Собрание сочинений, том 15 - Маркс Карл Генрих - Страница 49

Новая система рассыпного строя, принятая у стрелков, была впоследствии введена не только во всей французской армии, но и послужила образцом для многих европейских армий и в том числе для усовершенствованной системы, введенной в английской армии во время Крымской войны и после нее. Поэтому мы отметим лишь некоторые главные черты этой системы, в особенности по той причине, что в бою французы очень часто действуют совсем иначе. Это происходит отчасти потому, что они следуют общим приказам (как в 1859 г, в Италии), отчасти из-за того, что офицерам предоставляется полная свобода действий исключительно в соответствии с обстановкой, а отчасти потому, что вообще все строевые уставы в бою неизбежно подвергаются значительным изменениям. Стрелки в рассыпном строю действуют группами по 4 человека, причем каждая группа развертывается в одну линию с интервалом между солдатами в 5 шагов. Интервалы между группами составляют по меньшей мере 5 шагов (образуя, таким образом, непрерывную линию — по одному солдату на каждые пять шагов) и самое большее — 40 шагов между группами. Унтер-офицеры занимают места в 10 шагах позади своих отделений, офицеры же, каждый в сопровождении 4 солдат и 1 сигналиста, находятся в 20–30 шагах позади. Если в цепь развертывается только часть роты, то капитан занимает место посредине между стрелковой цепью и группой поддержки. Самое главное, на что должно быть обращено внимание, — это использование местности в целях укрытия; этому приносится в жертву как равнение, так и точное соблюдение интервалов. Стрелковой цепью управляют только с помощью сигнального рожка: всего насчитывается двадцать два сигнала; кроме них, каждый батальон стрелков и каждая из входящих в него рот имеет свой собственный, особый сигнал, который должен предшествовать сигналу команды. Офицеры имеют при себе свисток, которым, однако, они могут пользоваться только в исключительных случаях; свистком подается пять сигналов: «внимание!», «вперед!», «стой!», «назад!», «сбор!». Этот свисток послужил образцом того свистка, который некоторые стрелки-волонтеры ввели у себя как неотъемлемый предмет своего снаряжения, лишая, таким образом, офицеров возможности пользоваться свистком, когда это может потребоваться. В случае кавалерийской атаки развернутым строем стрелки собираются в группы по четыре человека, а также по отделениям и по другим подразделениям компактными массами без определенного порядка или же присоединяются к группе поддержки, образуя своего рода ротное каре, или к батальону, причем последний должен действовать в развернутом строю или образовывать каре. Французы очень много занимаются этими различными способами сбора и превосходно выполняют их; разнообразие их не создает никакого беспорядка, так как солдаты обучены в случае опасности собираться любым способом, какой только возможен, и после этого использовать удобный путь, чтобы присоединиться к более крупной группе, которую указывает сигнал. Каре строится иногда в две, а иногда в четыре шеренги.

