Трагический исход - Сувестр Пьер - Страница 9

• Предыдущая
• 9/74
• Следующая

Но Жюв не отвечал, он выхватил свой револьвер, установил его на уровне статуи и разрядил прямо в грудь гипсовому человеку.

Макет развалился на тысячу кусочков и рухнул. Фандор понял намерение Жюва.

– На помощь! – прохрипел он и, спотыкаясь о скамейки, побежал к эстраде одновременно с полицейским.

Им было достаточно секунды, чтобы понять, что произошло.

Черт возьми! Все было очень просто; вор должен был заранее рассчитать свой удар.

Точно зная, что мэр собирался положить у подножия статуи бумажник, набитый банкнотами, вор использовал все свои возможности, чтобы завладеть в присутствии всех этим небольшим состоянием.

Оказавшись на эстраде и не обратив внимания на только что уничтоженное ими творение архитектора, Жюв и Фандор отодвинули основание макета и заметили, как они и предполагали, что оно полое внутри и что как раз внизу под ним проделана дыра в полу.

– Проклятие, – пробормотал Жюв, – какими же мы были дураками, что раньше ничего не замечали, а только тупо рассматривали макет памятника!

– Ей-Богу! – произнес Фандор. – Но теперь разгадка найдена. Внутрь этого макета забрался человек, и, обладая необычайной смелостью, он заменил левую гипсовую руку статуи своей собственной тщательно подкрашенной в тон макета рукой.

– Бесполезно было, – подчеркнул Жюв, – окружать памятник кордоном полицейских, чтобы никто не приблизился к нему, вор сидел уже на своем месте.

– Эту операцию провел смелый человек, – добавил Фандор, – но у него голова хорошо работает. Не откажешь в изобретательности! Я знаю только одного человека, который способен разработать такой план и выполнить его.

Только один человек мог сделать это! И Фандор как раз собирался произнести имя, которое уже мысленно произнес Жюв, но остановился удивленный.

В куче гипса полицейский обнаружил маленькую визитную карточку. На ней красными чернилами было написано единственное имя, которое так много значило и которое теперь уже Фандору не было надобности произносить:

Фантомас!

– Итак, решайтесь, Жюв. Вам нужно еще раз показаться на балконе… Вы настолько популярны, что они готовы бесконечно созерцать вашу симпатичную физиономию.

На предложение Фандора полицейский, однако, ответил энергичным отказом:

– Нет, нет и нет… И не хочу ничего знать. Ведь я не политический деятель и не гастролирующий актер. Кроме того, эти овации ничем не оправданы… Как раз наоборот. И люди поступили бы лучше, обругав меня самыми последними словами.

Фандор улыбнулся:

– Вы правы, момент совсем неподходящий, чтобы нам аплодировать. Ведь мы не одержали никаких побед, которые бы позволяли рассчитывать на симпатию публики.

– Увы, нет, – вздохнул Жюв.

И полицейский, углубившись в свое кресло и как бы желая врасти в него, закурил сигарету.

Было около девяти вечера. На исходе этого необычного дня, именно того дня, когда население Булони предавалось праздничным развлечениям, а Жюв и Фандор раскрыли дерзкое преступление Фантомаса, но, к сожалению, не успели схватить преступника, неразлучные друзья решили остановиться в небольшом отеле на удаленной от центра города улице. Они поселились под чужими именами, убежденные, что их инкогнито не будет раскрыто.

Но мало-помалу после полудня в городе стали распространяться слухи, что так называемые жертвы, привезенные миноносцем 27, чувствуют себя прекрасно! Эта новость облетела всех, и уже к концу дня каждый в Булони знал, что Жюв и Фандор живы и находятся в городе.

Кроме того, дознания, проводимые ими, и случай с гипсовым макетом, разбитым на кусочки выстрелом из револьвера Жюва, были для многих уже достаточным свидетельством, что полицейский и журналист живы.

Измученные, усталые и довольные тем, что наконец они нашли две комфортабельные комнаты в этом маленьком отеле, Жюв и Фандор были удивлены, заметив, что какие-то люди останавливались перед их дверями и обменивались таинственными словами.

