Король Людушка - Сухинов Сергей Стефанович - Страница 17

• Предыдущая
• 17/37
• Следующая

Людушка добродушно кивнул, жуя огромную желтую грушу.

– Обязательно доберется! И ничего ты с этим поделать не сможешь. Отныне ты, как и все Жевуны – подданный Пакира! Тьма скоро заполнит всю Голубую страну, и это хорошо. От солнца только глаза болят да прыщи образуются. А темнота она для нас, людоедов, словно мать родная. Мой папашка говорил…

– Хватит мне рассказывать про своего папашку, надоело! – рявкнул Аргут и стукнул кулаком по столу. – И стишков я твоих наслушался аж до икоты. Ты лучше о деле говори!

Людушка ответил злой улыбкой.

– О деле, так о деле. Поступай-ка ты ко мне на службу, Аргут! Человек ты сильный да смелый. В моей гвардии такие очень даже нужны. Станешь для начала сержантом, а дальше посмотрим. Хорошо служить будешь, я тебя даже генералом сделаю, честное-пречестное слово!

Аргут упрямо наклонил голову.

– Ни за что! Хватит, послужил я Тьме, даже вспомнить тошно. Теперь служить больше никому не хочу! Я сам по себе, а вы – как хотите. Но солнце над Железным замком не трогай, понял?

– Понял, – весело улыбнулся Людушка. – Да что ты злишься то? Я же добряк, каких свет не видывал. Для старого друга на все готов, честное-пречестное слово! Ты кушай, Аргутушка, кушай. Хочешь этот персик? Он вкусный-превкусный!

– Не хочу, – мотнул головой Аргут.

– Тогда давай выпьем вина из другого кувшина! Это мое любимое, крепкое-прекрепкое! Выпьем, да вспомним наш поход за мечом Торна. Ведь столько пережили вместе, просто страшно вспомнить! Помнишь, как мы едва не подрались на горе Трех братьев? А как бились в лесу со слугами правителя Мглы? Вот досталось нам тогда, по первое число!

Людушка так растрогался от воспоминаний, что из его круглых рачьих глаз градом полились слезы.

Аргут смягчился. Он взял из рук Людушки наполненный до краев бокал, и промолвил:

– За что будем пить, толстяк?

– Конечно, за дружбу! – пылко воскликнул Людушка. – Что может быть лучше на свете, кроме дружбы?

– Это ты верно говоришь, – кивнул Аргут и опустошил кубок несколькими большими глотками. А затем внезапно рухнул лицом на стол.

Людушка хлопнул в ладоши. Тотчас в зал вошел Шарк.

– Связать этого строптивца самыми крепкими-прекрепкими цепями, и посадить в самое темное подземелье, – приказал Людушка. – Пускай посидит там недельку-другую. Может, потом укротит свой упрямый нрав. А не укротит, так ему же хуже. Вздумал меня, короля, поучать! Ничего, на каждого строптивца у меня найдется отравленное винцо по старинному папашкиному рецепту!

Шарк низко поклонился. «А этот толстяк не так уж и прост, – подумал полковник. – Не зря же он столько лет ел поедом Жевунов! Надо быть с ним поосторожнее. А то он и мне подсыплет какую-нибудь отраву…»

Победа над Аргутом не очень-то обрадовала Людушку. Он понимал, что Жевуны после такого коварного поступка станут не столько бояться его, сколько еще больше ненавидеть. А это было совсем не то, чего хотелось новоиспеченному королю.

Он занялся вновь своим Тронным залом, и доколдовался до того, что даже Шарк не мог входить туда без икоты. Людушка пригласил в свой замок самых знатных граждан Когиды, но те разом попадали в обморок, увидев все эти ужасные кресты да могилы, на которых плясали скелеты. После этого по городу поползли слухи, что новый правитель, кажется, совсем спятил.

Людушка совсем затосковал. Он часто выходил на балкон своего замка и глядел в сторону Конической горы. Ему казалось, что небо там, на северо-востоке, начинает понемногу темнеть. А это значит, что через месяц-два на Когиду нахлынет Тьмы. И тогда он займется вместе с Тамизом посадкой синих растений, которые окончательно заменят растения зеленые. Наверное, Пакир будет доволен своим слугой! Но почему-то мысль об этом вовсе не радовала Людушку.

