Объявленный Армагеддон - Сухов Александр Евгеньевич - Страница 55

— Валяй, Зуур, — широко зевнула эльфийка и, не обращая никакого внимания на свою промокшую насквозь одежду, первой полезла внутрь шалаша.

— Утомилась бедняжка, — участливо произнес шаман после того, как шевеления и шуршания в шалаше затихли.

— Не простудится она в мокрой-то одежде? — заботливо поинтересовался Парацельс.

— Насчет этого не переживай, — шлепнул землянина по плечу Зенон, — Эниэль прошла обязательный для всякого эльфа курс выживания, поэтому может запросто переночевать даже в сугробе и ничего с ней не случится. Помнится, в училище была у нас одна штучка по имени Халадриэль… — Не закончив начатую мысль, Зенон как был в промокшей одежде, так и отправился под бочок к сладко посапывающей девушке.

— А я так не могу — спать в мокром, — сообщил огру Парацельс, — пожалуй, просушусь.

— Вот и здорово! — весело потер ладошки чародей. — Я тут разложу на травке свои шмотки, а ты проследи, чтоб не промокли в случае очередного дождя.

С этими словами он скинул с себя промокшие шорты и рубаху, а также невообразимых размеров кроссовки и, оставшись в одних трусах, направился к темному зеву шалаша.

Разоблачившись до полного неглиже (кого стесняться?), Парацельс развесил одежонку вокруг костра на воткнутые в землю палочки и стал дожидаться пока тряпки и обувь подсохнут. От нечего делать он положил себе на колени заветный чемоданчик, откинул крышку, включил питание и, дождавшись когда жидкокристаллический экран нальется глубиной и светом, с головой углубился в понятное лишь для одного его священнодействие.

С трудом разомкнув слипшиеся веки, Зенон обнаружил себя лежащим на куче какой-то непонятной трухи, облаченным в армейскую полевую форму и обутым в высокие ботинки также армейского образца. Сон его был настолько глубок, что, очнувшись, молодой человек не сразу понял, где находится. С минуту он лежал на спине и туго соображал, куда же в очередной раз занесла его нелегкая. Рядом кто-то равномерно посапывал. К тому же что-то острое пребольно впилось ему в правый бок. Скосив глаз, он неожиданно для себя обнаружил спящую Эниэль. С другой стороны от эльфийки выводил носом благозвучные рулады Парацельс. Но более всего он удивился, увидев рядом с землянином массивную фигуру раздетого до трусов огра, также сладко посапывающего в обе дырочки. В состоянии несказанного удивления Зенон находился не так уж и долго, едва лишь его взгляд упал на залитый ярким оранжевым светом входной проем, как воспоминания о драматических событиях прошедшего дня нахлынули на него бурным потоком. Тут же перед внутренним взором юноши возникло печальное, от того вдвойне прекрасное лицо любимой, и сердце будто пронзила раскаленная игла. Боль была настолько реальной, что он едва не закричал во весь голос, но, опасаясь перебудить товарищей, все-таки сдержался.

Продолжать валяться дальше не имело никакого смысла, поскольку всякая праздность была чревата очередным приступом меланхолии, вызванной невеселыми думами о судьбе Кайлы Ноумен. Осторожно, чтобы не потревожить кого-либо из спящих, он выбрался из шалаша и осмотрелся вокруг. Костер давно погас, и жар дымящихся угольков едва-едва теплился под довольно толстым слоем серебристого пепла. Поэтому первым делом Зенон разгреб пепел, положил на обнажившиеся угли тонких сухих веточек и, припав к земле, посредством своих неслабых легких раздул огонь. После того, как пламя взвилось высоко вверх, он накидал в костер веток потолще и, дождавшись, когда все основательно разгорится, навалил сверху самых толстых веток и коряг, запасенных еще с ночи.

