Сквозь огонь и воду - Воронин Андрей Николаевич - Страница 12

• Предыдущая
• 12/57
• Следующая

– Не хочу, – поморщился Давид.

– А делов-то всего – сел в броневик, ружье между ног зажал и едь себе до самой Гудауты, анекдоты трави, а приехал, выгрузил и назад вернулся. Тишь да благодать.

– Почему до Гудауты?

– Они туда наличку возят. За один рейс столько же срубают, сколько зарплата за месяц. Поди, хреново?

Давид на какое-то время сделался задумчивым, а затем широко улыбнулся.

– Не о том, брат, говорим. Я пока жизнь свою круто менять не собираюсь. Есть ты у меня, есть к кому в гости приехать.

– Зато я к тебе приехать не могу, – засмеялся Тосо.

Вновь зазвонил телефон.

– Слушаю, – лицо Тосо сделалось серьезным, он лишь несколько раз коротко сказал “да”, бросил трубку в карман пиджака и поднялся. – Извини, Давид, начальство вызывает, нервировать его нельзя. Если задержишься в городе, заходи еще. Лучше всего в субботу, потому как в пятницу мне броневик принять надо и отправить. Не волнуйся, все уже заплачено, – предупредил Давида Тосо, уловив его испуганный взгляд, брошенный на шашлычника. – Видишь, и он подтверждает, платить никому не надо. Вот так-то.

Тосо торопливо пошел к будке охранника у ворот аэропорта.

На пластиковом столике подрагивал стеклянный полуторалитровый кувшин с красным вином, а шашлыки хоть и успели остыть, но еще источали аромат пряного мяса, смешанный с дымом. Этот запах напоминал Давиду детство, когда он вместе со старшими братьями прибегал во двор домика в горах к ужину.

Сочные куски хорошо приготовленного мяса исчезали один за одним. И Давид, задумавшийся о своем будущем, изумился, что сумел съесть все четыре шампура шашлыков, выпил добрую половину кувшина вина, не почувствовав при этом ни особой сытости, ни головокружения. Он промокнул губы салфеткой и встал из-за стола. Шашлычник помахал ему рукой, мол, все в порядке.

Давид шел по набережной, прикидывая в уме, как жить дальше.

«Ничего случайного не бывает, – думал он, – и звонок в шашлычной прозвучал не случайно. Если чего-то долго хотеть, судьба даст шанс. И уж мое дело – воспользоваться им или нет. Я не разбойник, не бандит, не грабитель, – убеждал себя Давид, – я просто хочу нормальной жизни. А мандарины из моего сада рвут мои враги и продают русским, значит, деньги за мандарины – мои деньги. Их уводят у меня из-под носа. Судьба не зря напомнила мне о них, дала в руки шанс. Пятница.., броневик.., деньги, – не шло из головы Давида. – Это тебе не коров красть и свиней… С такими деньгами можно начать новую жизнь. Риск не велик. Абхазия – место, где законы не действуют, где никто толком не станет искать ограбивших броневик. Если бы деньги везли крупными купюрами, как обычно, тогда я бы не стал к ним прикасаться. Вычислили бы по номерам, по сериям. А везут мелкие, их где угодно потратить можно. Никто на номера смотреть не станет. Но один я дело не потяну. Сколько их в броневике? – задумался Давид. – Вроде бы Тосо говорил трое: водитель и двое инкассаторов. Нет, ничего он не говорил, но вряд ли их будет больше. Пусть – четыре. Остановить машину на горной дороге – пару пустяков. Я даже место знаю, – и он усмехнулся, вспомнив крутой поворот на подъезде к Гудауте: с одной стороны – пропасть, с другой – высокая скала, ни развернуться толком, ни убежать. И все же он еще сомневался. Он решился, но понимал, что отважиться на ограбление – значит навсегда стать другим человеком. – Это деньги моих врагов, украденные у меня, – убедил себя наконец Давид. – Часть позже отдам ребятам, пусть воюют. Остальное возьму себе. А без сочинских мне не обойтись. Они не менты, они быстро сообразят, в чем дело, и потом прижмут. Уж лучше поделиться с ними сразу и не рисковать. Они и помогут.»

У бандитов в любом городе существует что-то вроде диспетчерской. Это может быть ресторан, где постоянно сидит пара крепких парней с сотовыми телефонами, может быть зал с игральными автоматами или холл большой гостиницы.

