Билл, герой Галактики, на планете десяти тысяч баров - Гаррисон Гарри - Страница 25

• Предыдущая
• 25/36
• Следующая

— Большое спасибо.

Без дальнейших разговоров, и не обращая никакого внимания на возмущённые крики, Эллиот устремился в офис, волоча за собой Билла.

Они попали в скромное помещение, сплошь заставленное столами и полками. На стенах, в аккуратных рамочках, висели обложки супер-пуперкомиксов. Тут были и разноцветные космические корабли, и диковинного вида инопланетяне, и фантастические планеты, и далёкие галактики. В одном углу, пристроившись на холодильнике, высокий человек с длинными неухоженными волосами что-то ожесточённо царапал на листках бумаги.

Исчёркав очередной лист, он бросил его в пустую корзину из-под молока, где уже валялась изрядная куча бумаги. Долговязый не обратил на вошедших ровно никакого внимания.

Не то что его напарник. Человек, сидевший за опрятно убранным столом, поднял глаза. Он был постарше на вид, зачёсанные назад волосы тронуты сединой. На нём был галстук и круглые очки. Человек поднял глаза и нахмурился.

— Как вы сюда попали, придурки?

— Через дверь, — отшутился Эллиот. — А вы, значит, редактор Крафт-Нибблинг, не так ли?

— Вильям Крафт-Нибблинг? Который изобрёл атомную бомбу? Отнюдь, — изумлённо поднял брови похожий на филина человек. — Позвольте, я главный редактор «Садомазосупермена»!

Эллиот затряс головой, пытаясь прочистить мозги.

— Атомная бомба? Тут что-то не так. Да кто же вы?

— Как кто? Максвелл Перкинс, конечно. Рад был познакомиться, и всего вам доброго.

Билл, естественно, понятия не имел, кто такой Перкинс. Однако Эллиот, тонкий знаток истории, похоже, знал это имя.

— Максвелл Перкинс — легендарный редактор фирмы «Скрайбнер». Издавал Ф. Скотта Фицджеральда, Эрнеста Хемингуэя и Томаса Вулфа, и многих других? — глядя на свой прибор, уточнил Эллиот.

— Да, на этот раз угадали. Кстати, вон там, у холодильника, сам Томас Вулф... Ну что там, Том?

— .. Блуждающие члены и груди её ответили на... Цветущие, налитые мужественными соками, истекающие страстью юноши. И цветы, эти роскошные гениталии полей и лугов...

Огромный помятый автор бредил как одержимый. Закончив очередную страницу, он отправил её в корзину из-под молока.

— Отлично! Это то, что надо, Томас! — Максвелл гордо глянул на посетителей. — Конечно, потребуется правка. Комикс есть комикс. Вулф молотит, как трактор. Но, в конце концов, за это мне и платят. Том пишет новый сериал — «Возбуждение», — а эта вещица называется «Лингам и Йони на реке Любви». В каком-то смысле это продолжение фитццжеральдовского «Огромного члена Великого Гэтсби».

— Погодите, — взмолился Эллиот, — но ведь Томас Вулф и Скотт Фитцджеральд никогда не писали порнокомиксов!

— Ещё как писали! — раздражённо возразил Перкинс. — Это величайшие писатели нашего времени. А порнокомиксы — величайшее достижение литературы двадцатого века!

Билл разглядывал обложки на стенах и вслух читал названия: — Эрнест Хемингуэй, «И восходит эрекция». Уильям Фолкнер, «Секс-бомбы с Юга». Ого! Круто замешано!

— Здесь что-то не так, — мрачно тряхнул головой Эллиот. — Совсем не так! Или сэр Дудли доставил нас в другую Вселенную. Или хиппи нагадил намного раньше!

Билл постучал пальцем по очередной обложке.

— А это, случайно, не «Извращенцы со Святой горы» Томаса Манна? Очень похоже!

— Потрясающий стиль! — отвечал Перкинс. — Сплав секса и настоящего искусства. А как продаётся!

— Погодите минуточку... Вы сказали, что Крафт-Нибблинг изобрёл атомную бомбу?

— Совершенно верно.

— Но этого не может быть.., здесь какая-то ошибка. Тут Эллиот заметил на столе газету. Он схватил её и прочитал заголовок: «Коммунистические предатели, выдавшие ядерные секреты русским, казнены».

— Это что — фантастика?

— Нет, вполне реальный факт, — ответил Перкинс. — Сам шеф СС схватил их на месте преступления!

