Цыц! - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 9

• Предыдущая
• 9/36
• Следующая

Лиля вернулась в половине одиннадцатого. Дверь ей открыла Полина Сергеевна.

— Лилёнок! Ты откуда?

— Мамочка, я так устала. Ноги просто отваливаются.

— Ты целый день шаталась на таких каблучищах? Или ты не шаталась?

— Я и шаталась и каталась, и сидела… — счастливым голосом ответила Лиля и рухнула в кресло.

— На чем каталась? Где сидела, а главное с кем?

— Мамочка!

— Где ты его взяла?

— Случайно познакомилась в Москве накануне отъезда.

— Расскажешь?

— Мама!

— Что, это роковая тайна?

— Да нет… просто я хочу сначала принять душ…

— Боже мой! Посмотри, как ты стерла ноги!

— Да? Ой, правда, а я даже не почувствовала…

— Немедленно в душ, возьми там антибактериальное мыло, а после душа сразу ко мне. Это надо немедленно обработать, не дай Бог заражение. У меня так было… Давай-давай, все остальное потом!

Как приятно, когда мама о тебе заботится! Надо же, я и не почувствовала, как ноги стерла… Совсем крыша улетела… А без крыши так здорово! И вообще, наверное с развода у меня началась новая полоса в жизни… Светлая…

Полина Сергеевна уложила дочь на свою кровать, протерла все стертые места спиртом, намазала какой-то мазью.

— Ну как?

— Приятно, мамочка!

— Теперь полежи минут пятнадцать, чтобы мазь впиталась. Бедные мои ножки. Дай мама подует… — она действительно подула. — Лилёнок, ты влюблена?

— Кажется, да.

— А он?

— И он, кажется, да.

— Я не про то, еще бы он в тебя не влюбился! Он кто, чем занимается?

— Работает в Газпроме, менеджером. А что он там конкретно делает, я все равно не пойму.

— Сколько ему лет?

— Тридцать девять.

— А звать его как?

— Артем. Артем Плетнев. Да, он сказал, что вы знакомы.

— Артем Плетнев… Нет, не припоминаю…

— Ой, дай мне мобильник, я его сфотографировала. Вот, посмотри.

— А, теперь вспомнила, у меня на лица память лучше, чем на имена. Мы действительно встречались, кажется, у Валевских. Интересный малый. Он женат?

— Мама, я замуж не хочу!

— Это другой вопрос. Все-таки он женат?

— Нет. Он в разводе. У него есть дочь, десять лет, мать ее умерла уже после развода. Вот тебе все сведения.

— Несчастный ребенок! Но тебе надо своих детей рожать. Давно уж пора.

— Мам, я ненавижу слово «надо»! Когда-то ты уверяла меня, что мне «надо» замуж! Я поверила. И что хорошего из этого вышло? Столько лет жизни коту под хвост!

— Ну, вот, я же и виновата!

— Нет, виновата я, потому что послушалась. А больше не хочу! Я буду жить не так как «надо», а как захочется.

— Ишь чего выдумала! — засмеялась Полина Сергеевна. — Не выйдет у тебя жить как хочется!

— Почему это?

— У тебя слишком развито чувство долга. Ты всегда найдешь приключения на свою изящную задницу!

Слава Богу, сосед попался неразговорчивый. Артем лег, закинул руки за голову, закрыл глаза и сразу увидел Лилину улыбку. Я женюсь на ней. Это чепуха, что она не хочет замуж. Захочет! А Веронику я сумею обломать! Надо только ее аккуратненько подготовить, потом познакомить с Лилей, Лиля наверняка ей понравится. Она такая обаятельная и, кажется, совсем неглупая… Ну, а не пожелает Вероника найти общий язык с моей женой, я отправлю ее учиться в Англию или Швейцарию. Ничего страшного. Пусть привыкает считаться не только с собой. Да и воспитание получит хорошее. А то я ее почти не вижу, а чему няньки научат, еще неизвестно. Да, правильно. Надо только поговорить с ней… Всякому человеку можно объяснить какие-то вещи, если набраться терпения. И любви. Именно любви Веронике, видимо, и не хватает и ей кажется, что если я женись, ей совсем ничего не останется… А я разве не люблю свою дочь? Да нет, люблю, конечно, просто не умею проявить эту любовь, боюсь рассиропиться, ее рассиропить… Мне самому мало досталось родительской любви, вот я и не умею… А Лиля, наверное умеет, судя по ее словам, Полина хорошая мать, и бабушка там добрая была… Черт, был бы у меня сын, наверное, было бы легче… Словом, загнобить Лильку я не позволю. А что Вероника Лариску изжила, так и слава Богу. По заслугам, как говорится. Дура набитая, вздумала с ребенком тягаться… Кто кого… С ребенком, конечно, надо тягаться, но с умом, а не так… Словом, все к лучшему в этом лучшем из миров, подумал он и крепко уснул.