Пару подобных мест Давид знал. Он зашел в открытый ресторан, неподалеку от автобусной станции, знакомых лиц ему не попалось, телефонов сочинских партнеров он не знал, те не рисковали доверять ему подобную информацию. Но Давид безошибочно определил, кто ему нужен. За столиком возле колонны сидели парни в коротких кожаных куртках. На столике покоились два мобильника. Парни играли в карты, не на деньги, в примитивного дурака. Они вели себя достаточно тихо.

Давид подошел, поприветствовал игравших кивком головы.

– Чего надо? – оторвался от карт крепко сбитый блондин, стриженный ежиком, взгляд его колючих глаз не предвещал ничего хорошего всякому, зря потревожившему его.

– Шпита ищу, – сказал Давид, – очень нужен.

– Шпита многие ищут, – бесстрастно отвечал блондин, выкладывая на стол карту.

– Скажи ему, Давид из Нового Афона спрашивает.

– Новый Афон, – усмехнулся блондин, – это вроде как заграница.

– Мы с ним не первый раз встречаемся. Блондин испытывал к людям, ходящим без мобильных телефонов, легкое презрение. Но то, что грузин был из Абхазии, изменило его отношение к Давиду. Оттуда грузины в Сочи зря не приезжали.

– Погодите, я сейчас звон сделаю, – блондин отложил веер карт рубашками кверху и взял трубку. Набирал номер, прикрывая панель ладонью. – Шпит, слушай, тут тебя какой-то Давид из Нового Афона спрашивает. Ты долго здесь будешь? – блондин вскинул голову.

– Если он сейчас приедет, подожду.

– Слышь, Шпит, говорит, ждать будет. Через полчаса тебя устроит?

– Конечно.

– Вот и порешили, – блондин уже с уважением смотрел на Давида. Мало бы нашлось в Сочи людей, ради которых Шпит приехал бы в течение получаса, наплевав на дела. – Садись, угощайся, – предложил блондин, указывая на свободный стул у круглого столика.

– Я на работе не пью.

– А если минералку, колу, фанту? Одни детские напитки.

Давид сидел, потягивая минералку, следил за игрой парней, те играли вяло, без азарта, какой случается при игре на деньги. Если играют не на интерес, то и проиграть не страшно. Пару раз к столику подходили странные посетители, передавали газетные свертки, получали пакеты, ни о чем не говорилось в открытую, лишь намеками.

"Толстый мужик, – подумал Давид об очередном визитере, – с лицом бывшего парторга дома отдыха, скорее всего владелец маленькой забегаловки, принес откупные. За “крышу”. Немного русскими, баксов на сто. На доверии работают, не пересчитывают, в бандитском бизнесе доверия к партнерам больше, чем в официальном. Тут если один раз обманешь, то придется втридорога платить, и потом к тебе до конца жизни доверия не будет. А этот, наверное, сутенер. У него и сверток потолще, и смотрит он повеселее. Если братве отстегнул пачку толщиной со спичечный коробок, значит, себе раза в два больше оставил. Система у них отлаженная. Действует как часы, попробуй кто-нибудь не заплати вовремя, в миг на счетчик поставят. Если срок выйдет и не заплатишь, отвезут в горы, постращают для первого раза, а если и это не поможет, вспыхнет ночью кафешка или киоск синим пламенем.

Шпит, как и обещал, явился через полчаса. К открытому ресторану, расположившемуся на террасе старого, еще сталинских времен, здания подкатил “мерседес” с открытым верхом. Старый, стильный, с кожаными сиденьями, покрашенными в ярко-зеленый цвет. Национальность Шпита определить было сложно. То ли кавказец, то ли русский, то ли еврей, то ли смесь всех возможных национальностей.

Машину Шпит остановил прямо под знаком, запрещавшим стоянку. При этом гаишник, стоявший у крыльца, даже не шелохнулся.

– Я уж, Давид, думал, ты кинуть нас решил.

– Как можно? – возмутился Давид, обмениваясь со Шпитом рукопожатием. – Я вроде бы и не особо задолжал, случалось, большие суммы зависали.

– Твои долги у меня на особом счету. Другого бы в миг поставил на счетчик. А в твое положение я вхожу, ты не для себя стараешься. Что-нибудь еще понадобилось? Или деньги отдать решил?

– На этот раз помощь твоя нужна, Шпит.

– В чем?

– Прибыльное дельце появилось, – шепотом произнес Давид.

• Предыдущая
• 12/57
• Следующая