По сравнению со старой системой обучения, принятой почти во всех армиях до того, как были образованы войска стрелков, этот новый метод имеет огромные преимущества. Но не следует забывать, что все это, в конце концов, не что иное, как ряд уставных положений для строевых занятий на учебном плацу. Здесь нет места для проявления умственных способностей каждого отдельного солдата, и если бы эти приемы Выполнялись на ровной местности, то они сочетались бы с таким педантизмом, который способен удовлетворить самого строгого и взыскательного служаку. Шеренги строятся на положенных интервалах, они наступают, отступают, меняют фронт и направление так же, как и всякий батальон линейных войск, и солдаты передвигаются по сигналу рожка так же, как куклы на проволоке. Настоящее же учебное поле для стрелков — перед лицом противника, и тут французы имели для своей легкой пехоты превосходную школу в Алжире, на сильно пересеченной местности, обороняемой кабилами — наиболее храбрыми, упорными и осторожными стрелками, какие когда-либо были на свете. Именно здесь французы развили до самой высокой степени ту способность вести бой в рассыпном строю и уменье использовать укрытия, которые они проявляли в каждой войне, начиная с 1792 года; и здесь зуавы особенно использовали с наибольшей для себя выгодой уроки, преподанные им туземцами, и, таким образом, послужили образцом для всей армии. Обычно считают, что стрелковые цепи в наступлении должны образовывать нечто подобное развернутой линии, собираясь вместе, может быть, только в тех местах, которые представляют хорошее укрытие, и рассредоточиваясь там, где приходится переходить через открытые пространства; бой со стрелками противника завязывают с фронта, только иногда используя изгородь или что-нибудь в этом роде, для того чтобы пострелять немного во фланг, не рассчитывая и не пытаясь достигнуть этим чего-нибудь большего, кроме отвлечения внимания противника. Не таковы зуавы. Для них расчлененный строй — это самостоятельные действия небольшими группами, подчиненные общей цели; попытка использовать выгоды, как только представится к этому возможность; подойдя неожиданно к главным силам противника, они приводят его в расстройство метким огнем; исход мелких стычек они решают, совсем не собираясь многочисленными группами. Для них неожиданные нападения и засады составляют самую сущность действий в рассыпном строю. Они пользуются прикрытием не для того, чтобы только открывать огонь из-за сравнительно укрытой позиции, а главным образом для того, чтобы незаметно подползти вплотную к неприятельским стрелкам, неожиданно вскочить и отбросить их в беспорядке; они пользуются прикрытиями, чтобы приблизиться к флангам противника и, появившись там неожиданно большими массами, отрезать часть их линии войск или, устроив засаду, заманить в нее неприятельских стрелков, если те слишком поспешно бросятся преследовать предпринявших ложное отступление зуавов. При решительных действиях подобные уловки можно было бы применить во время многочисленных перерывов между напряженными действиями, которые ведутся с целью решить исход боев. Но в малой войне, в войне отдельными отрядами и сторожевыми постами для добывания сведений о противнике или в охранении расположения своих войск на отдыхе эти качества зуавов приобретают особенно большое значение. Что представляют собой зуавы, показывает следующий пример. Во всех армиях существует правило, что в сторожевом охранении, особенно ночью, часовые не должны сидеть, а тем более лежать, и обязаны, как только появится противник, открывать стрельбу, для того чтобы поднять тревогу в сторожевой заставе. Теперь прочтите описание лагеря зуавов, сделанное герцогом Омальским («Revue des deux Mondes»[111], 15 марта 1855 г.):

«Ночью даже отдельный зуав, находящийся на вершине вон того холма и наблюдающий за лежащей впереди местностью, уходит в укрытие. Вы не видите сторожевых постов, но подождите до тех пор, пока офицер начнет проверять караулы, и вы увидите, что он разговаривает с зуавом, который лежит, распластавшись на земле, непосредственно за вершиной, и бдительно за всем наблюдает. Вы видите вон ту группу кустарников. Я вовсе не удивился бы, если бы, осматривая ее, вы обнаружили, что там засело несколько зуавов; в случае, если бы бедуин прокрался в эти кусты для того, чтобы высмотреть, что делается в лагере, они не стали бы стрелять, а бесшумно закололи бы его штыком, чтобы не обнаружить засады».

Что представляют собой солдаты, которые обучаются службе охранения только в гарнизонах, в условиях мирной обстановки, и о которых нельзя сказать с уверенностью, что они бодрствуют, если только они не стоят или не находятся в движении, по сравнению с солдатами, прошедшими подготовку в войне с бедуинами и кабилами, где применяются всякие хитрости и всевозможные уловки? И при всех этих отклонениях от установленной системы зуавы лишь однажды были застигнуты врасплох своим бдительным врагом.

Во владениях Англии на северо-западной границе Индии имеется один округ, очень похожий, с военной точки зрения, на Алжир. Там почти такой же климат, характер местности и почти такое же население пограничной полосы. Там часто случаются набеги и всякого рода враждебные столкновения; в этом-то округе и были подготовлены солдаты, являющиеся одними из лучших на британской военной службе. И без сомнения странно, что эти длительные и в высшей степени поучительные столкновения не оказали глубокого влияния на способы несения всевозможных видов службы в легких войсках британской армии, что после двадцати и более лет борьбы с афганцами и белуджами эта часть войск оказалась столь несовершенной, что надо было спешно копировать французские образцы для того, чтобы сделать пехоту боеспособной в этом отношении.