Сила любви - Хесс Нора - Страница 7
- Предыдущая
- 7/95
- Следующая
— В самом деле? — Корд с удивлением взглянул на застывшую фигурку, стоящую у мойки на кухне.
«Черт, в восемнадцать лет Джонти уже должен быть мужчиной по всем показателям. Ему не нужна будет опека». И Корд понял по онемевшему мальчишке, что тому, как и Корду, совсем не нравилась идея совместного пути.
Мустангер повернулся к Мэгги и бесцеремонно сказал:
— Извини, Мэгги, но я думаю…
— Ты мне обязан, Корд! — выкрикнула Мэгги, чтобы прервать отказ, который ей пришлось бы выслушать. С волнением в голосе она продолжила. — Я ни о чем до сих пор тебя не просила, — ее пальцы слабо вцепились в его ладонь. — Сейчас я умоляю тебя, Корд. Пожалуйста, сделай это для меня.
Джонти заметила, что красивое лицо Корда смягчилось, и, уронив нож и картошку, она выбежала из кухни и упала на колени возле кровати.
— Бабушка, я могу поехать к дяде Джиму. Он будет очень рад. Я помогу ему обзавестись ранчо, и он даст мне кров.
Надежда промелькнула в глазах Корда:
— Мэгги, ведь есть дядя, к которому может поехать Джонти.
Лицо старухи скривилось, и слова, полные негодования, сорвались с потрескавшихся губ:
— Ребенок говорит о Джиме Ла Торе. Он приехал сюда тринадцать лет назад, и они с Джонти привязались друг к другу. Иногда он заезжает сюда.
— Ты, надеюсь, не имеешь в виду преступника Ла Тора? — Корд недоверчиво посмотрел на Мэгги.
Она устало кивнула, и он обратил презрительный взгляд на Джонти.
— Итак, ты, тщедушный коротышка, предпочел преступника и его шайку вместо меня, не так ли? Ты стремишься стать паразитом, как он, живущим за счет труда других людей!
Джонти глянула в глаза, прострелившие ее презрением.
Подавив тяжелый вздох, она холодно и резко оборвала его:
— Нет, я не собираюсь стать преступником. Просто, в отличии от вас, дядя Джим будет рад мне.
Неожиданно для всех Корд принял необъяснимое решение во что бы то ни стало, помешать планам этого изнеженного мальчишки.
Рот Корда скривился в неприязненной усмешке, и он раздраженно и твердо сказал:
— Я, возможно, и не рад тебе, мальчишка, но, как только я соберусь покинуть Эбилен, ты уедешь со мной. Я не позволю никоим образом внуку Мэгги Рэнд вырасти по ту сторону закона.
Его взгляд пробуравил глаза Джонти.
И, пока взволнованная девушка смотрела на Корда, Мэгги удовлетворенно вздохнула и закрыла глаза. Она взяла опущенную руку Корда и поднесла ее к своей щеке:
— Теперь я могу уйти с миром, Корд, — прошептала старуха.
Она потянулась за рукой Джонти и, взяв тонкую, длинную кисть в свою, мягко сказала:
— Все будет хорошо, мой любимый, вот увидишь.
«Не будет, бабушка, — подумала Джонти, возвращаясь на кухню, чтобы дочистить картошку. — Ты не знаешь, как он не любит меня. Он считает, что раз я не охочусь за самками, как он, значит, я странный и ненормальный.
Джонти добавила картошку к кипящему на медленном огне мясу и, машинально помешивая его, думала о том времени, когда небрежная привязанность к ней Корда сменится презрительным равнодушием.
Девушкам Нелли очень нравилось в отсутствие Мэгги наряжать Джонти в свои платья, красить ей лицо, превращая ее в красивую девушку, которой она была на самом деле.
Потом, хихикая и смеясь, они мельком показывали ее посетителям и уводили.
Все мужчины умоляли их о посещении новой девушки. Когда же, сбитая с толку, Нелли отвечала им, что никакой новой девицы нет, они сердито обвиняли ее в том, что она скрывает девушку для богатых клиентов, подъезжающих с черного входа.
Однажды вечером, переодевшись снова в мужскую одежду, Джонти выскочила из комнаты, которая находилась напротив номера Люси. Дверь была приоткрыта, и, когда Джонти проходила мимо, она застыла от ужаса. Совсем голый, раскинувшись на кровати, лежал Корд, человек, к которому были устремлены все ее фантазии.
Ни о чем не думая, Джонти воскликнула:
— Корд! — в ее глазах и голосе прозвучал упрек. — Ты что здесь делаешь?
Когда пораженный Корд ничего не ответил, из-за ширмы послышался насмешливый голос:
— А как ты думаешь, что он здесь делает, Джонти? Он получает удовольствие с Люси.
