Кладоискатель и доспехи нацистов - Гаврюченков Юрий Фёдорович - Страница 61

• Предыдущая
• 61/77
• Следующая

– Давай, – пожал плечами Слава. – Мне в машине посидеть?

– Да нет, зачем же. Мама будет рада видеть нас обоих.

Так оно и оказалось. Мама была счастлива, что я жив и здоров. А что еще матери надо? Я чувствовал, что виноват, и попытался утешить ее. Без особого, как мне показалось, успеха. Да и как может успокоиться материнское сердце, если сын наотрез отказывается сделать самое элементарное – снять куртку?!

– И это пройдет, как говаривал царь Соломон, – оптимистично заявил я, угощаясь крепким кофием. Пулевые пробоины в стене моего жилья, размолоченную ванную комнату и кровь на кухне отрицать было невозможно, поскольку мама сама все это видела. Хорошо, хоть трупов не было. «Светлые братья» подбирали убитых с истинно немецкой аккуратностью. Да и не с руки им оставлять улики.

– Милиция к тебе не приходила?

– Нет.

Странно. Больше недели прошло со дня погрома, а мусора до сих пор ни разу не наведались по месту прописки владельца расстрелянной квартиры. Что-то больно они нерасторопны. Или задело взялся Большой Брат? Госбезопасность копает медленно, но верно…

– Поберегся бы ты, Ильюша, уехал куда-нибудь.

– Наверное, так и сделаю, – кивнул я. Догадка о причастности ФСБ обеспокоила меня не на шутку. – Уеду и Маринку с собой возьму.

– Уезжай, – строго сказала мама.

– Ты, когда квартиру закрывала, не заметила, все вещи на месте?

– Кажется, все. Я же у тебя редко бываю, могла что-нибудь не заметить.

– Спасибо, – сказал я. – Что бы я без тебя делал, мама!

Просидели мы у нее часа полтора. Говорил в основном я и, кажется, нужного эффекта достиг. Когда мы со Славой спускались к машине, я чувствовал себя как выжатая выхухоль. К тому же, несмотря на кофе, побаливала голова.

– Ф-фу, еле уболтал, – вздохнул я, грузно садясь за руль. Доспехи придавили меня изрядно.

– Мама у тебя просто золото, – сказал Слава.

Я лишь кивнул. Мы выехали на проспект Мориса Тореза и двинулись к центру. Как раз прибудем к концу рабочего дня дядюшки Альфа. Внезапно, заметив телефон, я резко причалил к поребрику.

– Ты чего? – спросил Слава.

– Надо позвонить. – Меня осенила мысль. Вытаскивая из внутреннего кармана записную книжку, я подошел к таксофону и всунул в щель кредитную карту. Набрал номер Чачелова. Через три гудка трубку сняли.

– Алло, – послышался голос Пухлого.

– Вова? – обрадовался я. – Это Илья. Узнал?

– Яволь, – откликнулся Пухлый. – Давно выбрался?

– Утром. А ты?

– Только что ввалился, – голос Пухлого был усталым. – Диму на себе тащил. Запарился, пока его кз леса вынес.

– Как он? Он в больнице?

– У себя, в санчасти. Нормально. Жить будет. Короче, нас тут к следователю всех вызывают.

У меня упало сердце. Только этого мне не хватало: следака, копающего по факту ранения коллеги. Тут можно такого нарыть, таких трофеев, что чертям тошно станет… Один рукопашный бой в окопах на вышку тянет, не говоря уж о прочих любопытных подробностях.

– Нет уж, хуюшки, – сказал я. – К следаку я не пойду.

– Придется сходить, – буркнул Пухлый. – Да все нормально. Мы с Димоном договорились, чисто по жизни, что отдыхали у меня на даче, пошли гулять в лес, а там какие-то отморозки трофейные в войну играли. Вот и зацепило.

– На хорошую версию не тянет, – сказал я. – Ну да ладно. А кто еще пойдет? Крейзи? Так он сразу расколется, дурачок. Он, кстати, живой?

– В порядке. Дома сидит, трубку не берет. Мы с ним Димона и тащили, один бы я не управился.

– Не застрелил его Рыжий, – с облегчением вздохнул я. Приятно было услышать, что старые друзья живы.

– Нормально все. А Рыжему я ебало набью, когда встречу, – пообещал Пухлый. – Его сейчас дома нет, я ему звонил. Жена говорит, что еще не приехал. Наверное, по лесу бегает, нас ищет.

