На «Орле» в Цусиме: Воспоминания участника русско-японской войны на море в 1904–1905 гг. - Костенко Владимир Полиевктович - Страница 38

Работа по очистке фарватера была поставлена артурской эскадрой достаточно умело, и трудная задача выхода флота из гавани через засоренный минами рейд была выполнена вполне благополучно: ни один корабль не взорвался. Но проход протраленным каналом затянулся на несколько часов, и японские сторожевые суда успели уведомить свои главные силы о появлении русской эскадры в море.

Первая встреча с японским флотом состоялась около 12 часов дня в 40 милях от Артура. Произошла перестрелка на дальней дистанции, но ни та, ни другая сторона не получила существенных повреждений.

Того, избегая сближения, не успел преградить путь русской эскадре к Печилийскому заливу, и адмирал Витгефт, увеличив ход до возможного предела, опередил японцев настолько, что им после первой перестрелки и расхождения контр-галсами пришлось долго нагонять русскую эскадру.

Второй и более упорный бой, начавшийся около 4 часов и затянувшийся до ночи, уже шел на параллельных курсах. С нашей стороны участвовали 6 броненосцев, с японской — в боевой колонне шли 4 броненосца и 2 броненосных крейсера. Силы были приблизительно равные. Что касается наших и японских легких крейсеров, то они в бою главных сил почти не участвовали и только в отдельные моменты вступали в перестрелку.

Японцы сосредоточивали огонь на наших флагманских кораблях: «Цесаревич» — флаг контр-адмирала Витгефта и «Пересвет» — флаг контр-адмирала Ухтомского. Крейсерским отрядом командовал контр-адмирал Рейценштейн на «Аскольде».

Долгое время перестрелка велась без определенного перевеса. Все корабли несли равномерно повреждения. Но в 5 час. 30 мин. вечера сосредоточенный огонь японской эскадры на нашем головном корабле «Цесаревич» вывел его из строя. Взрывом снаряда большого калибра, разорвавшегося на носовом мостике, был убит адмирал Витгефт, ранен командир и начальник штаба и выведены из строя все находившиеся в боевой рубке.

Корабль, никем не управляемый, с рулем на левый борт, начал описывать циркуляцию в сторону от неприятеля. Сначала эскадра последовала за «Цесаревичем», но когда следующий корабль, «Ретвизан», увидел, что флагманский корабль, описав окружность, стремится прорезать строй своей колонны и, очевидно, лишился управления, то он, повернув в сторону неприятеля, пошел на него в атаку, чтобы прикрыть «Цесаревич» и избежать полного расстройства фронта.

Японцы перенесли весь огонь своей колонны на «Ретвизан» и, в конце концов, испугавшись его решительного натиска, отступили всей эскадрой.

Наступила ночь. Командование перешло к Ухтомскому. Начались непрерывные атаки миноносцев. Рейценштейн, увеличив ход до полного, прорвался сквозь японское кольцо на «Аскольде», за ним последовали «Диана» и «Новик». «Паллада» отстала и присоединилась к броненосцам.

Бой 28 июля не имел решительного исхода. Фактически русская эскадра прорвалась. Японцы действовали весьма неуверенно, возложив дальнейшие атаки на свои миноносные флотилии. Но именно с этого момента и начался полный разброд в русской колонне, лишившейся единого командования. Корабли, не получив тяжелых повреждений, начали рассыпаться в разные стороны. «Цесаревич» и часть миноносцев направились в немецкий порт Киао-Чао, где «Цесаревич» по приказу из Петербурга разоружился. «Аскольд» дошел до Шанхая, а «Диана» проскочила даже до Сайгона. «Новик» пошел кругом Японии во Владивосток, зашел на Сахалине в Корсаков для приемки угля, где был обнаружен японским крейсером «Нанива», принял неравный бой и, получив тяжелые повреждения, был затоплен командиром. Миноносец «Решительный» разоружился в Чифу, но был захвачен японцами и уведен в Японию.

Главные же наши силы в составе 5 броненосцев, крейсера «Паллада» и 2 миноносцев повернули обратно к Артуру, следуя за адмиралом Ухтомским. Благополучно отбив все ночные атаки, утром они оказались снова на Артурском рейде.

Таким образом, наша артурская эскадра, лишившись командующего, флагманского броненосца «Цесаревич», трех крейсеров и большинства миноносцев, вернулась вспять в Артур, отказавшись от попытки прорыва во Владивосток в тот момент, когда перед нею уже открылся не прегражденный японцами путь.

