Повелительница бурь - Гилганнон Мэри - Страница 14

Зрелище шелковистого темного треугольника внизу ее живота еще больше воспламенило его: дыхание викинга стало тяжелым, взор затуманился. Он инстинктивно подался к ней всем телом.

Фиона в своих чувственных мечтах уже много раз видела подобную картину, но теперь всё выглядело просто ужасно. Викинг и его соплеменники были виновниками смерти ее отца; она почти ощущала, как с его громадных рук капает кровь невинных жертв, ноздри ее вдыхали ужасный запах разлагающихся трупов. Дом ее был сожжен, родные перебиты…

Девушка сжалась в комок. Этот человек был ее врагом: когда-то по глупости она пробралась в подземелье, чтобы соблазнить его и таким образом разрушить планы отца. Тогда она была еще совсем ребенком, всего лишь упрямой девчонкой, но теперь стала женщиной, закаленной горем и отчаянием. Она не станет покорно отдаваться насильнику, разрушившему все ее надежды.

Фиона подняла глаза и вгляделась в надвигающегося на нее великана. Он был, по крайней мере, раза в два крупнее ее, но она знала его слабые места. Она будет целиться в его раненую правую руку, в его сломанные ребра…

Однако викинг навалился на нее с такой быстротой, что она не успела ничего сделать. Всего секунда, и его колени уже сжимали ее бедра, а левая рука захватила густую копну ее волос. Она затихла под ним, не в состоянии даже пошевелиться.

Но на этот раз насильник все же не рассчитал своих действий: его руки не давали ей пошевелиться, и в результате ему нечем было распустить пояс, на котором держались штаны. Сообразив это, он выругался, потом опустил к поясу раненую руку и стал возиться с узлом. Фиона с удовлетворением наблюдала за его неловкими движениями. Напряжение мускулов причиняло ему изрядную боль. Если ей повезет, подумала она, то шов разойдется, и тогда он истечет кровью.

В конце концов он справился с узлом, и штаны спали, явив ей восставшую громаду, но на этот раз Фиона не почувствовала никакого желания. Она с отвращением взглянула на маячившую у нее перед глазами мужскую плоть, затем перевела взгляд на викинга и плюнула ему в лицо.

В тот же миг глаза его потемнели от ярости, и Фиона ощутила глубоко внутри холодную волну страха. Она была совершенно беспомощна перед этим человеком, который, похоже, совсем потерял голову.

Их взгляды скрестились. Рука его еще крепче сжала ей волосы, так что Фионе показалось – еще мгновение, и он оттянет ей голову так далеко назад, что у нее переломится шея. Но затем его хватка ослабла; он выпустил ее и соскользнул с ее тела. Все еще стоя на коленях, викинг секунду помедлил, а потом обхватил свою высоко взнесенную плоть ладонью левой руки и начал резко двигать ею вверх и вниз.

Через секунду он откинулся назад и закрыл глаза? Черты его лица исказились, дыхание с хрипом вырывалось изо рта. Между пальцев брызнула блестящая белая жидкость.

Он задышал ровнее, и, протянув руку, вытер ее остатками разорванной грязной сорочки Фионы, валявшимися неподалеку, а потом, неловко двигаясь, пробрался к выходу из палатки и, остановившись, обернулся. Штаны все еще свободно болтались, не скрывая его мужское достоинство, но внимание Фионы было приковано отнюдь не к нему, а к яростному выражению лица викинга.

Она забилась в глубь палатки, уверенная в том, что он сию минуту вернется и убьет ее. Но этого не случилось – великан резко повернулся к ней спиной и выбрался из палатки. Хриплый смех, приветствовавший его появление на палубе, проник сквозь кожаные стенки палатки, и Фиона почувствовала, как жаркая волна стыда захлестывает ее. По всей вероятности, этот варвар хотел, чтобы все остальные думали, будто он изнасиловал ее.

От всего только что пережитого девушку бросило в дрожь. Обхватив свое нагое тело руками, она попыталась собраться с духом. До сих пор ей удавалось оставаться целой и невредимой, и у нее появилась надежда, что самое страшное уже позади.

