Желание леди - Александер Виктория - Страница 52

• Предыдущая
• 52/54
• Следующая

Фелисити открыла рот от удивления.

– Раз уж я делаю такие признания, наверное, тебе следует знать и то, что брак наш планировался не дольше, чем твой. Хотя, думаю, ты стала подозревать нечто подобное, когда отец Найджела высказался насчет того, что история повторяется.

– Я об этом и понятия не имела, – сдавленно произнесла Фелисити.

– Для тебя все это полная неожиданность. Я тебя понимаю, я не собиралась ничего тебе рассказывать. Ты так хорошо жила, изучая звезды, и взгляд твой на жизнь был здравым и практичным. А потом мы отправили тебя посмотреть мир.

– А теперь я тебя разочаровала?

– Вовсе нет. Я давно ожидала, что однажды ты сбросишь оковы приличия. Честно говоря, скандалы случаются такие, что твой скандал такая малость, особенно по сравнению с… Ну, не важно. Голос крови подскажет.

– Подскажет? – слабым голосом произнесла Фелисити.

– Он всегда подсказывает. Эдмунд Кавендиш был хорошим человеком, и я не сомневаюсь, что Найджел – его сын во всем. Ты совершишь огромную глупость, позволив ему уйти.

– Я не хочу его отпускать. Но у меня нет выбора. Этого хочет он.

– Сомневаюсь. Помнишь записки? Несмотря на все то, что произошло между вами, я готова поспорить, что твоему мужу на самом деле нужна именно ты. Предлагаю тебе, когда сегодня придет записка от него, а я уверена, что она придет, ты прочтешь ее, ответишь и согласишься с ним встретиться.

– Не могу. Пока не могу. Я еще не знаю, как поступлю.

– Ты позволишь ему извиниться и умолять тебя о прощении.

– Он ничего не сделал, за что можно было бы простить.

Мать подняла бровь:

– Ну, кое-что он сделал.

Фелисити взглянула на мать:

– Почему ты так уверена, что он хочет, чтобы я вернулась?

Мать заговорила, тщательно подбирая слова:

– Даже при том, что он бывал несколько грубоват, я видела, как он смотрел на тебя. Разумеется, только тогда, когда ты этого не видела. Я не уверена, что он делал это осознанно, но мужчина не смотрит так на женщину, если она ему не нужна. Если он ее не любит.

– Ты думаешь, он любит меня? Мадлен говорила то же самое. Только с тех пор случилось так много всего.

– Я в этом абсолютно уверена.

А что, если матушка права? Внутри пробудилась надежда.

– Ну ладно. Когда сегодня прибудет записка, я отвечу на нее. Если он захочет встретиться со мной, я соглашусь.

– Прекрасно, – просияла мать. – В конце концов, все всегда заканчивается так, как должно закончиться. Такова судьба.

Надо было заключить с матушкой пари. Бесконечный день сменился бесконечным вечером, а записки от Найджела все не было. Никаких известий из Кавендиш-Хауса. К тому времени как Фелисити отправилась спать и рухнула на постель, ощущая внутри ужасную пустоту, ей пришлось осознать, что матушка ошиблась. Найджел не желал вернуть ее. За мгновение до того, как она погрузилась в беспокойный сон, на ум пришла мысль, заставившая ее резко сесть.

Господи, о чем она все это время думала? Да и думала ли она вообще? Видимо, нет. Она совершала огромную ошибку. Оставить Найджела, чтобы принести ему счастье, может быть, благородный, бескорыстный поступок с ее стороны, но ведь это и ее жизнь. Разве она не заслуживает счастья? Теперь, размышляя над этим спокойно, она удивилась, почему эта мысль до сих пор не приходила в голову. В течение недели их брака Найджел выглядел явно счастливым, пусть даже под покровом ночи. В их последний совместный вечер на балу у Тредуэллов и после него он казался блаженно счастливым. Ни один мужчина не может так хорошо притворяться.

Фелисити отбросила одеяло, встала и принялась расхаживать взад-вперед. Разумеется, он не обрадовался, когда обнаружил, какую роль сыграла Мадлен в том, чтобы соединить их. Это недовольство можно было бы оправдать в некоторой степени, но Найджел говорил тогда отвратительные вещи. Она должна была быть вне себя от негодования, а теперь она поняла, что именно так оно и было. Видимо, смерть отца Найджела задвинула ее собственные чувства и все остальное в глубину сознания. А сегодня этот человек даже не прислал записку! Однако, может быть, именно это и привело ее в чувство.