Дух уныния руководителей и неверия в свои силы предопределил исход, парализовав активность действий нашей эскадры.

Совершенно иначе могла бы сложиться вся обстановка боя, если бы Виттефт, выйдя в море, придерживался тактики нападения на неприятеля и взял на себя инициативу атаковать колонну противника. Пример действий «Ретвизана» в бою 28 июля наглядно показал, как японцы теряются, встречая неожиданные удары.

Но что могут теперь предпринять уцелевшие дезорганизованные остатки артурской эскадры? В лучшем случае наши броненосцы, если их удастся привести снова в годное для боя состояние, должны искать противника, чтобы в смертельной схватке нанести некоторый ущерб японскому флоту и этим хоть отчасти облегчить задачи готовящейся к выходу из Кронштадта эскадры адмирала Рожественского.

В довершение печального исхода боя 28 июля через три дня пришло прискорбное сообщение о поражении 1 августа отряда владивостокских крейсеров в бою с эскадрой броненосных крейсеров адмирала Камимуры.

Получив известие через Чифу о выходе артурской эскадры, адмирал Иессен немедленно пошел из Владивостока на юг к Цусиме с тремя крейсерами «Громобой», «Россия» и «Рюрик» навстречу Витгефту.

Встреченный на рассвете 1 августа Камимурой в 300 километрах от Владивостока, Иессен был принужден вступить в неравный бой. В самом начале сражения «Рюрик» лишился управления, руль был подбит и крейсер засыпан снарядами. «Громобой» и «Россия» долго маневрировали, прикрывая поврежденный крейсер. Иессен сделал попытку увлечь за собой противника и стал отходить к Владивостоку. 4 броненосных крейсера Камимуры бросились преследовать «Громобой» и «Россию», а легкие крейсера добили «Рюрик», который затонул.

«Громобой» и «Россия» выдержали бой с превосходящими силами противника, который прекратил преследование, расстреляв свои снаряды. Наши два крейсера дошли до Владивостока, лишившись почти всей артиллерии, потеряв большое число артиллерийской прислуги и получив многочисленные пробоины в надводном борту.

В результате боев 28 июля и 1 августа обе наши эскадры понесли настолько значительные потери, что утратили значение самостоятельной силы на театре войны и могут быть использованы только для целей обороны.

Дальнейший ход событий будет развиваться без всяких попыток со стороны остатков нашего флота мешать переброске японских армий морем.

До прихода на Восток вооружаемой 2-й эскадры Рожественского японцам предоставляется полная свобода действий на море и, следовательно, дальнейшая борьба всецело будет перенесена на сухопутный фронт на полях Маньчжурии.

Таким образом, все расчеты царского правительства на возможность благополучного окончания дальневосточной кампании против японцев отныне должны быть связаны с успешностью затеваемой грандиозной морской операции — посылки на Восток новой, 2-й эскадры. На этой последней ставке теперь сосредоточились все надежды вершителей судеб России.

Но, очевидно, задачи 2-й эскадры после боя 28 июля должны резко измениться по сравнению с ее первоначальными заданиями.

14 августа. С каждым днем наш «Орел», отставший от других своих собратьев, все более принимает вид настоящего боевого корабля. Он уже очищен от строительного мусора, загромождавшего палубы и отделения, его трюмы заново покрашены, идет интенсивное приведение в порядок жилых помещений. Личный состав уже три месяца жил на корабле в период постройки без всяких элементарных бытовых удобств, в грязи и при непрерывном грохоте 200 пневматических молотков и сверлилок.

Офицерские каюты почти закончены и у некоторых обитателей приняли весьма уютный, комфортабельный и даже нарядный вид.

Недавно мне пришлось зайти в каюту мичмана Бибикова, где была горловина в бортовой отсек. Каюта выглядела, как бомбоньерка. Переборки покрыты тонким штофом, скрывавшим стойки и головки заклепок, над столом висел дорогой персидский ковер с развешанным по нему кавказским оружием. У письменного стола — шкура белого медведя, а вместо казенного корабельного кресла штатского образца стояло весьма удобное кожаное кабинетное. Несколько портретов в рамках, изящный письменный прибор и бронзовые статуэтки тонкой работы были расставлены на столе, а электрическая лампа с подставкой в виде обнаженной женской фигуры, несущей светильник, увенчана кокетливым кружевным абажуром.