Объявленный Армагеддон - Сухов Александр Евгеньевич - Страница 54

— И какая же тут может быть выгода? — Недоуменно захлопал глазами ошарашенный напором зеленоглазой бестии огр, которому, по всей видимости, никогда не приходила в голову мысль о возможном извлечении финансовой выгоды из своих поэтических экспериментов.

— Ну как же? — усмехнулась Эниэль. — Ты будешь первым в истории Ультана огром-поэтом. Не каким-нибудь акыном-сказителем, извлекающим монотонное бздэ-бздэ-бздэ из вашего кошмарного данцзура и горланящим о том, что видит вокруг себя, как будто и без него никто не поймет что птица — быстрая, гора — высокая, ручей — прозрачный и так далее.

— Рот закрой! — грозно оскалился Зуур. — И про акынов более ни слова, иначе я за себя не отвечаю!

— Во-во, дубина неотесанная! — огрызнулась Эниэль, но от дальнейшего поэтического диспута отказалась.

Далее группа продвигалась без каких-либо эксцессов. Эльфийка и Парацельс вернулись к обсуждению волнующей темы земной моды. Зуур эр Шуур, добившись поставленной цели — вывести Зенона из подавленного состояния, не выпускал инициативы и поведал другу о том, при каких обстоятельствах он встретился со своей Карикюль и как, в конце концов, добился руки избалованной дочки грозного вождя клана Эдельвейсов.

— Вот так, мой дорогой Зен, — подвел итог шаман, — знать бы, где упасть, заранее травки бы постелил. Знай я тогда, во что превратится моя «трепетная лань», ни при каких обстоятельствах не женился бы на дикарке. Лучше б городскую в жены взял. Жила неподалеку от нас одна девушка и красива, и не взбалмошна, и влюблена в меня по уши… — Огорченный Зуур эр Шуур махнул рукой, дескать, прошлого не воротишь. И с грустью добавил: — А может быть, это я сам виноват — разбаловал на свою голову, потакал всем прихотям, а нужно было всего-то пару раз башкой об стену, да в подвал на отсидку, как это все уважающие себя огры делают с провинившимися женами. Точно, вернусь живым, обязательно займусь их воспитанием.

— Это вряд ли, Зуур, — улыбнулся Зенон, — ты, конечно, мужчина крепкий и вполне способен накостылять кому угодно, но на женщину ты не сможешь поднять руку. Тем более, ты вот уже полвека стоически переносишь все тяготы и невзгоды семейной жизни, поэтому попривык и не захочешь что-либо менять.

— Скорее всего, ты прав, мой друг, — грустно кивнул головой огр, — придется мне терпеть этих двух несносных баб до конца дней своих. Хотя и от них бывает какая-никакая польза — вот придешь ко мне в гости, они сварят специально для тебя такой буляб-хеше, пальчики оближешь. Уж чего-чего, а готовить по древним огрским рецептам они мастерицы. Да что там говорить, и в постели они у меня не хладные бревна с глазами — кое-чему обучены. И вообще…

— Ну вот, видишь? — еще шире заулыбался юноша, — выходит, зря ты ропщешь на судьбу. Как говорится: обладая, не ценим, а потеряв…

Договорить он не успел, поскольку едва не врезался в спину резко остановившейся эльфийки.

— Минутку, мальчики, — доставая из кармана компас, прощебетала девушка, — определимся с ориентирами, чтоб не сбиться с верного пути. — Повозившись немного с вышеозначенным прибором, Эниэль указала рукой на видневшуюся вдали отдельно стоящую купу деревьев и во всеуслышание объявила: — Видите вон ту рощицу? Нам туда…

Ночь застала путешественников едва ли не врасплох. Когда до отмеченной эльфийкой рощи оставалось всего-то с полкилометра, небо на востоке начало резко темнеть. Очень быстро темнота распространилась на весь небесный купол, как будто чья-то огромная рука накинула на него светонепроницаемое покрывало. На какое-то время над Данаибом воцарился кромешный мрак, хоть глаз выколи. Впрочем, наши герои даже испугаться не успели, опять-таки, будто все та же огромная рука сдернула непроницаемый покров, и в небе заполыхали несметные рои ярких неправдоподобно крупных звезд. Но более всего всех изумил и одновременно где-то даже напугал вид огромного висящего над самой головой шара, обрамленного голубоватым нимбом атмосферы. Большая часть этого шара купалась в ярких солнечных лучах и переливалась всеми оттенками голубого, белого и зеленого, будто невероятных размеров самоцветный камень. Погруженная в ночную мглу меньшая часть Ультана вовсе не была сплошным темным пятном. На ней явственно различались крупные города, залитые электрическим светом, какие-то источающие яркое свечение обширные зоны то ли лесные пожары, то ли разливы огненной лавы, слабо мерцали моря и океаны, по всей видимости, отраженным светом ночных светил.