— СС! — воскликнул Эллиот. — Вы хотите сказать, что в Соединённых Штатах сейчас у власти нацистское правительство?

— Извините, но мы не пользуемся больше этим термином, с тех пор как в 1936 году Дядюшка Адольф изменил название партии. Теперь она называется «национал-капиталистическая».

— То есть теперь надо говорить «накисты»? — вмешался Билл.

— Именно. А ещё говорят, что цветные совсем не соображают. Вот и верь после парням из Коннектикута!

Вконец ошалевший Эллиот опять обратился к Перкинсу: — Так вы сказали, что Крафт-Нибблинг изобрёл атомную бомбу... Но погодите — ведь Томас Вулф должен быть давно мёртв?!

Долговязый писатель внезапно очнулся.

— Порнокомиксы спасли мне жизнь! — страстно воскликнул он. — Когда я впервые прочёл «Сексуальные приключения Тома Сойера» Марка Твена, то понял, что это моё призвание!

— Ничего не понимаю. — Эллиот был совершенно сбит с толку. — Фашистское правительство в Америке? Засилие порнографии! Придётся нам проконсультироваться с Дудли ещё раз. Все гораздо хуже, чем я предполагал. Пошли, Билл!

Они стояли на шумном городском перекрёстке. Эллиот сверялся со счётчиком Времени.

— Квинс, — бормотал он. — Сэр Дудли сказал, что отправляется туда. Это район Нью-Йорка, где проходит ярмарка. Похоже, придётся добираться на метро.

— Что это ещё за метро такое? — изумился Билл.

— Метро — такой подземный поезд, Билл. Судя по показаниям счётчика, нам нужна линия "N". Вход рядом, за углом.

— Почему бы нам не взять аэротакси? — капризничал Билл, которому страсть как не хотелось тащиться на древней колымаге, да ещё и под землёй.

— Потому что мы с тобой сейчас находимся в глубоком прошлом, когда ещё не было никаких аэротакси, Билл. А на обычное такси у меня не хватит местных денежек. Если верить счётчику, метро стоит никель — это пять местных центов, — а я только что нашёл на тротуаре двадцать пять центов. Соображаешь?

Билл односложно хрюкнул в ответ. Правду сказать, он и не пытался соображать, а любовался вывеской на соседнем здании — «Бар».

— Может, рванём пивка? — предложил он.

— Нет ни времени, ни денег. Нам сюда. — Эллиот потащил его вниз по бетонным ступеням в сумрачный мир нью-йоркского метро.

Они не заметили, что за ними ненавязчиво последовал человек в надвинутой на лоб шляпе, сером плаще и с чёрной повязкой СС на рукаве.

Вонючий механизм под названием «поезд метро» грохотал и раскачивался на ходу. Очень скоро Биллу стало нехорошо. Чтобы отвлечься от процессов, происходящих в желудке, он откинулся на спинку сиденья и принялся читать объявления, написанные на потолке вагона: «Дядюшка Адольф любит тебя!», «Курите сигареты „Броне Страйк“!», «Пей баварское!» Поезд подходил к Квинсу. Понемногу все пассажиры вышли, и в вагоне остались только Билл, Эллиот да ещё незнакомец в сером пальто и шляпе, который сидел в другом конце вагона.

Вагон сильно дёрнуло. Мигнули лампы. В животе у Билла что-то глухо ухнуло. Эллиот с озабоченным видом нажимал кнопки счётчика Времени.

— Опять не сходится, — огорчённо бормотал он, качая головой. — Каждое следствие должно иметь причину.., но в данном случае я никак не могу отыскать её в потоке Времени.

Все это настроило ум Билла на то, что у других людей называется «философский лад».

Здесь, в вагоне подземки, несущейся под Нью-Йорком, в фашистской Америке, в далёком 1939 году, всё казалось чужим, постылым. И это было плохо. А что всего хуже, сквозь лёгкую тошноту уже прорастало чувство голода — не ели они уже давно. Чёрное покрывало беспросветной тоски опускалось на Билла.

Такого с ним никогда раньше не случалось. Обычно солдатская пища была так нашпигована транквилизаторами, а военные марши настолько заряжены гипноблоками, что те, кто не погибал в первом же бою, редко занимались самокопанием, а уж в депрессию не впадали никогда. К слову сказать, психопрограммирование достигло таких высот, что на поле боя часто можно было видеть солдатские трупы с блаженными улыбками на лицах.

Билл твёрдо знал, что любые комплексы зараз излечиваются алкоголем.

• Предыдущая
• 25/36
• Следующая