Софья Яновна набила целую сумку всякими вкусными вещами. Пирожки, какое-то фантастическое блюдо из баклажан, жареная телятина, малосольные огурчики собственного засола.

— Господи, зачем? — ужасалась Лиля. — Это в дороге испортится!

— Не испортится, не волнуйся! А кавалера чем кормить будешь? Что у тебя в холодильнике есть? Пельмени из магазина?

— Какого еще кавалера?

— Да ладно, мне уж Поля сказала, что тебя кавалер встречает. Небось голодный будет. А ты его и покормишь.

— Ну что с вами делать! — засмеялась Лиля.

— Спасибо сказать, а больше ничего и не требуется.

Из Москвы позвонила подруга Мила.

— Лиль, ты когда приезжаешь?

— Сегодня, а что?

— Я тебя встречу! — у подруги была машина.

— Нет, не вздумай! — испугалась Лиля.

— Почему это?

— Меня встретят, — многозначительно проговорила Лиля.

— Кто? Мужик, что ли?

— Представь себе.

— Ладно, это святое дело. А кто такой? Новый или по сусекам поскребла?

— Новый!

— Молодец! Расскажешь?

— Если будет что.

— А ты чего так лаконично? Тебе говорить неудобно?

— Именно.

— Родственники?

— Они!

— Ладно, поняла. Тогда пока и жду звонка!

Лиле просто не хотелось говорить сейчас на эту тему. Она не была твердо уверена, что Артем встретит ее. И ужасно боялась сглазить. Потому и сумка с припасами до крайности ее раздражала. Она даже оставила бы ее в такси, если бы мама не повезла ее на вокзал на своей машине.

— Лилёнок, родненький, я так счастлива, что ты не придавлена своим разводом! Ты теперь понимаешь, что я права и развод — это трамплин?

— Да. Мамочка. Ты как всегда права!

— Тогда почему ты смеешься?

— У нас есть один автор, известный очень, он вдруг потребовал, чтобы на его рекламном плакате написали: «Я прав!»

— В чем прав? — улыбнулась Полина Сергеевна.

— А неважно! Он вообще считает, что прав всегда и во всем!

— И что? — заинтересовалась Полина Сергеевна.

— Мы пытались его убедить, что это не очень… умно, но он же всегда прав! Он устроил сидячую забастовку у кабинета директора. В результате напечатали этот дурацкий плакат.

— И вышло, что он-таки оказался прав?

— Но ведь глупо, согласись?

— Но он-то так не считает!

Лиля только плечами пожала.

Они стояли на перроне. На Полину Сергеевну пялились и отъезжающие и провожающие.

— Ой, извините, это вы? — спросила какая-то тетка в платочке.

Полина Сергеевна улыбнулась обворожительной улыбкой.

Женщина расплылась, погладила рукав любимой артистки и выдохнула:

— Ой, какое счастье, что я за вас потрогалась!

С этими словами она ушла.

— Мам, тебя это не раздражает?

— Нет. Даже приятно. Ко мне слишком поздно пришла эта популярность, и я счастлива. Пока никаких неприятных эксцессов не было. Так что…

— Мамочка, давай прощаться, две минуты до отхода.

— Да, Лилёнок, что я могу сказать? Будь счастлива! А я с «Кинотавра», возможно, прилечу в Москву, тогда и повидаемся.

Они обнялись, расцеловались. Лиля вошла в вагон. Поезд тронулся.

— Девушка, — обратилась к ней проводница. — Это ж Полина Беркутова?

— Да.

— Ваша мама?

— Мама, — улыбнулась Лиля.

— Ох, ведь уж не молоденькая, а красивая жуть… А вы совсем на нее не похожи, хотя тоже ничего, миленькая. Но до матери далеко! Ой, вы не обижайтесь!

— А я и сама знаю, мне до мамы далеко! — засмеялась Лиля и пошла на свое место.

• Предыдущая
• 9/36
• Следующая