Рискованная игра Лютиена - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 39

При последнем штурме повстанцы едва не потеряли стену, а ведь условия тогда были гораздо лучшие, да и оборонительные сооружения еще не пострадали.

Лютиен вновь взглянул на Сиобу, словно читая ее мысли.

— Оповести всех в городе, — сказал он. — Пусть те, кто не занят на тушении пожаров и охоте на циклопов, спрячутся в купеческом районе и в Соборе.

Сиоба закусила губу. Ее трясло от холода и потери крови, а то, что Лютиен разделял опасения девушки, ничуть не прибавляло ей сил. Он готовится к отступлению, значит, вполне допускает, что внешняя часть города будет потеряна еще до наступления ночи.

— И раздайте всем оружие, — добавил Лютиен, когда Сиоба уже собралась уходить, чтобы выполнить приказ. — Даже детям. Даже старикам.

Девушка не оглянулась, потому что не хотела, чтобы он видел ее лицо. Они оба понимали, каким кошмаром обернется возможное поражение. От циклопов не приходится ждать милосердия к побежденным противникам.

Серебристо-черная масса вновь приняла форму двух огромных квадратов и начала медленно приближаться. Впрочем, за целый день повстанцы успели привыкнуть к подобным атакам, поэтому на стене не возникло ни малейшей паники.

Грохот барабанов, мерный топот. То здесь, то там звенели луки, но на таком расстоянии даже эльфийские стрелы не могли пробить сплошную стену щитов. Лютиен хотел уже заорать на нетерпеливых лучников, но в последний момент сдержался. Он понимал, что причинами его раздражения являются крайняя усталость и страх. Те лучники, которые выпустили стрелы раньше времени, руководствовались теми же чувствами. Конечно, они не могли нанести циклопам реального ущерба, но зато подбодрили самих себя.

Лютиен внезапно подумал, что храбрость и глупость не так уж несовместимы.

Он помотал головой, избавляясь от несвоевременных мыслей. Позади, за его спиной, находились Кэр Макдональд и весь Эриадор. И не так уж глупо отдать жизнь за не очень понятную вещь, называемую «свобода».

Циклопы добрались до развалин внешней стены и перекатились через них, как неумолимая волна серебристо-черной смерти. Вот теперь настало время для луков запеть свою смертоносную песню, к ним подключились баллисты и катапульты. Воины едва успевали заряжать их корзинами камней и тяжелыми дротиками.

«Но сколько циклопов погибнет под обстрелом? — спросил себя Лютиен. — Сотня? Пятьсот? Армия Эйвона вполне может позволить себе подобные потери».

Пение луков слилось в сплошной непрерывный звон, но ряды циклопов не дрогнули. Одноглазые притерпелись к обстрелу столь же быстро, сколь и защитники города привыкли к многочисленным атакам. А у эриадорцев в запасе больше не осталось никаких трюков, способных поразить ветеранов преторианской гвардии.

Ровные ряды наступавших рассыпались. На стены города бросилась дикая орда, снабженная веревками, кошками, лестницами, десятками стволов деревьев с коротко отпиленными ветвями, которые предполагалось использовать в качестве дополнительных лестниц. Циклопы явно не бездельничали в часы передышек. Стена была недостаточно высокой, чтобы задержать противника. Ее защитники не успевали убивать вылезающих на гребень циклопов, не успевали обрубать все веревки, отпихивать все лестницы.

Лютиен спрашивал себя, не следует ли ему немедленно подать сигнал к отступлению, броситься под защиту прочных стен Собора, отдать врагам внешнюю часть города? Но пока он колебался, битва закипела вовсю.

Изрядно поредевшие ряды гномов Шаглина заняли внутренний прорыв через главные ворота. Бросив взгляд сверху, Лютиен понял, что их там явно недостаточно. Толпа циклопов вновь попыталась снести наспех починенные ворота. Кавалеристы ждали снаружи — самые крупные и крепкие бойцы верхом на тяжеловесных вепреконях. Лютиен разглядел среди них и безобразного полководца. Он уже собирался приказать лучникам поразить эту соблазнительную мишень, но, оглядевшись вокруг, понял, что опоздал. На стенах осталось уже слишком мало луков, да и те в основном использовались в качестве дубинок против циклопов, которые упорно карабкались вверх.

