Свистопляска - Хмелевская Иоанна - Страница 34
- Предыдущая
- 34/70
- Следующая
— А не мог запустить лебёдку тот самый третий? — предположила я. — Пока рыбаки возились с новым канатом и инструментами, мог незаметно вернуться. Болек!
— Исключено! — категорически заявил Болек. — Никто туда не шёл, ничего не ехало. И говорю вам, кто-то там заранее прятался за зданием наверху, я слышал.
— Свидетели видели, как сверху сбежали два бородатых, — напомнил сержант, искоса поглядывая на бородку Болека.
— Отпечатки пальцев! — вырвалось у меня.
— Думаете, я сам не догадался? — обиделся сержант. — Хотя не очень верю в успех, ящик с механизмом деревянный, ну, кое-где железо. Посмотрим, чего добьются в лаборатории, они вообще бы не взялись за такую работу, не будь у меня там дружка. Может, третий и в самом деле приехал с Мазурских озёр, но я все равно попытаюсь его разыскать.
— Это он обратил внимание настоящих рыбаков на перетёртую петлю, — напомнил Яцек, внимательно слушавший наш обмен информацией. — Как вы думаете, по собственной инициативе или ему велели?
— Если бы ему велели не обращать внимания, сразу же насторожился бы, если он не из их шайки. Каждый знает, чем грозит надорванная петля каната.
— Если он тоже член шайки, наверняка привлёк внимание рыбаков к петле, сделал, так сказать, рекламу, чтобы дальше все шло в соответствии с графиком.
— Наверняка он из той же шайки! — настаивали мы с Болеком. — Пан сержант сумеет найти его?
— Вряд ли помогут объявления по телевидению, — скептически заметил сержант.
— Рыбаки говорили — он и в самом деле рыбак. Может, имеет смысл начать поиски на Мазурах? Что вам стоит? Может, у него и вырвалось правдивое словечко, а у нас в случае неудачи хоть Мазуры отпадут.
— Да, здорово складываются дела, — задумчиво произнесла я. — Одного убили, чтобы не болтал лишнего, второго припрягали, потому как помогал прикончить первого. Распоряжается всем таинственная личность, официально никто не должен этим интересоваться, сплошные несчастные случаи, а из-за чего все — хоть убейте, понятия не имею. Невозможно ведь, чтобы все правительство нашей несчастной страны состояло из одних преступников?!
Многозначительное молчание было мне ответом. Я удивилась. Мой Бог, и в самом деле ни одного порядочного человека?
— И что теперь? — растерянно спросил Болек. Яцек пожал плечами.
— Теперь уже ясно — твои наркотики и мой отец — звенья одной цепи. Я и раньше пришёл к такому выводу, вот только не успел вам сказать, а теперь и вовсе убедился в этом. Одни и те же люди, и одно место действия — Морская Крыница. Отец знал о готовящемся именно здесь каком-то грандиозном преступлении, может, как раз твой фокус с медведем… Надо будет расширить поиски, до сих пор я зациклился на Шмагере, остальное лишь немного копнул. Теперь займусь ими всерьёз. Дела этого так не оставлю, уж это я твёрдо обещаю!
Во взгляде сержанта выразились симпатия, восхищение и благодарность. И он признался с тяжёлым вздохом:
— А я скажу — вы и не представляете, как тяжело вести расследование одному, в свободное от основной работы время, без помощи полицейского аппарата…
Зигмусь принялся подстерегать меня уже с полвосьмого утра. А все потому, что в его пансионе были установлены идиотские часы работы столовой. Представляете, на курорте она открывалась уже в шесть часов! Бесчеловечно да и просто неприлично.
Кузен был настолько заинтригован, любопытство настолько его распирало, что Зигмусь безропотно снёс все мои капризы, даже не попытавшись поучить меня уму-разуму. Назло ему я заказала на завтрак кофе и рюмочку коньяка, такое он всегда горячо осуждал. Откровенно говоря, мне и самой больше хотелось выпить чашку нормального, хорошего чая, но в кои-то веки я могла безнаказанно сделать ему назло! Да и взбодриться немного не мешало, ведь мне предстояло сочинить нечто потрясающее, так что пришлось прибегнуть к сильным средствам в неурочную пору.
Начала я с правды.
— Здесь произошли два несчастных случая, и я была свидетелями обоих. Дело очень сложное, полиция не может полностью исключить злой умысел, и, прежде чем закрыть дело, им надо выявить все обстоятельства. Погибли два человека, один из них отец Яцека…
— Пан Болеслав, — не преминул похвастаться своей великолепной памятью Зигмусь, а я постаралась ничем себя не выдать, даже глазом не моргнула.