Достаточно, вполне достаточно. Первое, что она сделает утром, – это сложит вещи и переедет в Кавендиш-Хаус, чтобы быть рядом с мужем. Она любила Найджела и явно была единственной, кто сомневался в его ответной любви. Если Найджел и впрямь хочет, чтобы она исчезла из его жизни, пусть лично выкинет ее на улицу. Только вот без борьбы она не сдастся.

Фелисити была полна решимости и первый раз с той ночи в обсерватории чувствовала себя самой собой. Все получится. Они предназначены друг другу судьбой. Если потребуется, она потратит всю жизнь, чтобы убедить Найджела в этом. Нравится ему это или нет.

Найджел глубоко вздохнул и взглянул на шпалеры, доходившие до балкона Фелисити. Интересно, это будет последний раз, когда он взбирается по шпалерам, или он обречен время от времени взбираться по стене этого дома всю жизнь? Он представил себе, как медленно поднимается к балкону в возрасте лорда Фернвуда. Нет, это будет последний раз. Если только в этом есть необходимость. Он решительно вздохнул. Если ему суждено подниматься по этим шпалерам каждый день, он будет подниматься. В конце концов, наверху его жена.

Он нашел знакомую зацепку в шпалере и начал подниматься. Можно было просто постучаться у двери или нанести более приличествующий в обществе визит в светлое время суток, но Найджел посчитал, что здесь необходимо нечто необычное. Нечто авантюрное, скандальное и совершенно неприличное. После разговора с Мэдди он весь день раздумывал, как вернуть жену, и остановился на этой необычной идее. Может быть, это не самый умный поступок, но в нем явно прослеживались параллели. Все началось с подъема на балкон при свете звезд, ее звезд, и именно так все начнется заново. Это ему понравилось. И ей это понравится. Возможно, она даже обрадуется. Найджелу не хотелось думать, насколько велика вероятность, что Фелисити столкнет его с балкона или снова пригрозит пристрелить его.

Добравшись до балкона, он перелез через перила. У него появились определенные навыки. Дверь в комнату жены снова была приоткрыта. Найджел раскрыл ее пошире, проскользнул внутрь и дождался, пока глаза привыкнут к темноте. Потом понял, что не знает, как действовать дальше. Конечно же, он не хотел пугать Фелисити. Вполне возможно, что она до сих пор спит с пистолетом у кровати.

– Фелисити, – тихо позвал он.

– Я так и подумала, что это ты, – отчетливо произнесла Фелисити.

Прозвучало это так, будто она вовсе не спала. Очевидно, за эти дни ей повезло со сном не больше, чем ему. Подумав об этом, Найджел приободрился. Вспыхнула спичка, и Фелисити зажгла лампу. Она сидела на кровати и смотрела на Найджела.

– Что ты здесь делаешь?

– Именно это ты сказала, когда я был здесь последний раз. Тебе надо бы подумать о новом приветствии.

– Хорошо. Я подумаю. А сейчас уходи. Тем же способом, что и пришел. Пожалуйста.

Найджел шагнул к кровати.

– В прошлый раз, когда я был здесь, ты спросила, не пришел ли я изнасиловать тебя?

Фелисити подняла бровь:

– А ты пришел за этим?

– А это возможно? – В голосе его прозвучала надежда.

Фелисити отбросила одеяло и выскользнула из постели. Относительно скромный ночной наряд обрисовывал каждый изгиб ее тела, а когда она встала перед лампой…

– Зачем ты пришел? – Она схватила халат, лежавший у изножья кровати, и накинула его.

Слабая надежда, что Фелисити бросится к нему в объятия, была, по-видимому, тщетной. Ему явно лучше всего избрать своей тактикой честность. Да, хорошо, он будет с ней откровенен.

– Я хотел поговорить с тобой.

– Говори.

– Такое впечатление, будто ты разговариваешь с собакой. Фелисити, я признаю, я вел себя как животное. Ты сможешь простить меня?

– Смогу ли я простить тебя? Это все? Это все, что ты хотел сказать?

• Предыдущая
• 52/54
• Следующая