Постепенно толпа увеличивалась, и путешественники услышали, как произносят их имена, сначала тихо, а затем все громче и громче.

Толпа была убеждена, что Жюв и Фандор находятся именно там, она хотела их видеть, им аплодировать. Требовательная толпа не давала им передышки до тех пор, пока они не подошли к окну и не послали ей приветствия.

Десять минут назад Жюв и Фандор полагали, что их популярность больше не причинит им беспокойства. Напрасные мечты! Толпа все прибывала. На место ушедших людей приходили новые, они также горели желанием приветствовать симпатичные лица героев разыгравшихся накануне драматичных событий.

Более часа Жюв и Фандор, рассерженные на самих себя, сокрушенные своей популярностью, бегали взад и вперед от комнаты к перилам балкона.

Крики толпы усиливались. Фандор, который отошел от окна и приглашал Жюва занять его место, сказал ему настойчиво:

– Идите же, дружище, будьте благоразумны. Нужно туда идти. Что же тут поделаешь?

Жюв пожал плечами.

– Мне особенно докучает, – ворчал он, – что эти славные люди аплодируют нам, когда мы потерпели, быть может, самую большую неудачу в нашей жизни!

– Что же вы хотите, – объявил Фандор, – налицо непоследовательность действий толпы.

И он добавил, иронично улыбаясь:

– Да! Они приветствуют нас своими возгласами за наше прошлое… и, несомненно, за наше будущее…

Между тем Жюв с медлительным и скучающим видом приблизился к балкону. Он стоял, облокотясь на перила, сопровождаемый Фандором. Фандор сказал ему:

– Жюв, эти овации принадлежат вам. Я же только что получил свою долю. Вы удачливый человек, вы – звезда дня!

И журналист, будучи всегда насмешливым человеком, не удержался, чтобы не подшутить над ним.

Что касается Жюва, то он упорно продолжал стоять, опираясь на перила балкона, кивнув рассеянно Фандору в знак благодарности. Но на самом деле он буквально обшаривал толпу своим взглядом.

– Фандор! – вполголоса позвал Жюв своего друга.

Журналист приблизился:

– Что случилось?

Незаметным жестом руки Жюв указал Фандору на человека, который в первом ряду толпы необычно суетился и буквально надрывался от крика:

– Да здравствует Жюв! Да здравствует Фандор!

Несомненно, он придавал большое значение этим приветствиям, произнося их трогательно и с большим выражением. Фандор произнес:

– Похоже, это провокатор.

Затем он стал более пристально его разглядывать.

– Очень любопытен и экстравагантен, – продолжал Фандор. – Нечто подобное я уже когда-то видал, знал.

– Да, – ответил Жюв медленно, не покидая взглядом своего подопечного. – Мне кажется, я тоже его узнал.

Затем внезапно он прошептал на ухо Фандору:

– Попытайся выяснить все, спустись вниз и пошли гарсона за этим человеком, пусть поднимется к нам.

Фандор тотчас исчез, а несколько минут спустя Жюв, вернувшись в комнату, закрыл окна и задернул занавески, дав понять толпе, что пора отдыхать. Он услышал, как дверь с шумом отворилась.

В комнату с сияющим лицом вошел Фандор, он тащил за руку того типа, которого Жюв заметил несколько минут назад в первых рядах энтузиастов.

И как только Жюв увидел его при свете, он вскрикнул:

– Бузотер! Ну конечно же, это Бузотер!

Он не ошибся!

Это был Бузотер, старый бродяга, нищий, имя которого невольно связывали с мамашей Тулуш; Бузотер, которого при столь многочисленных и разнообразных обстоятельствах Жюв и Фандор постоянно встречали на своем пути, когда он прямо или косвенно впутывался в их необычные приключения.

Вид бродяги поразил и удивил Жюва. В свою очередь, Фандор, который ввел его в помещение, посмотрев на него внимательно, остолбенел. Действительно, вид Бузотера обращал на себя внимание.

Несомненно, что бродяга в своей жизни перебрал много ремесел и одевался по-разному, но в этот день его наряд был более экстравагантен и неправдоподобен, чем когда-либо.

• Предыдущая
• 9/74
• Следующая