Три дороги во Тьму. Изменение - Эльтеррус Иар - Страница 53

• Предыдущая
• 53/72
• Следующая

Седоний забежал вперед и низко поклонился.

— Вот тут они, ваше пресвященство. В этой камере.

— Все там?

Инквизитор замялся.

— Нет, ваше пресвященство. Их же больше десятка. Здесь только пятеро.

Итан обернулся к тюремщику.

— Отпирай, а потом приведешь в эту камеру остальных караванщиков.

— И если кто–то из них вдруг погибнет при попытке к бегству, то кое с кем произойдет несчастный случай, — добавил Навр с неизменной улыбкой и пристально посмотрел на инквизитора. Тот отвернулся, боясь даже самому себе признаться, что это… животное… пугает его почти так же сильно, как Итан бер Саан.

Тюремщик распахнул дверь в камеру и посторонился. Архиепископ Варградский пригнулся и шагнул внутрь. Следом нырнул и Навр. Очищающие остались снаружи.

— Да, у вас пять минут на то, чтобы собрать здесь остальных караванщиков, — из–за двери высунулась голова сатира и тут же снова скрылась.

Камера оказалась вполне обычной: утрамбованный земляной пол, покрытый соломой, небольшое зарешеченное окно почти под потолком, и вонь. Но Итан даже не поморщился. Молча встал рядом с дверью и оглядел испуганных узников, смотрящих на него одновременно с надеждой и страхом. Сатира они тоже заметили, но поспешно сделали вид, что его здесь нет.

Заключенные замерли. Первыми заговорить они не осмеливались, а вошедшие молчали. Воцарившаяся тишина начала уже давить всем на нервы, но никто не нарушал ее. Только Итан, казалось, оставался совершенно равнодушным к происходящему. За дверью раздался звон цепей, и через мгновение в камеру втолкнули остальных караванщиков. Те испуганно огляделись, но подталкиваемые в спину, прошли к товарищам и встали рядом. Архиепископ отделился от стены и вышел в центр камеры.

— Мое имя Итан бер Саан. — Раздавшийся в ответ испуганный стон показал, что караванщики знают, с кем имеют дело. — И мне нужна правда о том, что произошло с вашим караваном. Если скажете правду, я вас отпущу.

Седоний вскинулся было, чтобы возразить, но тут же сжался и промолчал. Караванщики с безумной надеждой смотрели на своего спасителя. Выбраться отсюда они уже не чаяли, и тут… Возможно, их обманывают, но ведь так хочется надеяться! А правда? Да конечно, расскажут! Что им скрывать? И, перебивая друг друга, они кинулись вспоминать. Вспоминали даже такие подробности, которые вряд ли могли кого–либо заинтересовать. Минут тридцать Итан терпеливо слушал их, потом поднял руку.

— Довольно. Больше меня ничего не интересует. — Он обернулся к Навру. — У тебя вопросы есть?

— Да, парочка. — Навр вышел вперед. Заключенные уставились на странного спутника человека, которым в Фалноре пугали детей. — Скажите, кто–нибудь во время похода получал травмы? Как себя вела дочь купца в этом случае?

Караванщики задумались.

— Было дело. Одного грузчика придавило телегой. Непонятно, как девчушка увидала, только моментально там оказалась. Долго щупала у парня ноги, потом перетянула их какой–то тряпкой и велела не снимать два дня.

— Понятно, — прервал караванщика Навр. Дай тому волю, так он все царапины в караване припомнит. — И еще вопрос. На время забудьте о том, что с вами произошло. Вспомните ваши впечатления о Елене. Как она вам показалась? Считайте, что она не ведьма. Как она вам, как человек?

— Но, — после неловкого молчание, неуверенно начал один из узников, косясь на Итана. — Ваша милость, она ведь ведьма, а они не могут быть…

— Забудьте, что она ведьма! — отрезал Итан. — Отвечайте.

— Ну, раз так… Милая девушка. Очень веселая… Всегда помогала нам. А считала, почитай, лучше отца даже. Ему во всем помогала… — Тут караванщик словно опомнился и торопливо закончил: — Да уж, умеют эти ведьмы притворяться.

Навр насмешливо хмыкнул:

— Это точно. У меня больше нет вопросов.

— Хорошо. — Итан поймал взгляд Седония. — Я произвожу суд и объявляю этих людей невиновными в тех преступлениях, в которых их обвиняют. Они оправданы. Я, голос Первосвященника, все сказал!

— Но ваша милость! — взвыл Седоний. — Погибли паладины!!!

