Трагический исход - Сувестр Пьер - Страница 36

• Предыдущая
• 36/74
• Следующая

– Проклятие, – выругался Жюв, – можно подумать, что я пьян!

Уже сидя, он снова огляделся вокруг себя.

Я опустился сюда!.. Это было, как в кошмарном сне. Не причудилось ли мне все это?

Жюв втянул носом воздух.

Ему вдруг показалось, что какой-то приторный тошнотворный запах распространяется вокруг него. Он протер глаза, встал и глубоко вдохнул… в себя воздух.

Нет, это ему не показалось.

В помещении действительно появился странный запах, запах опьяняющий, душноватый, резковатый, который одурманивал, и, по всей вероятности, и был причиной его внезапного недомогания…

– Что же все это означает? Что со мной произошло?

Продолжая стоять, он машинально высунул язык, как будто был сжигаем внутренним огнем, погибал от жажды. Жюв сделал несколько шагов вперед, он хотел подойти к окну, открыть ставни, глотнуть хоть немного чистого воздуха… Но в тот же момент он невольно задрожал…

Странная мысль пришла ему вдруг на ум.

– Но здесь пахнет опиумом! – прошептал Жюв. – Страшно пахнет опиумом! Это запах опиума…

И он принялся браниться, сжав кулаки, нахмурясь, придя в бешенство.

– Боже мой! Боже правый! Значит, я был жертвой отравления опиумом! Моя прогулка в подземелье, люди, которых я там видел… лестница… и все прочее… было вызвано действием опиума. Ах, черт возьми! Но я же все-таки не курил! Я вообще не курю!

В этот момент у бедного Жюва появилась безумная мысль…

Он побежал на кухню, открыл стенной шкаф, который сохранился в его памяти, но не обнаружил никакой двери, ведущей в подвалы…

Была только сплошная твердая стена, которая словно гудела под неистовыми ударами Жюва…

Подобный факт успокоил знаменитого полицейского:

С этого момента всякое сомнение отпало. Пришлось безропотно смириться с истиной, что у него были галлюцинации от вдыхания опиумного дыма…

Даже если совершенно бесспорен факт, что все эти кошмары вызваны действием опиума, приключение Жюва не потеряло своей таинственности. Еще многое осталось выяснить. Ибо Жюв не принимал это зелье внутрь. Он не курил его! Он дышал им!.. И вследствие этого…

– Неслыханно! – признался полицейский. – Я не хочу ничего придумывать, и только одна версия мне кажется правдоподобной. Я был совершенно в своем уме, когда начал спускаться с крыши в камин, но, несомненно, меня поджидали внизу. Не знаю, каким образом, но меня заставили вдыхать пары опиума, и я, полностью оглушенный, кубарем свалился вниз… тогда как мои враги успели ускользнуть, я видел идиотские сны… И теперь мне ничего не остается, как уйти!

Недовольный своим неудачным приключением, раздраженный главным образом тем, что его облапошили, оставили в дураках как начинающего, а ведь Жюв не заслуживал плохого к себе отношения, он решил покинуть улицу Жирардон. Нужно было встретиться поскорее с Фандором, обо всем случившемся ему рассказать.

Выйдя наружу и вдохнув свежего воздуха, Жюв почувствовал себя лучше. Головная боль исчезла, тошнота прекратилась…

– Уф! – вздохнул полицейский. – Ничего не поделаешь! Они еще благородно поступили со мной. Если бы они захотели меня убить, то сделали бы так, что я не смог бы пошевелить ни ногой, ни рукой.

Но в тот момент, когда он спускался к бульварам, он внезапно побледнел и беспокойно стал ощупывать карманы своего пиджака.

– Черт возьми, куда же подевался кулон баронессы де Леско?

Некоторое время он лихорадочно обыскивал свои карманы.

Но следовало признать очевидное: кулона в них не оказалось. Бриллианты снова были украдены. Жюв был ограблен.

Несчастный Жюв! Он был похож на человека под хмельком, когда, пройдясь пешком по Монмартру и проехав через весь Париж, даже не замечая пути, по которому следовал, он оказался в редакции журнала «Столичные новости».

Непостижимая усталость, как груз, давила на него, казалось, он постарел сразу лет на десять, испытав тяжелое потрясение.