Убедившись в том, что костер не погаснет ни при каких обстоятельствах, юноша направился к опушке рощицы, где еще вчера в свете ночных светил он заприметил небольшой водный поток — речушку или ручей — ночью особенно и не разберешь. При этом он не забыл взять с собой трехлитровую стеклянную бутыль из-под минералки. Данная емкость вместе с прозрачным содержимым обнаружилась в одном из рюкзаков запасливой Эниэль и пригодилась еще вчера, поскольку после обеда довольно жирным кабанчиком ужасно хотелось пить. Теперь, когда бутыль опустела, Зенон решил наполнить ее водой из местного источника. Очень жалко, конечно, что эльфийке не взбрело в голову взять с собой котелок, чайник, тарелки с ложками и вилками и, хотя бы немного соли. Без данной приправы даже самая вкусная еда будет оказывать отчаянное сопротивление любым попыткам пропихнуть ее в глотку.

«Ну ничего, — не без оптимизма подумал юноша, — даст Бог дня за три-четыре доберемся до станции, а там…»

Далее мысли молодого человека потекли в русле приятно-волнующего предвкушения предстоящей встречи с любимой. Будучи по своей натуре неисправимым оптимистом, Зенон всеми силами гнал от себя все нехорошее. К тому же, он дал обещание Марысе Ноумен во что бы то ни стало вызволить ее дочь из лап коварных похитителей.

Подойдя к опушке, Зенон увидел несколько косуль, пасущихся в непосредственной близости от воды. Причем, стадо находилось как раз между ним и водным потоком. Данная картина навела юношу на вполне логичную мысль о предстоящем завтраке и где достать для него продукты. Убравшись вглубь лесного массива, он срезал десантным ножом небольшое ровное деревце и несколько тонких прочных лиан. С помощью лиан Зенон примотал десантный тесак к древку импровизированного копья, именно так его когда-то учила незабвенная Халадриэль на полевых занятиях по выживанию. Таким образом, в руках нашего героя оказался великолепный метательный снаряд, коим, обладая определенными навыками, было несложно поразить достаточно крупное животное. Что касается навыков метания копья, ими Зенон владел в полной мере.

Осторожно приблизившись к лесной опушке, он убедился в том, что стадо продолжает пастись на прежнем месте, более того, одна вполне упитанная самочка, отбившись от основной группы животных, оказалась не далее, чем в десятке метров от Зенона. Тщательно примерив к руке импровизированное копье, юноша размахнулся и метнул его, целясь в длинную шею грациозного травоядного. Преодолев столь незначительную дистанцию, грозный снаряд точно угодил в основание шеи чуть ниже головы и, пробив горло и раздробив шейные позвонки, наполовину вышел из тела животного. Могучий удар опрокинул самку косули на спину. Невзирая на смертельную рану, она все же попыталась подняться на ноги, но эта попытка ей не удалась. Минуту спустя зверь прекратил дергать конечностями, огромные глаза его накрыла мутная посмертная поволока. Напуганное стадо, едва заслышав первые предсмертные хрипы, тут же бросилось наутек, и вскоре на берегу ручья осталось лежать лишь неподвижное тело несчастной самки, предназначенное самой судьбой стать вкусным завтраком для четырех изголодавшихся за ночь путешественников.

Разоблачившись до трусов, молодой человек для начала набрал воды и выкупался в прозрачных струях водного потока. Затем он подтащил тушу убитой косули поближе к воде и ловко ее разделал с помощью своего универсального ножа. Снятую шкуру и неаппетитные кишки он отправил на корм рыбам. Покончив с разделкой туши, он еще раз искупался и, натянув на мокрое тело одежду, потопал, весело насвистывая, в направлении временного лагеря. В одной руке он нес наполненную под завязку бутыль, в другой — будущий завтрак и обед, а может быть даже и ужин, для всей их честной компании. По дороге наметанным глазом он примечал плодовые и ягодные деревья, многие из которых были буквально усыпаны зрелыми очень соблазнительными плодами. Впрочем, не все яркие и привлекательные на вид фрукты, ягоды и орехи были съедобными, некоторые из них были попросту невкусными или горькими, а иные даже смертельно ядовитыми. Но, благодаря своему уникальному дару, он мог безошибочно отличать съедобные плоды от несъедобных, даже не прикасаясь к ним. Он уже не завидовал способности Вельмира к телекинезу, как во время их первой встречи. Теперь именно его бесценный дар позволит ему и его товарищам значительно разнообразить пищевой рацион…