Пороги сновидения - Ксендзюк Алексей Петрович - Страница 36

Со схемой тела работать сложнее. Ведь это довольно жесткая структура, шаблон, в который втиснуты все кинестетические данные, привычно собираемые нами в режиме первого внимания. Это структура, где сигналы распределены и по интенсивности, и согласно их локализации, и — что самое важное — в соответствии с образом собственного тела, которого мы придерживаемся.

Единственный способ не-делания схемы тела (помимо глубокой релаксации и сенсорной депривации) — это отказ от неявно присутствующей семантики кинестетического ощущения. Попробуйте почувствовать себя как поле, не имеющее формы. Пусть ощущения утратят пространственные координаты — ведь координаты, по сути, определяют значение кинестетического сигнала. Спроецируйте всё на условную плоскость, где нет ни головы, рук и ног, живота и спины.

Это задача на устранение пространственного воображения, располагающего осязательные импульсы по существующей в вашем сознании фигуре, — задача настолько необычная, что в случае успеха вызывает сдвиг точки сборки почти мгновенно.

Синестезии — третье направление кинестетических и аудиальных не-деланий — возникают даже без специального намерения. Любое упражнение по не-деланию спустя какое-то время порождает всплески синестетических резонансов. Звук вызывает вибрации или электрические разряды в теле, осязание вдруг превращает в гул или свист, кинестетические и аудиальные сигналы порождают вспышки света или цветовые пятна. He-делание — это восприятие синестезий не как отклонений от правильной интерпретации внешних впечатлений, а как полноценных перцептивных пучков, отражающий подлинную объемность реального мира. Такой подход значительно обогащает наш опыт. Мы глубинным образом постигаем, что модальности восприятия — это только условность, что на самом деле всё во внешнем поле одновременно видится, слышится и осязается. Исчезновение тональных границ между сенсорными каналами подготавливает исследователя к видению — перцептивно-энергетическому режиму, где во взаимодействие с внешним полем вовлечена вся наша целостность.

Перечисленные психотехники вызывают множество эффектов, ускоряющих трансформативный процесс в энергетическом теле. Скажу лишь о некоторых из них.

Так, на пике не-делания пучков внешних сенсорных сигналов мы открываем глубинную взаимосвязанность организованного, «делающего» восприятия окружающей среды и функционирования значительного объема нервных и соматических функций. Как правило, явственно снижается чувствительность кожного покрова и других тканей, может возникнуть затрудненность в передвижении или непреодолимое оцепенение, снижается кровяное давление. Не говоря уж о сенестопатиях, ложных ощущениях, кратковременной утрате «схемы тела» (даже во время движения — скажем, на ходу) и, конечно, качественном изменении мыслительных процессов.

Мышление становится более образным, оживают и заново формируются ассоциативные связи, выводы и решения чаще удивляют своей нетривиальностью. Можно сказать, что это состояние замечательно тонизирует любой творческий процесс, а потому чаще посещает поэтов, писателей, музыкантов, художников — как правило, спонтанно, хотя целенаправленный тренинг, несомненно, подарил бы творцам дополнительный импульс.

Таким образом, не-делание (даже в том случае, когда оно нацелено только на внешние факты воспринимаемого поля) меняет характер самоосознания и, в итоге, наш статус в «сделанном» мире, наполненном ограничениями. Восприниматель теряет определенность и уверенность, он весьма робко позиционирует себя — обычно, под давлением социальных требований, а не по причине внутренней необходимости. Это «смятение» весьма продуктивно, хотя и пугает поначалу. Прежде всего, оно имеет не умственный, а чувственный характер. Во-вторых, причиной его является не дефицит возможностей, сил, не угнетение или устрашение, а избыток, непривычная многомерность, отсутствие каталога с рубриками, «справочника жизни» для себя как экзистенциального существа. Все это порождает в теле и голове то, что по-английски называется confusion (в русском языке точного аналога этому слову нет, т. к. это не просто «смущение, сумятица», но и «рассеянная» переплетенность с обширным полем возможностей, затрудняющая выбор). Поэты и писатели знают, что состояние «до выбора» и есть источник, из которого «непостижимый голос» диктует романы или стихи. Оформление в слово — это осуществленный выбор, но творчество продолжается, пока бурлит энергия «невыбранного» (несделанного).

Ну а в нашем случае не-делание создает энергетические предпосылки для вхождения в сновидение.

Итак, множество психотехнических приемов, применяемых для погружения в сновидение, можно разделить на два типа. В предыдущих книгах я назвал их «двумя способами вхождения в сновидение» — верхним и прямым. Эти названия крайне условны и отражают, прежде всего, тенденцию к характерному смещению точки сборки либо вверх по малым эманациям кокона, либо — через совокупность внутренних полей энергетического тела по центру «человеческой полосы» к фронтальной пластине. В первом случае точка сборки отрывается от кокона через центр макушки, во втором — через один из центров фронтальной пластины (солнечное сплетение, горловой центр, область пупа).

Однако было бы ошибкой полагать, что способ выхода точки сборки из основного кокона напрямую связан с зоной, на которую направлено определенным образом настроенное внимание. Не существует однозначных корреляций между сосредоточением на зоне энергетического тела и тем, как сместится точка сборки. Есть ряд приемов, которые вообще действуют непредсказуемо, вызывая то верхний, то прямой сдвиг. Опыт показывает, что движение произвольного внимания и движение точки сборки связаны более глубоким механизмом, который не всегда поддается пониманию. Сегодня мне известен только один метод, точное исполнение которого наверняка вызывает прямой сдвиг точки сборки — о нем пойдет речь в следующей главе. Пока же остановимся на техниках общего характера, а также на тех, что, условно говоря, «выталкивают» точку сборки из макушки головы.

Зонами концентрации я называю области энергетического тела, которые удобно использовать в качестве объектов для делающего или не-делающего внимания, чтобы вызвать сдвиг точки сборки во внимание сновидения и во второе внимание. Вот они:

(1) Макушка головы

(2) Центр черепа

(3) Межбровье

(4) Горловой центр

(5) Солнечное сплетение

(6) Центр пупа

(7) Промежность

(8) Поверхность энергетического тела

Важно понимать, что зоны концентрации не ограничены точкой на поверхности кожи (не говоря уж о том, что есть зоны, целиком расположенные внутри физического тела). Это всегда некий канал внимания, одновременно углубленный в тело и проецируемый наружу. В некоторых случаях вы на практике убедитесь, что эффективнее подниматься над точкой или концентрировать внимание под ней, в тканях или костях. Что же касается целиком внутренних зон концентрации, то, помимо центра черепа, можно использовать а) нижнюю часть желудка, б) область в центре брюшной полости непосредственно на уровне пупа, в) основание шеи (там, где иногда возникает ощущение от глотательных движений).

Надо сказать, что каждая из телесных зон, используемых для концентрации, продуцирует свои побочные эффекты — перцептивные феномены, которые предстают перед практиком не только как видения, но и как силы, сущности, якобы обладающие объективной реальностью. В этом — неизбежный недостаток подобных методов. О природе каждой из явленных «сил» можно многое сказать. Они вполне постижимы, поскольку имеют психофизиологическую основу и опираются на архе-типические содержания бессознательного. Для нас, однако, важно помнить, что «силы» и «сущности», вызванные такими концентрациями, не существуют в Реальности. За редкими исключениями, они являются только трансляцией энергетических форм, порожденных эманациями нашего тела. Их образный материал — архетипы, их сила — наши психические и психосоматические напряжения, так сказать, колебания «малых эманаций».