И когда он вошел в комнату для посетителей, располагавшуюся непосредственно перед редакцией, и хорошо знавшие его служащие увидели его, они с трудом скрыли свое удивление.

Они подумали, что с ним случилось нечто из ряда вон выходящее, поскольку у него был столь странный, озабоченный вид, так не соответствующий его характеру и манере поведения.

Один из служащих обратился к нему.

– Мсье Фандор, – сказал он, – сейчас занят с посетителем. Если вы не очень спешите, то подождите его, пожалуйста.

Неуловимым жестом Жюв дал понять, что все слышал, затем, рухнув на стул, тихо устремил куда-то неподвижный взгляд. Обычно, поджидая друга, он не пренебрегал возможностью перекинуться парой слов со служащими, но сегодня он сидел молча.

И в помещении для посетителей, где находились, кроме него, двое служащих, стояла абсолютная тишина, прерываемая только время от времени скрипом пера по бумаге или перелистыванием толстого справочника.

Между тем дверь в кабинет Фандора отворилась, и журналист проводил до лестничной площадки своего посетителя. Затем он повернул сразу же назад и, увидев Жюва, сделал знак, чтобы тот зашел в бюро.

Как только друзья оказались вместе, Фандор подошел к Жюву и горячо пожал ему руку.

– Браво! – сказал он ему. – Браво! Примите мои поздравления!

Потом, оставив Жюва с озадаченным видом, Фандор подошел к выдвижному ящику, чтобы извлечь банковский билет, который он протянул инспектору.

Жюв широко открыл глаза от удивления, рассматривая купюру в 500 франков…

– Что это? – спросил он.

– Вы же хорошо видите, мой милый, – ответил Фандор со смехом, – 25 луидоров, которые падают с неба, впрочем, осмелюсь заметить, совершенно заслуженно… Ну же, берите их…

Жюв отступил с выражением растерянности на лице.

– Я должен их взять?.. Почему?..

– Но потому, что они предназначены вам. Они вам принадлежат! – В то время как Фандор смеялся над удивлением инспектора, Жюв хмурил брови и все еще не брал банковский билет.

Журналист настаивал:

– А! Черт возьми! Нечего проявлять щепетильность… берите билет, я вас прошу. Она попросила меня вам его вручить…

Жюв был все более и более ошеломлен. Он глухо спросил:

– Она?.. Кто?

Фандор уже начинал терять терпение. Он пожал плечами.

– Полноте, Жюв, – сказал он, – вы хотите меня разыграть? Мне кажется, что вы, безусловно, должны догадаться о персоне, которая поручила мне передать вам эту сумму как вознаграждение. Это баронесса…

– Баронесса де Леско? – вскричал Жюв.

– Ну, конечно, да! Естественно! Чтобы отблагодарить вас за то, что вы вернули ей кулон…

Едва Фандор произнес эти слова, как Жюв подпрыгнул, будто он был внезапно чем-то поражен.

Он стал мертвенно-бледным.

– Что ты говоришь? – спросил он.

Фандор, который определенно в этот день отличался неутомимым терпением, повторил, тщательно выговаривая слова, чтобы быть лучше понятым.

– Я говорю, мой славный Жюв, следующее: я получил поручение от баронессы Валентины де Леско вручить вам от ее имени сумму в 500 франков, чтобы отблагодарить вас за возвращение ее кулона, который ранее пропал.

Жюв наклонил голову и затем, помолчав, медленно произнес:

– Мой милый Фандор, я не только не вернул мадам де Леско драгоценность, но к тому же этот кулон, который еще вчера был у меня, исчез… его у меня украли…

Жюв все объяснил с такой искренностью, в его словах скрывалась такая глубокая серьезность, что теперь настала очередь Фандора остолбенеть.

– Что вы говорите? – вскричал он.

– Правду! – просто произнес Жюв.

Однако Фандор настаивал. Он указал своему другу на стул, усаживаясь сам перед бюро.

– Погодите, погодите, – продолжал журналист, – во всем этом, конечно, кроется какое-то недоразумение. Вы говорите, что вы не вернули кулон баронессе де Леско?

– Нет!

– Но он у нее…

– Что?

– Ее кулон, Боже мой! Ну и ну, Жюв, сегодня утром вы ничего не понимаете?

• Предыдущая
• 36/74
• Следующая