Чудо для мадонны - Картленд Барбара - Страница 23

• Предыдущая
• 23/26
• Следующая

Потом, высвободившись из ее объятий, он сбежал вниз, где лакей распахнул перед ним дверь.

Лорд сел в карету и по дороге решил, что прикажет прицепить отдельный вагон к поезду, который будет следовать от Парижа до побережья. Тогда он мог бы быть с Флоренчией и князем на последнем этапе их путешествия.

Хикс должен был уложить его вещи и узнать час отхода ближайшего поезда. Сложная головоломка, к несказанному облегчению лорда, наконец сложилась и больше уже не представляла для него загадки.

Он выяснил то, о чем просил его граф Росберри, нашел свою судьбу в лице Флоренции и спас ее от ада, которого не выдержала бы никакая женщина. Лорд Миер чувствовал себя удачливым и самым счастливым человеком и, к своему удивлению, обнаружил, что твердит про себя:

— Благодарю Тебя, Боже, благодарю Тебя!

Хикс действительно уже ждал его. Войдя в свою спальню, лорд увидел, что вещи уложены, а дорожная одежда висит на стуле в ожидании его.

Слегка улыбаясь, лорд начал переодеваться:

— Когда мы уезжаем, Хикс?

— Я заказал экипаж, милорд, на пять часов, и всем сообщил, что ее королевское величество приказывает вам прибыть немедленно!

— Спасибо, Хикс! Вы действовали блестяще. Все гости на приеме у графини поверили вам!

Он знал, что при этом на губах Хикса заиграла благодарная улыбка, но ответил тот просто, по-деловому:

— Мне понравилось наше приключение во Флоренции, милорд! А то мы совсем заскучали дома.

— Я, однако, думаю, это было наше последнее приключение, — сказал лорд Миер, думая о Флоренчии.

— Сомневаюсь! — возразил Хикс. — Что-нибудь всегда приключается, не одно, так другое!

Лорд промолчал, но вид у него был довольный.

Ему было интересно, что скажет Хикс, узнав о предстоящей женитьбе лорда, и не станет ли он ревновать. Хикс был порядочный собственник!

Хотя лорд Миер считал это большой дерзостью, для него не было секретом, что камердинер несколько презрительно относился к женщинам своего господина. Хикс явно считал, что те не имеют права ни на что претендовать, и был уверен, что ни одна из них не задержится надолго.

Лорд лег в постель с мыслями о Флоренчии. Когда она наконец станет его, пожалуй, ему уже незачем будет скитаться по свету.

Он представил, как чудесно жить вместе с ней спокойно и мирно в его сельском уединении.

«Она все, к чему я всегда стремился», говорил он себе.

Ее милое лицо как живое вставало перед ним, и лорд не уставал удивляться, что все произошло так быстро. И вот она уже так заполнила его жизнь, что в ней не осталось места ни для чего другого.

Он привык считать себя искателем приключений и верить, что всегда останется хозяином своего сердца.

Но, вероятно, так было потому, что во всех его романах чего-то ему всегда не хватало.

Сейчас он понимал, что все женщины, которых он знал раньше, привлекали его только физически. В его чувствах к ним не было ничего духовного, пока он не встретил Флоренчию.

Его любовь к красоте, глубокое волнение, которое он испытывал перед любимыми картинами, — только они выражали глубинную сущность его натуры. Но никогда и ни с кем он не мог разделить эти чувства!

Они и сблизили их с Флоренчией, соединили невидимыми узами.

— Я люблю ее! — произнес он вслух.

Эти слова впервые в жизни приобрели для него настоящий смысл.

Рафаэль сумел показать в женщине то духовное начало, которое было необходимо лорду. В своем стремлении к совершенству он просто не верил, что когда-нибудь найдет свой идеал.

И вот он нашел его, пусть и при столь странных, даже трагических обстоятельствах.

Лорд не чувствовал за собой вины, убив Винченте. Он, в сущности, не намеревался убивать его. Но этот человек сам тем или иным образом мучил и губил людей.

Его смерть избавила, вероятно, немалое число юных и невинных девушек от его скотской похоти.

— Не стоит и думать о нем, — решил лорд Миер.

Он надеялся, что и Флоренчия, и ее отец скоро забудут пережитый ими ужас.

В конце концов о подлости Винченте перестанут вспоминать, как и о злодействах тех, кто жили до него.

