Девственная селедка - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 23

• Предыдущая
• 23/40
• Следующая

И преграды не заставили себя ждать. В предрождественские дни достать билеты оказалось практически невозможно. Не говоря уж о гостинице. А там ведь еще и Новый год. Однако, если отложить поездку на первые числа Нового года, не факт, что магазин ее будет работать. Вряд ли после всех праздников будет спрос на ее товар. Вот перед праздниками она наверняка там днюет и ночует. Он терпеть не мог действовать через знакомых, но другого выхода не было. В результате билет ему достали на вечер двадцать пятого декабря. Это ничего, перед Новым годом торговля еще будет. Даже хорошо. Рождество праздник сугубо семейный, а вот Новый год в Европе не то, что у нас… там я смогу куда-то пригласить ее… Или просто погулять по городу, посмотреть праздничный фейерверк… да какая разница! Главное встретить с нею Новый год, тогда и весь год проведем вместе… И надо ей что-то подарить… Но что? Украшение? Ерунда, она сама их делает… Духи? Понятия не имею, что ей нравится. И вообще, это пошлые идеи, надо придумать что-то оригинальное… Но что? Это будет нелегко… Сколько он ни ломал голову, ничего путного придумать не мог. И надо было еще найти гостиницу. В турагентствах разводили руками.

— О чем вы думали, такие вещи надо заранее решать, — говорили ему.

— Ну хорошо, пусть не в Мюнхене, может, в пригороде где-нибудь… Или в соседних городках… — молил он.

И, как оказалось, молил не напрасно. Ему вдруг позвонили:

— А вы не согласитесь на Гармиш-Партенкирхен? Один клиент отказался, он собирался кататься на лыжах, но сломал ногу…

— Это далеко?

— Около часа на поезде.

— Годится, — возликовал Родион.

Теперь оставался подарок.

Он позвонил Олегу. Они с Вавочкой всю жизнь изощрялись в придумывании подарков друг другу.

— Родька! — обрадовался Олег. После отдыха на Корфу они не виделись. — Приезжай к нам на Новый год. Хочешь один, хочешь с девушкой. Посмотришь на Настю…

— Олег, спасибо огромное, но я на Новый год уезжаю…

— Куда, если не секрет?

— От тебя нет секретов. В Мюнхен.

— К Лали? — ахнул Олег.

— Так сказать нельзя… Но я бы хотел… Короче, нужна твоя помощь.

— Чем могу, дружище…

— Что ей подарить? Я знаю, что вы с Вавочкой большие спецы в этом деле…

— Чудак человек, мы же друг друга знаем как облупленных, а тут совершенно незнакомая женщина… Но я согласен, надо что-то оригинальное… Духами или цацкой не отделаешься.

— Олег, пораскинь мозгами, умоляю!

— А Ваву можно подключить?

— Подключай и Ваву. Она же все-таки ее знает…

— По-твоему это так называется?

— А что?

— Она ее видела, не более того.

— Неважно, ты меня понял.

— Хорошо, я подумаю, вернее мы подумаем и я позвоню. Ну а в остальном как дела?

— Нормально. У меня сейчас гостит Тоник.

— Да ты что! Откуда он взялся?

— Из Штатов. Ностальгия.

— Понял… И ты хочешь его бросить одного в Москве?

— Да нет, он улетит двадцать третьего. Я свел его с Фаиной, и там, кажется, наклевывается большое светлое.

— Ты даешь, Родька. Ну, а еще что?

Ах, как хотелось Родиону рассказать старому надежному другу все о брате, Еве, о ребенке Лали, однако шевельнувшееся было желание он задавил в зародыше. Эта тайна должна навсегда остаться тайной.

— Олег, кто звонил? — заглянула к мужу Вавочка.

— Родька.

— Да? — обрадовалась она. — Ты бы пригласил его к нам на Новый год. Родька в компании просто незаменим.

— Нет, милая, он уезжает. По этому поводу и звонил.

— Не поняла.

— Знаешь, куда он едет? В Мюнхен.

— В Мюнхен? И что? Ой, погоди, он что, к этой Лали собрался?

— Именно! И просит нас с тобой придумать, чтобы такое оригинальное ей подарить.

— Ничего себе… Там все-таки случился роман?

— Да нет, он просто решил ее добиться…

— С ума сойти, как интересно! И что он в ней нашел?

— А помнишь, что я тебе говорил до его приезда? И кстати, мы тогда еще поспорили на торт, ты мне его задолжала.