Но тут волна ужаса накатила на нее. Что, если викинг изменит свои намерения и вернется или решит отдать ее на потеху своим товарищам? Возможно, они уже выстраиваются в очередь перед входом в палатку! Вынесет ли она, если вся эта орава будет, не давая ей отдыха, попеременно насиловать ее?

«Ты должна вынести, – подсказал ей внутренний голос, – иначе твой отец останется неотомщенным». Мысль эта придала ей смелости. Когда-нибудь, если она все же останется в живых, то вернется в Дунсхеан, чтобы отстроить его; и тогда род Деасунахты не исчезнет с лица земли. Но для этого она должна вести себя со всей осторожностью и осмотрительностью.

Фиона встала на колени. С ее стороны было бы совершенным самоубийством провоцировать викинга на пытки, которым он мог ее подвергнуть: она должна выжить, даже оставаясь пленницей. А пока что ей следует заняться самыми насущными нуждами.

Стоя на коленях, она принялась рыться у дальней стенки палатки в поисках какой-нибудь емкости, которая помогла бы ей справить нужду. Легкий шум у входа заставил ее обернуться. Сердце девушки дрогнуло при виде головы гиганта викинга, просунувшейся сквозь входное отверстие.

Фиона схватила жалкие остатки рубашки и попыталась прикрыть ими свою наготу. Она страшилась того, что этот варвар тоже захочет овладеть ею, и не хотела больше испытывать судьбу.

Викинг пробрался сквозь вход, удивив Фиону тем, что смог без особого труда протиснуться сквозь столь малое для него отверстие. Оказавшись внутри, он, прищурившись, оглядел ее.

– Вижу, ты цела и невредима. Вряд ли мой брат стал бы чересчур жестоко обращаться с тобой – Даг не любит причинять боль существам слабее себя.

Фиона уставилась на этого человека, с удивлением слушая звуки ирландского языка, и лишь потом до нее дошел смысл сказанного им.

– Откуда, – прошептала она, – ты научился говорить, как мы?

– Я провел несколько лет в норвежском гарнизоне в Дублине, – ответил гигант. – Да и вообще мне легко даются языки – завидное преимущество для торговца и воина.

Только сейчас до Фионы дошли сказанные гигантом слова. Брат – он назвал голубоглазого викинга братом. Она пристальнее всмотрелась в черты его лица. Темный шатен, с курчавой черной бородой, имевшей чуть рыжеватый оттенок, очень походил на своего брата, однако у того щеки были чисто выбриты, а густые усы имели золотистый оттенок. Лицо гиганта вполне гармонировало с его крупным телом. У обоих братьев были прямые, четко очерченные носы, высокие скулы и глубоко посаженные глаза.

– Что вы хотите сделать со мной? – Фиона затаила дыхание в ожидании ответа.

Гигант прищурился.

– Твоя судьба в руках моего брата.

– Помнит ли он, что я спасла ему жизнь? Он умер бы, если бы я не ухаживала за ним!

– Если бы твои сородичи не обрекли его на жестокую смерть в подземной дыре, не было бы необходимости помогать ему. Мои соплеменники считают величайшим оскорблением лишить раненого воина возможности умереть достойной смертью.

Прочитав презрение во взгляде викинга, Фиона вспомнила рассказы, которые ей приходилось слышать о кодексе воинской чести норманнов. Они верили, что смерть в битве дарует бессмертие их душам. Лишив викинга возможности умереть в бою, ее отец обесчестил его.

– Так вот за что вы убили моего отца и сожгли поселок! – воскликнула она. – Вы хотели отомстить…

Во взгляде викинга промелькнуло удивление.

– Правитель поселения – твой отец?

Фиона кивнула.

– Что ж, этот ирландец был отважным воином, – ответил викинг, помедлив. – Он не стал покорно ждать смерти, но выступил навстречу ей вместе со своими людьми. Конечно, даже такие храбрецы при встрече с нами не могут рассчитывать на победу: мои – воины рвались в бой после того, как я рассказал им о сокровищах, которые они могут найти за крепостной стеной.

Они едва дождались возможности обыскать здания.

Горе Фионы сменилось негодованием, когда она представила себе, как викинги растаскивают богатства ее семьи, заботливо собиравшиеся многими поколениями.

– Разумеется, вы довольны тем, что вам удалось найти? – с горечью спросила она.