— Приговор окончательный и обжалованию не подлежит, — закончил Итан. — Впрочем, если хотите, можете написать первосвященнику. А до этого извольте выполнять постановление церковного суда. Или вы хотите противопоставить себя ему?

— Никак нет, ваше преосвященство! — Седоний отшатнулся. — Эй, расковать этих людей и отпустить!

Тюремщик невозмутимо кивнул и вышел из камеры за инструментом. Похоже, этого человека вообще мало что могло удивить. Отдай ему приказ немедленно убить здесь всех — и он с таким же невозмутимым видом примется за дело. Не человек, а голем какой–то.

С паладинами встречались совершенно в другой обстановке: просторный светлый зал, огромный стол в центре и мягкие кресла вокруг него. Люстры из горного хрусталя, свисающие с потолка на цепях. Хотя было еще светло, в них горели свечи. Итан с порога оглядел поражавший роскошью зал и брезгливо поморщился. Прошел к столу и сел во главе. Навр пристроился за его креслом и стал принюхиваться, делая вид, что ему противны здесь все запахи. Паладины нахмурились. Некоторые схватились было за мечи, но под ледяным взглядом архиепископа Варградского торопливо убрали оружие подальше. Глава Очищающих оглядел всех присутствующих.

— У меня есть несколько вопросов. Я очень, — Итан особо выделил слово «очень», — прошу вас рассказать мне всю правду.

— Я тоже очень прошу, — поддакнул Навр. — Хоть я и не очень люблю вашу братию, но даже врагу не пожелаю участи, которая постигнет вас, если начнете врать. Господин бер Саан сегодня не в духе.

Один из паладинов вскочил.

— Ваше преосвященство! Почему мы должны терпеть здесь присутствие какого–то животного?! Да еще осмеливающегося что–то тявкать!

— Тявкать? — удивился Навр. — Мальчик, я еще не начал, как ты выражаешься, тявкать. Если начну, вас всех тут сдует! Если бы у вас было хоть чуток мозгов, вы бы сами сумели сообразить последствия ваших действий. Или вы думаете, что мы тут развлекаемся?

— Хватит! — архиепископ легонько стукнул ладонью по столу. — Что произошло с караваном? Правду и подробно!

Паладины вздрогнули и спорить не посмели. Поднялся один, кажется, старший среди них, и неторопливо, обстоятельно начал рассказывать, как они возвращались в Корград и решили проверить встретившийся караван…

— На предмет наличия лишних вещей, от которых караван надлежит облегчить, — понятливо кивнул Навр. — Богоугодное дело. Ведь без лишних вещей они быстрее дойдут до цели, продадут товар, а налоги пойдут на благо Святой Матери–Церкви. Продолжайте, пожалуйста.

Паладин отчетливо заскрипел зубами, но, не найдя поддержки у Итана, встревать в спор не рискнул.

— После начала проверки вдруг появилась ведьма и начала колдовать.

— Ага, — опять влез Навр. — Засверкали молнии, резко потемнело и похолодало.

— Наверное, испугалась, что мы ее почувствуем…

— Ну, конечно! Это ведь обычное дело, когда паладины чувствуют ведьм. Слушай, Итан, нафига вы держите столько Ищущих? Смотри, как ведьмы ваших паладинов боятся. Стоит им только появиться, и все ведьмы сразу кидаются проявлять свои таланты. Господин паладин, простите, не знаю вашего имени, да и не хочу узнавать, объясните мне, почему это ведьма, которая скрывала — и успешно скрывала! — свой талант, вдруг стала швыряться заклинаниями направо и налево? Впрочем, можете не отвечать.

— Да как ты… животное… Да я тебя!!! — паладин выскочил из–за стола и кинулся к Навру, выхватывая на ходу меч. Но не добежал — невозмутимо сидящий Итан вдруг привстал и сделал какое–то неуловимое движение рукой. Пробегавший мимо человек захрипел, выронил меч, схватился за горло и рухнул. Архиепископ Варградский задумчиво посмотрел на корчащееся у его кресла тело.

— Есть еще желающие высказать какие–нибудь претензии? — холодно поинтересовался он в тишине. Только паладин у его ног продолжал хрипеть. — Я так и подумал. Этого вышвырните отсюда. Жить будет, а вот говорить — уже вряд ли. Впрочем, оно и к лучшему — в мире и без его слов слишком много глупости. Я надеюсь, следующий рассказчик будет придерживаться только фактов и воздержится от проявления эмоций.

• Предыдущая
• 53/72
• Следующая