Лютиен помчался вдоль стены. Он обрубил одну веревку, другую, затем услышал крик снизу и решил, что ему пора присоединиться к гномам. Конечно, прорывы через стену представляли немалую опасность, но если циклопам удастся захватить двор, то с ним вместе повстанцы потеряют и большую часть города.

Спустившись вниз, к отряду Шаглина, юноша обнаружил, что битва уже кипит возле самых ворот. Одна из створок, сорванная с петель, была похоронена под шевелящейся массой нападавших, а в проеме скопилось множество тел в серебристо-черных мундирах и бородатых гномов.

Лютиен пробился к Шаглину и сжал его плечо в прощальном приветствии.

— На этот раз нам их не удержать, — признал гном. Лютиен молча кивнул, поскольку ему нечего было возразить на это мрачное, но, очевидно, совершенно справедливое пророчество.

Циклопы отвоевывали территорию возле ворот, упорно оттесняя гномов. И каждый их шаг расширял арену боя, позволяя включаться в него все новым и новым одноглазым.

— Свободу Эриадору! — сказал Лютиен Шаглину. Они улыбнулись друг другу и плечом к плечу ринулись в гущу боя, навстречу смерти.

Слезы застилали зеленые глаза Сиобы, которая металась по стене, перерубая веревку за веревкой. На ее мече образовалось множество зазубрин от ударов о каменную стену, но их почти не было видно под густым слоем крови, покрывавшей лезвие. Сиоба ринулась к следующей веревке, но резко остановилась, едва не поскользнувшись в луже кровавой слизи, когда заметила серебряный шлем, появившийся из-за гребня стены. Меч взметнулся вверх и с силой обрушился на циклопа, разрубая и шлем, и голову под ним.

Сиоба позволила себе на мгновение остановиться, чтобы восстановить дыхание и осмотреть стену. Циклопы карабкались наверх неудержимым потоком. Вскоре начнется настоящий водопад из тел, которые хлынут в Кэр Макдональд, уничтожая все, чего добились повстанцы. Над городом снова взовьется флаг Монфора вместе с вымпелом Гринспэрроу, и тогда народ Сиобы, волшебнорожденные эльфы, снова вернется в рабство.

Полуэльфийка встряхнула головой и издала боевой клич. Нет, она не станет добычей какого-нибудь похотливого купца, лакея Гринспэрроу. Она постарается умереть здесь и сделает все, чтобы забрать с собой как можно больше ненавистных врагов. Возможно, те, кто придет следом, хоть что-то выиграют от ее самопожертвования. Еще один серебряный шлем появился над парапетом, еще один циклоп бездыханным полетел на поле.

Теперь Лютиен сражался рядом с Шаглином, но им пришлось отступить от разбитых в щепки ворот. Гномов было слишком мало, чтобы остановить бесчисленных врагов. А циклопы все напирали и напирали. Казалось, их поток никогда не иссякнет. На их пути оставалось все меньше и меньше повстанцев.

«Интересно, — подумал Лютиен, — когда настанет очередь кавалерии противника?» Он хотел встретиться с безобразным полководцем и выиграть хотя бы свой личный поединок, если уж им не суждено победить в бою всю армию противника.

«Ослепительный» описал сверкающую дугу, в последний момент отразив удар вражеского копья. Лютиен с ужасом понял, что прижат спиной к стене, без всякой возможности для маневра, и все потому, что не вовремя размечтался!

Циклоп тоже заметил его оплошность и ринулся вперед. Однако внезапно одноглазый покачнулся и рухнул лицом вниз, а на его месте возник Шаглин.

— К воротам? — крикнул гном сквозь чащобу своей черной бороды.

— А куда нам еще деваться? — вздохнул Лютиен, и они дружно развернулись, отыскивая возможность проскользнуть в передние ряды повстанцев.

Внезапно все, и нападавшие, и защитники города, застыли на месте. Каменная кладка над разбитыми воротами резко зашипела, над ней взметнулось зеленое пламя, посыпались зеленые искры.

Затем появились клубы серовато-зеленого дыма, а когда они рассеялись, на месте обычного камня оказался край огромной опускной решетки.