла прочь.

Не было никаких причин так резко разгова­ривать с ней. В конце концов, она старалась лишь честно отработать те деньги, которые он ей платит, быть полезной ему в качестве секре­таря, тем более что на ее присутствии на яхте так сильно настаивали. Она прошла на нос судна. Чем неудобна яхта, размышляла она, так это тем, что на ней нельзя побыть в одиночестве. Рядом, на мостике, сто­ял капитан, мимо то и дело сновали матросы. Даже окна офицерской каюты были открыты.

Оставался выбор: сидеть здесь, спуститься в каюту или снова столкнуться с недовольством мистера Вирдона. Она выбрала наименьшее из зол и предпочла сидеть на носу, прислонив­шись спиной к канату и любуясь переливаю­щимся на солнце морем.

Море завораживало ее. Она расслабилась, не­жась под теплыми лучами солнца. Дремотное состояние почти овладело ею, когда она услы­шала, что кто-то подошел к ней.

– Завтрак почти готов, – объявил Чак.

– Тогда я пойду умоюсь. Между прочим, Чак…

– Да? – откликнулся он.

– Вы не могли бы подождать меня в кабине­те? Мне не хочется одной входить в кают-ком­панию.

– Хорошо, – согласился он. – Только не слишком задерживайтесь.

– Я всего на минуту, – обещала ему Зария.

Она сбежала по трапу вниз, в каюту, где вы­мыла руки и причесалась. Волосы легли мягки­ми волнами по обеим сторонам ее лица, словно только что вышли из-под рук Генри.

Зария старалась не смотреть на брюки: они по прежнему смущали ее, но белый свитер прида­вал ей вид заправского моряка. Внезапно она развеселилась и поспешила в кабинет.

– Я готова, – улыбаясь, произнесла она. Чак стоял возле письменного стола и держал в руке листок бумаги. Он поднял на нее глаза.

– Я хочу, чтобы вы взглянули на это, – про­изнес он. – Это развеселит вас.

Когда Зария подошла к нему, Чак вдруг, к ве­личайшему ее изумлению, обнял ее за плечи. Она удивленно посмотрела на него, напряг­шись всем телом от его прикосновения.

– Милая, – произнес он глубоким, полным чувства голосом, – я люблю тебя!

На мгновение Зарие показалось, что Чак со­шел с ума. Его руки, обнимающие ее за плечи, его лицо, приблизившееся к ее лицу, – все по­вергало ее в состояние панического ужаса, и она, слабо вскрикнув, отшатнулась от него.

Только тогда она заметила листок бумаги, ко­торый он поднес прямо к ее лицу. В глазах Чака читался молчаливый приказ прочесть его.

Все ее внимание было поглощено Чаком, его близостью и силой, поэтому буквы плясали у нее перед глазами. Наконец ей удалось немного успокоиться и она прочла:

«Кто-то нас подслушивает. Подыгрывайте мне».

– Я ужасно сердит на тебя, – пробормотал Чак, все еще не выпуская ее из своих объятий.

– Сердит! – только и смогла воскликнуть За­рия. Губы не слушались ее.

– Да, сердит, ты все утро провела не со мной. О чем ты думала, глупышка, когда смотрела на море с тоской во взоре? Разве ты не чувствуешь себя счастливой? Послушай, Зария! Не стоит беспокоиться по поводу моих родителей. Скоро мы поженимся, очень скоро.

Зарии удалось что-то пробормотать в ответ. Она хотела бы следовать инструкции Чака и по­дыгрывать ему, но почему-то все нужные слова выскочили у нее из головы.

– Мне кажется… нам пора на завтрак, – на­конец произнесла она.

– Ты сводишь меня с ума, – ответил он тем же глубоким голосом, который разительно от­личался от его обычного. – Я люблю тебя. На­поминай мне почаще, чтобы я повторял это те­бе, любимая.

Он замолчал и посмотрел на нее. Она со страхом подумала, что сейчас он поцелует ее, но Чак рассмеялся и выпустил ее из своих объ­ятий.

– Хорошо, хорошо. Я знаю, ты проголода­лась. Надеюсь, после завтрака ты станешь добрее ко мне. Пойдем. Мне хочется чего-нибудь выпить, а тебе? Он взял ее за руку, как берут ребенка, и повел из кабинета. В коридоре, когда дверь за ними закрылась, она быстро повернулась к нему и шепотом начала:

– Что… что значит?..

Но он приложил палец к ее губам, и они мол­ча прошли в кают-компанию. Там, во главе стола, уже сидел мистер Вирдон со стаканом джина в руке.

– Что это со всеми случилось? – ворчливо спросил он, когда они вошли.

– Извините за опоздание, сэр, – ответил Чак. – Я разговаривал с мистером Джакобетти и, боюсь, потерял представление о времени.

– И о чем вы с Виктором говорили? – настороженно спросил мистер Вирдон.

– Мы разговаривали об аэропланах, – отве­тил Чак.

Зарии показалось, что мистер Вирдон с об­легчением вздохнул.

– Да, Виктор специалист по этой части, – за­метил он.

Дверь отворилась, и в комнату вошла Кейт, а за ней Эди Морган. Зария удивленно отметила про себя, какая Кейт хорошенькая. Ночью она показалась ей несколько фантастичной, но при дневном свете бесспорно выглядела очень привлекательно. Ее волосы нежно-серебристого оттенка ярко выделялись на фоне золотистой, по-видимо­му, в результате искусственного загара, кожи, искусно накрашенные ресницы окаймляли большие голубые глаза, а губы изгибались как лук купидона. На ней были джинсы и свитер, которые она, очевидно, носила не столько ра­ди удобства, сколько для того, чтобы подчерк­нуть округлые, обольстительные линии тела. Ее шею украшали четыре нитки бус из круп­ных жемчужин, а запястья – множество золо­тых браслетов разного объема и формы.

Кейт подошла к мистеру Вирдону и поцело­вала его в лоб.

– Привет, милый! Сегодня тебе получше?

– У меня все еще ужасно болит голова, – от­ветил мистер Вирдон.

– Я же говорила тебе: «Не мешай!» – броси­ла в ответ Кейт.

Она взглянула через стол на Зарию с Чаком и наградила их сияющей улыбкой.

– Доброе утро, – сказала она и вдруг заворо­женно уставилась на надпись на груди у Зарии.

– «Колдунья», – прочитала она вслух тоном, в котором присутствовала насмешка. – Вы, по-видимому, верите в саморекламу.

Зария не нашлась что ответить и покраснела.

Но Чак оказался на уровне.

– Меня она уже околдовала, – сказал он.

– Ну что ж, это – главное, – произнесла Кейт, слегка передернув плечами, и уселась справа от мистера Вирдона, бросив при этом выразительный взгляд на Эди Моргана.

Хотя Эди Морган побрился и надел полотня­ные широкие штаны и джемпер с круглым вы­резом, тем не менее он, по мнению Зарии, вы­глядел еще менее привлекательно, чем в халате.

– Где наши места? – спросил Чак и взял Зарию под руку.

– Где хотите, – ответил Эди Морган и, слов­но вспомнив, что не он является здесь хозяи­ном, добавил: – А ты. Корни, что скажешь?

Зария в первый раз услышала, как к мистеру Вирдону обратились по имени. Она подумала, что только такой неприятный тип, как Эди Морган, мог превратить красивое имя Корнелиус в вульгарную кличку Корни.

• Предыдущая
• 13/46
• Следующая