Пышнотелая проститутка, тоже голая, влетела в комнату, ее большие груди раскачивались, огромные ноги громко шлепали по полу, когда она шла к кровати.
— Люси знает, как удовлетворить твои желания, не так ли, молодой человек? — она провела рукой по плоскому животу Корда, потом ниже, по клочку кудрявых волос, и погладила его длинный член.
И пока Джонти смотрела, широко открыв глаза, пальцы проститутки ласкали увеличивающийся член. Быстрый взгляд на Корда завершил разочарование Джонти. Он лениво усмехался, наблюдая, как, похожие на обрубки, пальцы Люси медленно и умело возбуждали его. Бессознательно у Джонти вырвался звук отвращения.
Пара на кровати смотрела на девушку. И хотя Люси нахмурилась от досады, она бесстыдно продолжала возбуждать мустангера. Он, однако, покраснел и отбросил руку Люси, натягивая простынь, чтобы скрыть свою наготу.
Взволнованный, Корд попытался пошутить:
— Убери это ошеломленное выражение лица и принеси мне бутылку виски. Я чувствую себя так, как будто у меня в глотке застряла половина всей пыли Канзаса.
Джонти не пошевелилась, чтобы выполнить его просьбу. Проститутка послала ей злобный взгляд и свесила ноги на пол. Взяв свой халат, она проворчала:
— Я принесу виски.
Свободно затянув пояс вокруг толстой талии, она повернулась к Джонти, приказывая:
— А ты, маленький ублюдок, убирайся отсюда к черту вместе со своими ханжескими мыслями.
Джонти посмотрела на Корда, она была уверена в том, что он вычитает Люси за то, что проститутка так грубо с ней разговаривает.
Но в лице Корда резко произошла перемена. Улыбка исчезла, и ее сменила сердитая недовольная гримаса. К нему вернулось самообладание, и теперь он пришел в ярость от того, что на мгновение потерял его. Джонти повернулась и побежала к двери, а ей вдогонку летели обидные слова:
— Да пошел ты прочь, маменькин сынок, пока я не взял Люси у тебя на глазах и не показал тебе, что эта штука у тебя между ног не только для того, чтобы писать.
Джонти сбежала вниз, преследуемая смехом. С того дня Корд почти не разговаривал с ней, ведя себя прилично только в присутствии бабушки.
Девушка испуганно вздрогнула и чуть не выронила ложку, когда Корд заговорил из дверного проема:
— Я был бы тебе признателен, если бы ты дал мне чего-нибудь перекусить. Я не ел со вчерашнего дня.
Джонти кивнула и, накрыв крышкой кипящую кастрюлю, поставила на горящий огонь сковородку. Через пятнадцать минут на столе Корда ждало большое блюдо с яичницей и мясом. Поспешив к кровати бабушки, Джонти тихо сказала:
— Можете пойти поесть.
Она не ожидала слов благодарности и не услышала их, когда Корд встал и прошел на кухню. Джонти заняла его место возле Мэгги и взяла худую изможденную руку старухи.
Пробили часы. Все та же вчерашняя пчела продолжала кружиться над вазой с полевыми цветами, начавшими увядать.
Вскоре Корд вернулся и, когда Джонти попыталась встать, жестом остановил ее и сел в кресло с другой стороны кровати.
Тянулось время, а они ни слова не сказали друг другу. Спустились сумерки. Джонти встала и зажгла керосиновую лампу на столике возле постели.
«Как она умиротворенно спит, — думала Джонти, уменьшая пламя до тех пор, пока остались лишь слабые желтые отблески. — Бабушка выглядит намного моложе, когда спокойна, а ее болезненные морщины разгладились».
И только через несколько минут до Джонти дошло, что ее бабушка ушла навсегда. Причитая и не веря в случившееся, Джонти обхватила безжизненное тело и зарыдала, уткнувшись в худую плоскую грудь.
Корд встал и отошел к окну, которое выходило на улицу, взволнованный всхлипываниями, которые походили на женские. И хотя он видел, как взошла луна, видел, как она залила улицу бледным светом, ничто не произвело на него впечатления. Все его мысли были обращены к Мэгги. Ему будет очень не хватать этой старухи: ее теплоты, доброты, даже ее острого языка, когда она ругалась по поводу того, как он прожигает жизнь. Мэгги для него была семьей и домом. И из-за того, что он любил эту добрую женщину, он обещал создать дом для ее внука. Корд презрительно скривил губы. Чертов слабак! Из-за этого непонятного мальчика ему придется бросить работу. Его уже неправильно воспитали. «Я скоро положу этому конец», — пробормотал Корд себе под нос, потом погрузился в раздумье, беспокоясь о других последствиях, которые повлечет за собой присмотр за мальчиком.
- Предыдущая
- 7/95
- Следующая