— Перебьешься, тебе вредно.

— Вот так всегда, верить женщине — последнее дело.

— Значит, надо придумать подарок для этой задаваки…

— Да, — не стал спорить с женою Олег.

— Легко сказать… Я ж ничего в сущности о ней не знаю…

— Ну почему? Мы знаем, что она из Москвы, эмигрировала лет двадцать назад, с тех пор в Москве не была…

— Все. Я придумала! Надо ей подарить роскошный альбом с видами современной Москвы.

— За что ты так ее не любишь? — засмеялся Олег. — Сама же ненавидишь подарочные альбомы…

— О, тогда знаю. Оренбургский платок.

— Вава!

— Тогда думай сам. Тебе же она нравилась, вот и придумай, что подарить этой фифе…

— Я, кажется, знаю…

— Ну-ка, интересно.

— Ты думала в правильном направлении. Только надо подарить не альбом, а одну штуку, я буквально вчера видел, кажется, это делают на заказ…

— Олег, да говори же!

— Я видел огромную, пятиэтажную коробку конфет с видами Москвы. Каждый этаж — другие конфеты и другие картинки.

— Воображаю, сколько это стоит.

— А это уже Родькина проблема. Но как вариант годится. К тому же это никак не скомпрометирует даму и ни к чему ее не обяжет.

— Ох какой ты тонкий!

— Да, я такой…

— А ты можешь узнать, где эти коробки берут, а то я что-то таких никогда не видела.

— Узнаю, если Родька одобрит идею.

— Тогда звони ему. Хотя постой, Олежек, скажи, неужто Родька всерьез в нее втюрился?

— Похоже на то.

— А шансы у него есть, как думаешь?

— А почему нет? Родька же такой обаятельный.

— А ты видел его когда-нибудь всерьез влюбленным?

— Пожалуй, нет. Хотя, кто знает…

— Ну, звони!

Когда Олег изложил другу свое предложение, Родион сперва был разочарован, но потом проникся идеей.

— А что, Олег, это же может быть и общим подарком для матери и сына, то есть получится вполне тактично. Ну и еще я куплю цветы…

— Послушай, Родька, а что если она тоже куда-нибудь мотанет на Новый год? Ты бы позвонил.

— Нет, куда она мотанет? Наверняка, будет до упора торговать своими украшениями, самый новогодний товар.

— Наверное, ты прав. Ах, я тебе даже завидую. Мюнхен на Рождество… Такой город! Мы в позапрошлом году всей семьей ездили. Чудо!

— Вот и здорово.

— И хорошо, что ты один едешь. А то мои бабенки, что одна, что другая, беспрерывно бегали по распродажам.

— Нормально. Вполне естественно для женщин, — засмеялся Родион.

— А я бесился.

— Ну и зря. Это у них третичный половой признак.

— Третичный? — расхохотался Олег. — Слушай, Родька, я чего вспомнил…

— Ну?

— Она обожает вишни.

— Кто?

— Лали твоя. Сам слышал, как она говорила, что больше всех фруктов и ягод любит вишни.

— Где ж я возьму ей вишни зимой?

— Ну, может, в Мюнхене и не найдешь, а в Москве, если поднапрячься, наверное можно найти или заказать…

— Да нет, пока довезу… А в Мюнхене посмотрю, хотя вряд ли… Зимой только черешню можно найти. И вообще не хочу вязаться с фруктами. Всегда помню рассказ О'Генри «Персик». Помнишь?

— Смутно.

— Ну, там молодая жена захотела персик, муж метнулся мухой, встал на уши, чудом добыл персик, а она сказала, что хотела апельсин.

— Слушай, Родька, надо бы повидаться, а то как-то не по-людски…

— Все понимаю, Олежек, но пока здесь брат…

— Брат уедет двадцать третьего, я правильно понял?

— Да. А я двадцать пятого вечером.

— Отлично! Я берусь достать тебе эту чертову коробку конфет…

— Олег, ты настоящий друг! Давай тогда договоримся, что двадцать третьего я провожу брата и мы где-нибудь пересечемся. Пообедаем или поужинаем. И хотелось бы с глазу на глаз.

— Тогда, значит, пообедаем, — хмыкнул Олег.

— Понял. Цепи Гименея.

— Да уж Цени, друг, свою свободу.

— Я ценю, но не уверен, что с прежним энтузиазмом.

— Ладно, я как куплю эти конфеты, тебе позвоню.

• Предыдущая
• 23/40
• Следующая