– Или гансовские останки, – добавил я, подумав. – Он же у немцев вроде проводника – Дерсу Узала. Вот, наверное, и помогает жмуриков собирать, свое жалованье отрабатывает.

– Дима поклялся его посадить, – хмурым тоном, словно нехотя, сообщил Вова. – Пока волок его по лесу, он все про это бормотал, словно в бреду.

– А вообще, как у Димона со здоровьем? – осторожно поинтересовался я.

– Откуда я знаю? Поясница разворочена, кишки вроде бы целы. Если б у него внутреннее кровотечение было, мы бы живым его до больницы не довезли.

– Понятно, – сказал я. – А Боря с вами был?

– Нет, – ответил Пухлый. – Убежал куда-то. А может, Рыжий его отловил, не знаю.

– Понял, – ко всем остальным несчастьям прибавилась еще и тревога за Борю. – Ладно, я тебе позвоню.

– Рыжего увидишь, сразу звони, – предупредил Чачелов. – Я с казаками подъеду, если что, чисто по жизни, разберемся.

– О'кей, – при упоминании о реликтах царской эпохи меня малость передернуло. – На дачу пока не езди. Я оттуда машину забирал и на немцев нарвался. Они там что-то типа базы устроили. Подробности, как ты понимаешь, не по телефону.

– Догадываюсь, – сказал Вован. – Ну, покедова. Не медля, я позвонил Боре.

– Слушаю, – услышал я его флегматичный голос.

– Это Илья. Ты что, спишь?

– Есть маленько. Устал я, да и башка болит. – Компаньону все было нипочем, даже удар прикладом по голове.

– Давно приехал?

– На первой электричке. Я к железной дороге вышел. А ты?

– А я на машине, правда, чуть попозже, – в лесу ночевал. Кстати, видел там гмоха.

– Гмоха??? – переспросил Боря. – И что он делал?

– Явился сопроводить одного потомственного «черного следопыта» на Поля Бесконечных Трофеев, – и я рассказал то, о чем не решился поведать Пухлому – он бы поднял меня на смех.

– Ты говорил, что это к чему-то худому, – напомнил Боря.

Существа из другого мира, чуждые, как сказки эскимосов, не могли, естественно, предвещать ничего хорошего.

– А что у нас может быть хуже того, что есть? – с философской отстраненностью рассудил я. – Ты дома-то не боишься торчать?

– Что мне сделается?

– Служителей цепей и дубинок не стремаешься?

– Не-а. Они ко мне уже приходили. Мама их встретила в тот день, когда… Ну, перед походом, в общем. Ничего. Поговорила с опером. Сказала, что ничего подозрительного не видела, так как сама недавно пришла с работы.

– То есть мусора проводили опрос населения.

– Больше они не появлялись. Так что я, кажется, вне подозрений. А вот про тебя они спрашивали. Про твою квартиру. Кто там живет да что из себя представляет.

– И что мама сказала?

– Правду. Что не знает, потому что редко тебя видит и вообще только здоровается.

– Трупов в моей квартире не находили?

– Нет, трупов не было, я специально уточнял, – Боря вдруг понизил голос. – Трупов не было. До приезда ментов все позабирали. Сосед наш, профессор, говорит, что во дворе было полно людей в черном, а потом только милиция прибыла. Мне кажется, у «братьев» все очень круто замазано.

Мы некоторое время помолчали. В окошечке телефона-автомата мелькали цифирки сокращающегося кредита.

– Ты думаешь о том же, о чем и я? – спросил я.

– Продавай, – сказал Боря. Кажется, удар по чайнику вправил ему мозги.

– Они на мне, – сказал я, – и продавать их пока повременю.

– Зря, – сказал Боря. – Ты же видишь, что из-за них творится.

– Вижу, – ответил я, – и поэтому не спешу.

– А на что ты надеешься?

Я только улыбнулся, глядя в стену перед собой. Я не знал, на что я надеюсь, но почему-то был уверен, что Доспехи «светлым братьям» отдавать ни в коем случае не следует. Так я ему и сказал.

– Напрасно, – ответил Боря. – Будет совсем не фирменно. Ва-абще не фирменно.

– Пусть будет что будет, – я лишь посмеялся внутри. – Как, кстати, Эрик себя чувствует?

– Он дома уже, я ему звонил. А как там наши?

– Все нормально, – ответил я. – Дима в больнице, Пухлый с Крейзи его дотащили, а древолаз засадный пока еще в лесу. Его жене звонили, она говорит, что не вернулся. Бороздит, наверное, просторы Синявы.

• Предыдущая
• 61/77
• Следующая