Не сразу, но он понял, в чем причина его грусти. Оказалось, что он был очень тщеславным, и хотел, чтобы Жевуны и боялись, и любили его! Но кто может бояться волшебника, который может лишь создавать видимость, что превращается в самых разных чудовищ? И кто станет любить короля, который заставляет всех работать не покладая рук, вырубая все зеленые растения в окрестностях Когиды? Вот если бы он был настоящим волшебником вроде Корины… Тогда он бы показал Жевунам, кто такой Людушка!

Стараясь привлечь к себе внимание, Людушка устроил на центральной площади большой «праздник» для Жевунов. Он превращался в самых жутких чудищ, но никто особенно не испугался, даже детишки. Все уже прознали от птиц, что Людушка не настоящий чародей, а простой обманщик.

Отчаявшись, Людушка неожиданно для всех взобрался на самодвижущуюся телегу. Он еще перед «праздником» приказал темным слугам засыпать в топку угля и зажечь его. Из трубы сразу же повалил дым.

Только взгромоздившись на железную телегу, Людушка понял, что не знает, как ею управлять. Самоуверенность вновь подвела короля. Но что теперь делать, не слезать же на землю? Э-эх, была не была!

И Людушка рванул правый рычаг вверх так, что он даже согнулся. Но машина не сдвинулась с места.

В толпе Жевунов послышались смешки. А Шарк, стоявший на пороге замка, процедил сквозь зубы:

– До чего же глуп этот людоед… Почему он берется за дела, в которых ничего не смыслит? Тоже мне, Великий и Ужасный… дурак!

– Дяденька, сначала надо на педаль нажать, и снять машину с тормоза, – послышался из толпы звонкий детский голос. – Хотите, покажу?

Людушка побагровел и тотчас нажал ногой на педаль. Машина рванулась с места и с огромной скоростью понеслась на отряд темных слуг. Те от испуга застыли на месте.

– Бегите! – закричал Людушка. – Задавлю-ю-ю!

Он в отчаянии задергал рычагами, и самодвижущаяся телега, не доехав всего несколько метров до насмерть перепуганных коротышек, резко свернула налево. Она быстро пересекла площадь и врезалась в ограду соседнего дома. Раздался треск и в небо взметнулись обломки штакетника.

– Помогите! – завопил Людушка, с ужасом глядя, как навстречу ему мчится большой голубой дом с башенкой на крыше. – Разобью-ю-юсь!

От испуга он дернул вверх оба рычага одновременно, да так сильно, что они разом сломались. Машина задергалась вправо– влево, и в результате на большой скорости врезалась точно в крыльцо. Дом рухнул от сильного удара и завалил машину и ее беспутного водителя.

Темные слуги ринулись на помощь своего властелину. Но Людушка вскоре и сам выбрался на четвереньках из-под обломков. На его шее болталось круглое окно, а на лбу вспухал огромный синяк.

– Страшно-то как, – послышался в толпе уже знакомый детский голос. – Ха-ха-ха!

И Жевуны залились хохотом. Шарк, даже подпрыгивая от злости, приказал темным слугами разогнать толпу.

– Идите работать! – орал полковник, сотрясая в воздухе кулаками. – Приказываю сегодня работать весь вечер и всю ночь! Рубите леса и рощи, да так, чтобы только щепки летели в разные стороны! А не то я за вас возьмусь, как следует! Совсем распустились, лентяи, лежебоки, саботажники!

Похохатывая и весело обсуждая так неожиданно закончившееся представление, Жевуны покинули площадь. А Людушка, кряхтя и издавая душераздирающие стоны, едва добрался с помощью воинов-скелетов до своей спальни. Синяк на его голове вспух так, что на него было страшно смотреть.

На следующий день в Когиде было объявлено, что король заболел легким бронхитом, и потому будет лечиться недели две или три. А правление страной Людушка на время передал полковнику Шарку.

На самом деле, конечно же, никакого бронхита у Людушки не было. Ему просто стыдно было появляться перед своими подданными после такого конфуза, да еще со здоровенным синяком на лбу. Но хуже всего было то, что людоед упал духом. Он уже совсем не верил свои силы. Ну какой из него король, а? Чтобы он не затеял, все заканчивалось крахом. Никто из Жевунов его не боялся, никто не уважал, и никто не восхищался его колдовской силой. Да и что за колдовство подарила ему принцесса Ланга? Так, одна видимость, и ничего больше…

• Предыдущая
• 17/37
• Следующая