— Смотри-ка, весь Герфандский материк прям как на ладони, а вместе с ним и практически вся Рутания! — в благоговейном восхищении негромко произнесла Эниэль.

— И Оррох и Гаймл — южный континент, и все более или менее крупные острова! — подхватил Зенон, — прям как на глобусе.

— Не, на глобусе четче, облака не мешают и все подписано, — пошутил огр, чем вызвал невольные улыбки на лицах зачарованных наблюдателей.

Немного уязвленный общедоступностью столь сакрального зрелища, или тем, что все эти красоты к его навсегда потерянной родине никакого отношения не имеют, Парацельс поспешил вернуть товарищей к грубым реалиям жизни:

— Ну и что нам теперь делать? Ориентиров не видно, продвигаться мы не можем. Может быть, передохнем немного, поспим минут шестьсот или сколько эта ночь здесь длится?

— Вообще-то парень прав, — поддержал землянина Зуур эр Шуур, — меня вытащили из койки, сами не спали, поди, уже целые сутки. Короче, Эниэль, ты, как старшая по званию, давай-ка объявляй привал!

На что сообразительная эльфийка тут же ответила:

— Вообще-то не помешало бы найти какое-нибудь укрытие от непогоды, костер развести, дежурство организовать, вдруг здесь по ночам такие чудища зубастые шастают, что мало не покажется. Пойдемте к той самой рощице, что служила для нас ориентиром. Там и дрова, и плоды на завтрак какие-нибудь найдутся, и защита от дождя.

Упомянула насчет дождя и как будто накаркала. Едва четверка путешественников оказалась под тенью густых крон, температура воздуха заметно упала, небо над головой затянули густые тучи, из которых вскоре хлынуло как из ведра. Листья и ветви деревьев какое-то время сопротивлялись напору разбушевавшейся стихии, но очень скоро, изрядно потяжелев, прогнулись и начали сбрасывать излишки освежающей влаги на головы наших героев, пытавшихся укрыться от непогоды у подножия одного из древесных гигантов. Около получаса, невзирая на громкие возмущенные вопли промокших насквозь путешественников, равнодушные небеса исторгали из своих недр грохочущие потоки воды. Дождь прекратился столь же неожиданно, как и начался. Непроглядная облачность на глазах рассеялась, воздух заметно потеплел, настроение наших героев значительно повысилось.

— Итак, мальчики, — Эниэль немедленно приступила к выполнению своих начальственных обязанностей, — пока нет дождя и довольно светло, нам нужно собрать как можно больше сушняка для костра, а также соорудить какое-нибудь укрытие.

Сказано — сделано, через четверть часа под раскидистой кроной того самого дерева, что совсем недавно так нещадно поливало их освежающей влагой, лежала впечатляющих размеров гора, состоящая из ветвей, веток, веточек и даже довольно толстых стволов засохших прямо на корню деревьев. Если не удавалось сломать тот или иной сухостойный ствол могучий огр, не мудрствуя лукаво, попросту вытаскивал его из земли вместе с корнями. А еще через пять минут подмоченные сверху, но не промокшие насквозь ветви сушняка дружно заполыхали, разгоняя ночной мрак. К тому времени под чутким руководством Эниэль мужчины возвели шалаш, в котором вполне могли укрыться четверо спящих. Пол устлали мелкими веточками и более или менее сухими листьями

— А теперь нам необходимо составить график ночных дежурств, — сказала Эниэль, когда для отдыха все было готово.

— Это лишнее, Эни, — категорично заявил Зуур, — опасных тварей и прочих кровожадных монстров в радиусе десятка километров не наблюдается, к тому же, я могу наложить отпугивающие чары и сигнальные заклинания.