Теперь надо было как-то удалиться от правды. Хорошо, коньяк уже начал действовать.
— А второго все видели издали, — продолжала я рассказ. — Не знаю, имею ли право тебе говорить, полиция просила никому ни слова, да уж ладно… Знаешь, тут, в Морской Крынице, банда грабителей готовилась провести широкомасштабную операцию. Сколотили шайку и собирались одним махом обобрать всех богатеньких курортников, а потом смыться. Ищи ветра в поле! Провели предварительную работу, наметили кандидатуры. Ведь здесь большинство отдыхающих деньги при себе держат. Никому не хочется таскаться на почту и выстаивать очереди. Да и драгоценности многие бабы с собой прихватили. Не такие, конечно, как в каком-нибудь Биаррице, но тоже неплохие. Так вот, второй, погибший тоже вроде бы от несчастного случая, был из этой шайки, но полиции удалось его как-то обработать, и он собирался засыпать своих дружков. Не успел, — вздохнула я.
— А пан Яцек как с этим связан? — поинтересовался Зигмусь, который слушал, боясь перевести дыхание.
— Яцек знал этого человека, возможно, с его помощью… — расфантазировалась я и ещё раз предупредила:
— Но учти, это большая тайна, никому ни слова, а то нас с тобой прирежут. Эти люди ни перед чем не остановятся!
Дав волю фантазии, я уже не могла остановиться и поголовное ограбление богатеньких курортников в Морской Крынице описала во всех подробностях. Шефом негодяев я сделала кривого Колодзея, он показался мне очень подходящим кандидатом на эту должность. Надеюсь, Зигмусю он никогда не попадётся. Разумеется, у главаря банды было несколько помощников, один из которых являлся точной копией Анджея Дембика.
Зигмусь был в полном восторге.
— Надо же, надо же! — восклицал он, вскочив со стула, но, спохватившись, сел и немного тише продолжал:
— Кто бы мог подумать, мог подумать! И ты, бедняжка, в самом центре циклона-циклона! Откровенно говоря, между нами, между нами, полиция сейчас мух не ловит, не ловит! Надо предостеречь будущие жертвы, устроить ловушку-ловушку, схватить-схватить на месте преступления, предостеречь-предостеречь!
Сам Зигмусь стал первой жертвой моей выдумки, вот я и предостерегла его, повторив ещё раз как можно убедительнее:
— Учти, ты должен делать вид, что ни о чем не знаешь, ещё не хочешь, чтобы мне перерезали горло! Да и с полицией неприятностей не оберёшься, ведь я же тебе выдала государственную тайну!
— Понимаю-понимаю, буду молчать как могила-могила! Но бдить буду. Держать руку на пульсе, на пульсе!
Пришлось пойти на уступки — пусть держит руку на пульсе, если уж ему так хочется. Я только отняла у него собственный пульс, ибо кузен для наглядности принялся демонстрировать на мне, как он собирается держать руку на пульсе. Обретя руку, я поднялась со стула и тут с ужасом увидела, как с противоположного тротуара мне кланялся прохожий, видимо уже давно старавшийся привлечь моё внимание.
И не только кланялся, уже развернулся в мою сторону и сошёл с тротуара на мостовую, явно собираясь подойти ко мне. Ну конечно, для полного счастья мне не хватало только, чтобы теперь на Зигмуся нарвался майор Литовский из отдела особо тяжких преступлений Главного управления полиции!
Майора Липовского я знала добрый десяток лет начиная с тех времён, когда он ещё не был майором. И считала его порядочным человеком, ибо он как-то признался мне в приступе откровенности, что ещё будучи капитаном однажды взял взятку. Выбор у него был ограничен: взять взятку и дать возможность валютчику спокойно покинуть родной край или распроститься с работой, а весьма возможно, и с жизнью. Капитан предпочёл жизнь и бабки. Возможно, на него оказало влияние то, что совсем недавно произошло с его близким другом и коллегой. Друг упорствовал в решении вести дело честно и очень скоро оказался на том свете, разумеется, в результате несчастного случая. И другие товарищи по работе то и дело оказывались перед подобным выбором, причём одни даже радовались — работы меньше, денежек больше, другие были недовольны, но сделать ничего не могли.
- Предыдущая
- 34/70
- Следующая
