Казачьи сказки - Коллектив авторов - Страница 43

• Предыдущая
• 43/85
• Следующая

Было это при царе Николае Первом. Ехали со службы из Петербурга на тихий Дон казаки. Только они выехали за город, а им катит навстречу царская карета, запряженная шестериком. В ней сам царь сидит и строго так поглядывает в окошечко. Казаки с дороги поскорее долой. Пролетела царская карета. Казаки опять выехали на дорогу, глядят, а на ней лежит золотая чека, видно, выскочила из царской кареты, больше неоткуда было ей взяться. Посоветовались и решили ехать назад в Петербург, вернуть царю его пропажу. Так и сделали. Приехали к царскому дворцу, доложили и ждут. Долго ждали, наконец вышел к ним сам царь, спрашивает:

– Вы зачем, казаки, ко мне приехали?

А они в ответ:

– Вот ехали вы в карете и потеряли золотую чеку, мы нашли ее и привезли вам.

Царь улыбнулся и говорит казакам:

– Молодцы, дарю ее вам за вашу честность!

Казаки обрадовались, да как им было не обрадоваться, ведь чека-то, думали они, золотая.

Поблагодарили царя за его щедрость и опять в путь-дорогу тронулись. Долго ли, коротко ли ехали, наконец прибыли к себе на тихий Дон в родную станицу и прямо к кузнецу. Кинули царскую чеку и говорят ему:

– Дели между нами, казаками, поровну и себя не обижай.

Кузнец взял чеку клещами, раскалил докрасна, ударил молотом. Еще раз ударил, а потом говорит:

– Братцы, ведь она железная, только сверху позолочена. Если не верите, так сами возьмите да получше поглядите.

Казаки глядят на чеку и диву даются: как же это? А кузнец им говорит:

– Тут нечему удивляться. У них, у царей-то, всегда так бывает: сверху блеск и роскошь, а внутри зло и ложь.

Случилось как-то казаку ехать селом. Подъезжает к барскому дому, а на крыльцо в ту нору вышел барин. Увидал казака, подбоченился да и орет во всю глотку:

– Ты что за человек будешь, может быть, коновал, фельдшер, лекарь, а может быть, аптекарь?

Казак помахивает плетью и на барина поглядывает.

– А что хочешь – я и коновал, и фельдшер, и лекарь, и сам себе аптекарь!

– Ну, если так, то вылечи мою собачку!

– Это можно.

Казак с коня слез, и барин повел его в свои хоромы. Входят, а на ковре лежит пес большущий, жирный, ленивый от сытости. Хвостом по полу бьет. Казак поглядел на него и спрашивает:

– А чем же он болен?

Барин и пошел расписывать. Столько у своего пса насчитал болезней, что казаку их все и не запомнить. Главная же беда, что ничего даже с барином из одной тарелки жрать не хочет. Казак головой покачал, губами почмокал. Барин просит его:

– Сто рублей не пожалею, только вылечи.

Казак в уме прикинул – хорошо бы получить такие деньги. Подумал и говорит:

– Так и быть, твою собачку вылечу, но только с тем уговором, что бы я ни сказал, всё по-моему делать.

Барин согласен на всё, перечить не смеет. И казак тут за леку взялся. Первым делом распорядился приковать барского пса на цепь. Караул поставил. Никого, даже самого барина, не велел к нему подпускать. Прошёл день, другой, третий. Казак и завалящей корочки не даёт псу. Тот вой на всё село поднял. Барин к нему, а караул близко не подпускает. Ещё прошло три дня. Барский пес отощал так, что выть уже не может. Тут к барину пришел казак, спрашивает:

– Скажи-ка, хозяин, какая у твоей собачки хворь была?

– Вкус потеряла она к хорошей пище.

– Значит, тогда я ее вылечил. Пойдем, сам поглядишь. Пришли, глядят. Пес сидит, шерсть вся на нем дыбом, ребра – хоть считай, барину стало чуть не до слез жаль свою собачку, казак же говорит:

– Скажи, чтобы принесли репы.

Барин распорядился. Слуги да лакеи рады стараться: целый мешок верхом приволокли. Казак одну репку взял, псу бросил. Тот поймал ее на лету и тут же сожрал. Казак барина толкает в бок локтем.