Не случайно мир знал лишь о сокровищах культуры Флоренции и не вспоминал о том дурном и жестоком, что происходило в этом городе.

Как раньше лорд строил планы спасения своей возлюбленной, так сейчас он думал о том, что их жизнь озарит ангельский свет, В ней будет царить любовь. Глава 7

Флоренчия стояла у окна, глядя на английский пейзаж.

Она не представляла себе, что трава в Англии такая зеленая, а озеро, на которое открывался вид с террасы, так красиво, а по его серебристой поверхности безмятежно скользят черные и белые лебеди.

В парке под огромными вековыми дубами разгуливали пятнистые олени, и она видела, как стая белых голубей взлетела и направилась к дому.

Девушке казалось, что она не живет, а грезит с того самого момента, когда лорд Миер явился ночью в палаццо, чтобы сказать ей, что она и ее отец спасены.

Каждую минуту она благодарила Бога за то, что этот удивительный, необыкновенный мужчина вошел в ее жизнь.

Когда в ту ночь лорд оставил ее, всю трепещущую после его поцелуев, Флоренчия, задыхаясь от восторга, со всех ног кинулась к брату.

Он спал в той самой комнате, в какую раньше через балкон проник лорд Миер.

Рывком распахнув дверь и на ощупь пробираясь в темноте к кровати, она крикнула:

— Проснись, Антонио! Проснись! Мы едем в Англию!

Антонио пошевелился и удивленно спросил, что случилось.

— Слушай, Антонио, — заговорила Флоренчия, — вставай скорее, я должна рассказать тебе что-то важное!

Антонио сел на постели и зажег свечу. С изумлением глядя на сестру, он спросил:

— О чем это ты? Почему в Англию?

— Лорд Миер спас и папу, и меня! Винченте мертв! Казалось, князь Антонио задохнулся, услышав это.

— Возможно ли? Ты уверена?

— Конечно, конечно, уверена! — в восторге повторяла Флоренчия. — Лорд Миер сумел похитить и снимки, и негативы. Они сожжены. Больше отцу нечего бояться!

— Господи! Не могу поверить!

— Это правда! Правда! Но мы должны покинуть Флоренцию раньше, чем станет известно о смерти Винченте. Торопись же, Антонио! Папа сейчас разбудит слуг и сообщит им, что нам необходимо немедленно уехать в Париж, потому что там тяжело заболел один из наших родственников.

— Ничего не понимаю, — в полном недоумении произнес Антонио, откидывая со лба прядь темных волос.

— Я знаю, это звучит как сказка, но об этом мы поговорим позднее. А сейчас одевайся и вели камердинеру упаковать все, что может понадобиться. — Флоренчия направилась к двери и, уже выходя, предупредила:

— Не забудь — слугам надо сказать, что мы едем в Париж. Но на самом деле лорд Миер приглашает нас погостить в его имении в Оксфордшире.

И не дожидаясь ответа брата, Флоренчия побежала в комнату отца.

Он уже был почти одет, а его камердинер укладывал дорожный сундук в соседней комнате. Поцеловав отца, девушка побежала собираться.

В коридоре ей встретился дворецкий, встревоженный суматохой в доме. Князь поручил ему отправить нарочного в дом ювелира Джованни и торопливо написал тому записку.

Джованни хранил колье в личном сейфе в собственном доме. Оно было слишком ценно, чтобы оставлять его на ночь в мастерской на Понте-Веккью. Слуга должен был привезти колье после того, как Джованни сделает его эскиз.

Когда через несколько часов они прибыли в Париж, лорд Миер уже ждал их, чтобы проводить на Северный вокзал. Его собственный вагон был прицеплен к идущему в Кале поезду, согласованному с пароходным расписанием. Увидев лорда в Париже, Флоренчия снова ощутила, как она счастлива и как сильно любит его. Ей хотелось летать или хотя бы танцевать на серебристых водах Сены.

Помогая ей выйти из вагона, лорд Миер видел, как ее лицо сияет. И когда их руки соприкоснулись, ему показалось, что даже брак не сделает их ближе друг к другу.

В Париже ярко светило солнце, цвели каштаны. Флоренчия с любопытством оглядывалась вокруг, а лорд Миер прошептал:

• Предыдущая
• 23/26
• Следующая