– Видишь, жрет сырую репу, значит вылечил.

Барин не стал перечить, побоялся, как бы казак его собачку совсем не уморил. Отдал сто рублей. А казак спрятал денежки, собрался быстренько, сел на коня и барину крикнул на прощание:

– Знаешь что, когда ты сам потеряешь вкус к хорошей пище, то меня с Тихого Дона покличь, уж я, так и быть, к тебе приеду, и ты будешь не хуже своей собачки жрать сырую репу.

В одном селе жил знатный и сердитый-пресердитый барин. Был он, как и все его крепостные мужики, неграмотен. Один лишь мужичок ходил на заработки в Москву, чтобы барину заплатить оброк, и выучился там грамоте. Об этом барин узнал. Досадно ему, что крепостной мужичок стал умнее его. Подумал сам было поучиться грамоте, но лень его одолела. Передумал: не дворянское дело – сидеть с книгой. Возненавидел барин мужичка-грамотея, стал притеснять его всячески. Раз зовет к себе, говорит:

– Знаешь что, грамотей, вот есть у меня козел Васька, возьми к себе его, грамоте обучи. Выучится, станет читать книги, будет меня потешать. Сроку даю тебе две недели, не выучишь, – барин тут строго посмотрел на мужичка-грамотея, – пеняй на себя, отведаешь тогда плетей досыта.

Мужичок и туда, и сюда, а делать нечего. Взял козла Ваську с барского двора и повел. Привел домой, в сарай поставил, сам вошел в хату, сел под окошком, сидит. Пригорюнился, жена поглядела на него, спрашивает:

– Что же это ты, муженек, грустный такой сидишь, скучный – или какое большое горе-несчастье у тебя случилось?

Тяжело вздохнул мужичок-грамотей да и говорит:

– Разве это не горе, разве это не несчастье: барин приказал мне козла грамоте обучить. Сроку дал две недели. Если не выучу, будет пороть меня плетьми.

Улыбнулась жена.

– Невелико твое горе-несчастье. Я твоей беде могу пособить. Обучу в три дня козла Ваську грамоте.

На другой день затеяла она блины. Напекла их целую стопу. Взяла книгу, после каждого листа по блину положила. Положила и ну потчевать козла. Козел сожрет блин и заорет: ме-ме-э-э! ме-ме-э-э! Так за три дня выучила она козла Ваську листать книгу и орать: ме-ме-э-э! ме-ме-э-э! Будто по складам выучился читать.

– Ну, – говорит жена мужу, – веди козла к барину. Видишь – грамотным стал.

Повел козла Ваську мужичок-грамотей в барские хоромы. Привел. Барин спрашивает у него:

– Ну что? Обучил уже грамоте моего козла?

– Обучил, – отвечает мужичок-грамотей.

Барин тут распорядился, чтобы слуги подали большую и толстую книгу. Положили перед козлом. И как только увидел козел Васька книгу, глаза выпучил, лезет, языком хватает листы и орет: ме-ме-э-э! ме-ме-э-э!

Барин удивился, козел и вправду грамоте обучен. Вот только разобрать не может, про что он это читает, и поближе подвинулся к нему.

А козел Васька в большой и толстой книге все страницы перелистал, не нашел блинов. Осерчал, поглядел по сторонам, на барина покосился да как рогами ему даст изо всех сил в толстое брюхо. Барин не устоял на ногах, наземь повалился. Слуги под руки подхватили, подняли.

Барин разозлился на мужичка-грамотея.

– Пороть его! Он обучил моего козла не только грамоте, но и непокорности. Сами видите, он чуть насмерть не убил меня.

Мужичка-грамотея тут же взяли под белые ручки, всыпали плетей так, что он прохворал целый месяц. Но на этом барин не успокоился, грозился его в конец сжить с белого света. Да только не пришлось ему исполнить своего обещания: ведь не все бывает по барскому хотению. Вскоре к нему в гости пожаловал Емельян Иванович Пугачев. А с крестьянскими обидчиками разговор бывал всегда у него коротким – петлю на шею да на осину, что повыше да понадежнее.

• Предыдущая
• 43/85
• Следующая